Психофизиологическое обеспечение деятельности специалистов в экстремальных профессиях

ШевчукЛ.Е., Трайстер СВ. (г. Севастополь)

Научно-технический прогресс привел к широкому внедрению комплексной механизации и автоматизированных систем управ­ления в военном деле. В результате развития военной техники на современных и перспективных кораблях Военно-Морского Флота (ВМФ) характер труда военно-морских специалистов значительно изменился: деятельность военнослужащих ВМФ стала преиму­щественно умственной, а ее основными функциями в настоящее время являются управление техническими системами и контроль за их работой. В связи с чем, личный состав современных кораблей ВМФ в большинстве своем относится к специалистам операторского профиля деятельности. Проблема надежности оператора - одна из центральных в психологии труда, эргономике, инженерной психо­логии. И хотя она имеет достаточно проработанные теоретические основы и практические результаты, актуальность ее не снижается.

С целью повышения надежности профессиональной деятель­ности специалистов ВМФ разработана система динамического контроля их функционального состояния (ФС) организма. В основе разработанной системы динамического контроля лежит «модуль­ный» принцип, каждый модуль решает задачу количественной оценки одного из компонентов ФС, от состояния, которого на­прямую зависит успешность профессиональной деятельности конкретного специалиста. Нам представлялось целесообразным включение в разработанную систему прогноза трех основных мо­дулей: модуля оценки физиологических резервов, модуля оценки психоэмоционального состояния обследуемого, модуля оценки профессиональной работоспособности. Итоговая оценка ФС пред-

363

Материалы IV съезда Российского психологического общества. Том III.

ставляет интегральную характеристику успешности выполнения тестовых заданий по каждому модулю, которая базируется на комплексной, динамической экспресс-оценке всех его компонентов с использованием высокоинформативных и объективных методов физиологических и психофизиологических исследований. В качестве основного методического направления по экспресс-оценке уровня физиологических резервов было выбрано комплексное исследо­вание параметров системного кровообращения (исследование ва­риабельности сердечного ритма). Для оценки нервно-психической устойчивости - тест оценки стрессоустойчивости (Зотов М.В. и др., 2003). При оценке операторской работоспособности и сенсомотор-ных функций специалистов ВМФ были использованы тесты: «Выбор», «Корректурная проба», «Принятие решения», «Теппинг-тест».

Разработанная и апробированная в реальных условиях учебно-боевой подготовки авторская система позволяете высокой степенью достоверности определять изменения функционального состояния организма в разные периоды времени и планировать целенаправ­ленные корригирующие мероприятия для повышения эффектив­ности профессиональной деятельности специалистов ВМФ.

увеличения количества людей с психологическими проблемами в современном российском обществе. Анализ корреляционных связей между параметрами шкал различных методик, диа­гностирующих мотивационную сферу и сферу профессиональных ценностей, показывает наличие существенно разный характер связей (г =0.7 и выше) для типа SJ и NF на высоком уровне зна­чимости (р<0.001), что может служить одним из доказательств устойчивости свойств обоих типов.

Холодная М.А.(2004) рассматривает психологические типы Юнга как познавательные личностные типы. По нашим данным среди представителей типа NF стиль мышления «синтезатор» встречается достоверно чаще, чем среди индивидов с темперамен­том SJ (14 % и 2 %, соответственно) (р<0.01). Стиль «синтезатор» (методика Алексеева А.А., Громовой Л.А., 1994) характеризует инте-гративный подход, когда функция «интуиция» играет важную роль, такой подход актуален сегодня для многих профессий в условиях быстро изменяющегося мира.

Психологические типы Юнга и профессиональная сфера

Шемелина О.С. (г. Новосибирск)

Обращение к теории психологических типов Юнга, с опорой на методику Д. Кейрси определения «типа темперамента» (далее «типа»), очень популярна в США и является общепризнанной в вопросах профориентации и профессиональной адаптации. В рос­сийской выборке распределение типов иное, чем в американской (Б.В. Овчинников, К.В. Павлов, И.М. Владимирова, 1994). В нашем исследовании получено, что соотношение типов SJ (сенсорно-планирующий), NF (интуитивно-эмоциональный), 5Р(сенсорно-спонтанный), 1\1Т(интуитивно-рациональный) 48 %, 33 %, 12 % , 6 % соответственно, причем это распределение статистически значимо (р<0.00001). (Объем выборки составлял 225 человек -студенты Новосибирского государственного технического универ­ситета в возрасте 18-20 лет). Распределение типов не отличалось значимо на технической и гуманитарной специальностях. По данным вышеуказанных авторов на американской выборке соот-ношениетипов иное: 40 %, 10 %, 40 %, 10 % соответственно. Как видно, в российской выборке существенно больше представителей типа NF и существенно меньше представителей типа SP Учитывая характеристику каждого из типов, можно предположить, что разница в распределении психологических типов Юнга является своего рода проявлением на психологическом уровне отличий в «национальном характере». Нами обнаружена отрицательная корреляционная связь г= - 0.5 (р<0.05) между шкалой «деньги» теста профессиональных ценностей (методика Н.С.Пряжникова, 2005) и шкалой «аутосимпатия» (методика САМОАЛ Н.Ф.Калиной, 1998). Это, по-видимому, означает, что у типа NF ухудшается отношение к себе, если деньги становятся профессиональной цен­ностью. Данный факт может быть одним из вариантов объяснения

