Часть I Внетекстовые структуры

45. В попытках уменьшить «мигание» применяли трехкрылый затвор

перед объективом* Третье крыло «ударяло» по изображению, приглушая чрезмерную яркость импульса*

слониться спиной к его ограде, дрожание моста дает ощущения необыкновенные!» [Там же].

Вибрация киноизображения попала в резонанс этим ощущениям. С. Городецкий указал на «очень странный факт альянса» между символистами «от Андрея Белого до Максимилиана Волошина» и кинематографом и на «совпадение методов изображения: суетливо-импрессионистского у декадентов и лихорадочно-дрожащего у кинематографа» [132, с. 9].

Особенное кинематографическое переживание трепета, «tremblotis», описано Реми де Гурмоном после того, как он в 1907 г, увидел в «видовом» фильме о Замбези колеблемый потоком куст: «<...> его подрагивание, дошедшее до меня из такой далекой страны, вселило в меня чувство, которое я затрудняюсь определить» [513, с. 142]. По воспоминаниям Андрея Белого, поэт Эллис, мастерски подражавший кинематографу, «изучал кино, чтобы изображать эти сцены <..,> передавая движением дрожание экрана кино» [47, с. 49]. «Мигающий», «мелькающий», «дрожащий» при слове «кинемато-

129

Глава 4. Рецепция информационных помех

граф» в стихотворной речи 1900—1910-х годов приобрели статус едва ли не постоянного эпитета.

Толпа подпрыгни, загрубосмейся

Вот вот у фильмы све-мелько-рцанье, —

попытался изобразить стихом оптические особенности киноизображения поэт-футурист Неоль Рубин.

Обрыв ленты

Как и «целлулоидный дождь», досаднейшая из помех — обрыв был преимущественно бедствием провинции. В столицах, демонстрировались свежие копии, тогда как провинциальным кинотеатрам с доходом пониже приходилось довольствоваться изношенными. Степень износа возрастала пропорционально удаленности от «центра». Возьмем одну из «предельных то* чек». В 1913 г., когда в столицах уже господствовала эстетика кинематографического ампира, газета «Якутская окраина» урезонивала местных зрителей; «С приятным чувством отмечаем улучшение кинематографических сеансов Приютова. Картины получаются более ясными и отчетливыми, лента обрывается не так часто. Отсутствие света во время перерывов <,. .> вызывает волнение публики, <.♦•> многие < ..> стучат ногами и свистят <♦. .> Почему публика не хочет понять, что дело это новое <...> Но не сразу же, господа!» [189, с. 10)

В 1910 г. произошел случай, о котором подробно рассказывала кинематографическая пресса; «15-го ноября после окончания сеанса в кирсановском иллюзионе отравился уксусной эссенцией механик Н. П. Мелиоранский, <.. .> Единственное удовлетворение, которое он получал, это сознание приносимой пользы местному населению, приносившему ему постоянно восторженную благодарность за его умелую работу. Последний же вечер сеансов явился для него сплошным позором, так как одна из демонстрированных картин «Стрелы амура» была настолько попорчена, что после самой тщательной починки обрывалась в аппарате несколько раз, и каждый раз вызывала хохот и сильный ропот публики. А ведь она не может разбираться в истинных причинах происшедшего. Постоянный любимец ее обращается в невежду. Ужас охватывает гордого юношу, и он идет травиться, но, к счастью, ого спасают» [148, с. И],

Как и дрожание, обрыв ленты сделался устойчивым признаком кинематографа и в этом качестве обогатил его рецептивный образ. Обрыв то и дело становился предметом лите-

П 102326

v

130