Экстримизация в средах мигрантов: социально-психологические факторы

Шерстобоев В.В. (г. Харьков, Украина)

Современный терроризм как никогда актуализировал поиск причин экстримизации поведения в средах мигрантов. Поиски специфической «террористической» личности не увенчались успе­хом. Эксперименты М. Шерифа, С. Эша, С. Милгрема, Ф. Зимбардо показали, что следует изучать экстремизацию поведения, условием которого является создание авторитарной личности. Последняя конструируема, что мы видим на примере деструктивных культов и тоталитарных сект. С. Хассен выделяет два условия культовой зави­симости: личностные переживания, стрессы, травмы в сочетании с мощным воздействием группы и ее лидера. Аналогично в ситуации экстримизации в мигрантских средах мы выделяем две группы факторов: субъективные- относительная депривация, культурный шок, чувства фрустрации и потребности в группе; объективные -наличие т.н. несистемных активистов (духовных лидеров, группо­вых авторитетов) в сочетании с воздействием группы на индивида, что ведет к установлению контроля и зависимости. Выделенные факторы имеют структуру и последовательность воздействия. Мы определили, что для экстримизации личности необходимо соблюдение трех условий: а) наличие чувства фрустрации; б) ис­ключительная значимость группы; в) наличие в группе системы корпоративных сакрализированных ценностей. В соответствие с этими условиями в результате соприкосновения с незнакомой инокультурной средой индивид переживает культурный шок и испытывает относительную депривацию ряда привычных практик, отношений, ценностей и т.д. Это ведет к возникновению чувства фрустрации и дискриминированное™, побуждающей индивида обратиться к группе как источнику компенсации. От характера группы и роли несистемных активистов будет зависеть отношение индивида к окружающему обществу и готовность к поддержке экстремистских практик.

364

0-Я

Электроэнцефалографические показатели когнитивного ресурса

Шеховцев И.К. (г. Москва)

Есть немало оснований полагать, что в электроэнцефалограмме содержится информация о личностных особенностях человека (Э.А. Голубева, А.Н. Лебедев, О.И. Артеменко и др.)

Компьютерная технология, разработанная А.Н. Лебедевым при нашем участии, позволяет решать задачу индивидуального прогно­за когнитивного ресурса по узорам его электроэнцефалограммы.

В неврологической клинике мы исследовали индивидуальные особенности электроэнцефалограмм больных с органическими рас­стройствами памяти и без них в одинаковых возрастных группах.

В потенциалах, записанных в разных областях мозга, опреде­ляли мощность колебаний в разных частотных диапазонах и взаи­мосвязь амплитуд колебаний в лобных, центральных и затылочных отведениях.

Вектор из 310 электрофизиологических показателей для каж­дого испытуемого сопоставляли с выраженностью когнитивного дефекта, верифицированного клиницистами при поражениях мозга различной этиологии.

Выбирались ЭЭГ-показатели, отличающиеся наибольшей степенью связи с глубиной дефекта, судя по линейным коэффи­циентам корреляции, по Пирсону, и вместе с тем наибольшей толерантностью или взаимной независимостью, оцениваемой по множественным коэффициентам корреляции. По программам множественного линейного регрессионного анализа находили уравнения, обеспечивающие по ЭЭГ- предикторам величину ког­нитивного (цереброваскулярного) ресурса пациента, отражающего глубину когнитивного дефекта.

Для этого были отобраны сосудистые больные. Каждый имел верифицированное расстройство памяти. Всего 147 больных. Всем участникам выделенной группы приписали индекс 130 в качестве верхней оценки выраженности расстройства. В составе другой группы с иными заболеваниями (травма мозга, нейроинфекция, эпилепсия и др.) были испытуемые без расстройств памяти. Всего 371 человек. Всем больным второй группы приписали индекс 70 как меру отсутствия когнитивного дефекта. Иными словами, классифи­кация была качественной, бинарной.

Далее измерили корреляции, по Пирсону, между показателями мощности биопотенциалов и другими характеристиками ЭЭГ с внешними оценками в объединенной выборке из 518 испытуемых. Нашли, что показатели средней частоты колебаний в полосе от 0,2 до 25,6 Гц в левой центральной области (код ZM3, см. ниже) наиболее сильно связаны с когнитивным дефектом. Вклад в прогноз этого параметра составлял 33%. Чем выше значение средней частоты в этой области, тем серьезнее дефект.

Следующий признак 08Е - мощность колебаний в левой за­тылочной области с вкладом в диагностику, равным 28%. Чем выше мощность низкочастотного альфа ритма, 8 Гц, тем глубже дефект. Третий предиктор 14F, отражал мощность колебаний частотой 14 Гц в правой затылочной области с весом 17%. Мощность колебаний в полосе дельта ритма, 1 Гц, в затылочной области слева (код 01Е) также была положительно связана с глубиной дефекта памяти. Вес этой составляющей 11%. Последним, пятым по важности преди­ктором с кодом ZM2, была средняя частота колебаний в диапазоне

от 0,2 до 25,6 Гц в правой затылочной области. Вклад в диагностику этого предиктора был наименьшим, всего 9%.

В целом, диагностическое уравнение выглядело следующим образом: COG = -169.847 +0.669*08Е +0.644*ZM3 +0.477*14F + 0.439*01 Е +0.344* ZM2, где числовое выражение когнитивной недостаточности обозначено кодом COG. Коэффициент корреляции между вычисленными значениями когнитивного дефекта (COG) и реальностью равен 0.477 при уровне значимости р<0.01, т.е. найденная связь высоко достоверна.

Показатели теоремы Байеса:о!=257,Ь=114,с=32,а=115. Точ­ность индивидуального прогноза наличия когнитивного дефекта у конкретного больного только по параметрам ЭЭГ, в среднем, равна 78 %, а его отсутствия 69 %. Грубых расхождений не было. У части пациентовточность индивидуального компьютерного прогноза пре­вышала 90 %. Таким образом, найденные электрофизиологические показатели являются объективной мерой когнитивного дефекта.

Проверка найденного уравнения на группе студентов факуль­тета психологии ГУ ВШЭ (свыше трехсот человек) показала, что вычисленные по ЭЭГ значения когнитивного ресурса достоверно связаны с академической успешностью.

Когнитивный ресурс-одна изхарактеристикличности. Другие личностные особенности также поддаются прогнозу по параметрам ЭЭГ, отражающим свойства нейронных кодов. Компьютерная диа­гностика психологического статуса пациента только по потенциалам электроэнцефалограммы, без предварительного собеседования, является новым перспективным направлением нейронауки.

Научная психологическая школа как феномен современной России

ШикунАА. (г. Тверь)

Частота использования термина школа психологии имеет явную тенденцию к увеличению в последнее десятилетие. Теперь любые формы взаимодействия научного сообщества в виде конфе­ренций, семинаров, конгрессов представляются как взаимодействие научных школ. И таким образом, у нас в публикациях, Интернете появились десятки научных школ, как правило, называемых по той местности, где проходит очередные конгресс или форум.

Действительно, по мнению таких авторов, как О.Ю. Грезнева, И.Н. Григорович, А.Н. Кривомазов, В.Н. Неволин, А.С. Левин, А.В. Петровский, М.Г. Ярошевский, В.В. Умрихин, Л.И. Анцыферова, А.А. Смирнов, Е.А. Будилова, Т. Кун, Д. Прайс, Rudd E., Schults D., термин научная школа многоаспектен, так как предполагает разные формы и уровни общения, взаимодействия и объединения людей, что приводит к значительной методологической путанице.

Чаще всего научную школу рассматривают либо как научный коллектив, либо как направление науки. В любом случае научная школа - это особый феномен, неидентичный другим научно-социальным объединениям и структурам: дисциплина, направле­ние, кафедра, институт, совет и т.д.

Отечественная философия психологии не имеет до сих пор четкого понятия научная психологическая школа, хотя сам термин

365

Материалы IV съезда Российского психологического общества. Том III.

в литературе встречается, начиная с 60-70-х гг. 20 столетия, при­чем в научных публикациях до начала 90-х годов упоминались как факт только две из них: московская и ленинградская. Вто же время, встречаются сведения о школах Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьева, Б.М. Теплова, Б.Г. Ананьева и др.

Взгляды Л.И. Анцыферовой, А.А. Смирнова, Е.А. Будиловой свидетельствуют о том, что наличие научной психологической школы дает мощный толчок в развитии не только науки, но и практики, образования, образованности населения в целом. Это происходит за счет количественного и качественного роста уровней коммуникативного, интерактивного сотрудничества с одной сторо­ны психологического сообщества, формируемого научной школой, а с другой,- населением того субъекта РФ, на территории которого находится школа.

Автор рассмотрел развитие психологических школ более чем в десяти регионах России. В результате было выделено ряд детерми­нант, которые определяют специфику их развитие.

Первая - личностная (наличие лидера-организатора, ру­ководителя, учителя, исследователя психологии, а также его сподвижников, учеников, которые реализуют исследовательскую программу под его началом); вторая - предметно-логическая (существуют ли в школах свой предмет исследования, методология, отличающиеся по своим сущностным характеристикам от других школ); третья - социокультурная (был ли социальный госзаказ); четвертая - пространственно-временная (рассматриваются тер­риториальная привязанность объекта практической деятельности и время его возникновения); пятая - оценочная (определяющая результативность деятельности психологов в науке, образовании, общественной практике).

Первые три основаны на подходах Ярошевского М.Г. и конкре­тизированы применительно к изучаемому историческомуявлению, две других определяются тремя формами существования материи: пространством, временем и движением.

В результате автор пришел к следующим характеристикам научной психологической школы по целому ряду специфических критериев:

а) наличию главы школы, благодаря которому создается реализуе­мая в течение определенного периода программа. Он выстраи­вает структуру исследовательских задач, соответственно этойпрограмме и определяет совместный или индивидуальныйспособ деятельности ее исполнителей (иногда называемый«под задачу») и т.д.;

б) ученикам, воспитываемых главой школы, что обеспечиваетпреемственность в разработке определенного круга проблем;

в) трехпоколенной структуры Учителей-учеников, что во времен­ном планесоставляет не менее 45-60 лети является критериемсостоявшего строительства школы;

г) следованию, согласно своей авторской концепции, основнойсовокупности научных принципов, идей и способов исследо­вания.

д) привязанности к исходным постулатам, и более или менее вы­раженному стремлению к их противопоставлению постулатамдругих школ (или дифференциации от них). Ведь докторскиедиссертации - это либо новое направление в науке, либоочень крупный вклад в теорию и практику психологическихисследований;

е) открытию психологического факультета, аспирантуры, доктор­антуры, диссертационного совета, проведению научных конфе-

ренций, грантовским достижениям, крупным публикациям, по крайней мере, на втором и третьем этапах развития научной психологической школы; ж) широкой общественной деятель­ности;

з) имеющейся тенденции к территориальной привязанности объекта исследования.

В то же время выделяются школы и по критерию привязан­ности к определенной географической зоне: московская (несмотря на наличие в ней различных авторских школ), ленинградская, харьковская, пермская, ярославская, ростовская и т.д.). Этот критерий является «ортогональным» по отношению к первому: Таким образом, в отечественной психологии одни комплексы, носящие пролонгированный научной программой характер, явля­ются школами в прямом научном (науковедческом) смысле слова, другие - условно обозначаемые школами, фактически свидетель­ствуют о концентрации ученых и исследовательских учреждений в столицах или крупных городах. На наш взгляд, уже третий этап в развитии психологической школы (появление третьей диады Учителя - ученики) приводит к появлению феномена, когда школа перестает быть авторской и начинает связываться с тем городом, где она создавалась.

Особенности профессиональной мотивации учителей, работающих в разных дидактических системах

Шилова О.Р. (г. Москва)

Нами проведено сравнительное изучение мотивации учителей трех дидактических систем: традиционной, дидактической системы Л.В. Занкова и системы развивающего обучения Д.Б. Эльконина -

Анализ отношения учителей к традиционной и нетрадицион­ным системам обучения выявил недостаточно глубокое понимание учителями сути развивающих систем. В ответах респондентов проявляется поверхностное суждение о дидактических системах, видение только внешних признаков РО без проникновения в их основание. Это обусловливает неверное понимание и использова­ние развивающих систем. Кроме того, ответы учителей, работающих по традиционной системе, свидетельствуют о явной недооценке ими существующих различий между рассматриваемыми системами обу­чения, а также тех изменений, которых, в случае перехода в другую систему обучения, потребует от учителя новая педагогическая по­зиция. Развивающая система ставит учителя перед необходимостью постоянного повышения уровня своей квалификации и самораз­вития, стимулирует профессиональный и творческий рост. Вместе с тем, полноценная реализация развивающего обучения возможна только при условии усвоения учителем дидактической системы в ее целостности, во всех ее компонентах.

Выявлены особенности педагогической направленности и профессиональной мотивации, в т.ч. достижения успеха - избе­гания неудач. Последняя значимо больше выражена у учителей, работающих по развивающим системам обучения, среди которых

366

0-Я

в наибольшей степени - у последователей Д.Б.Эльконина -В.В.Давыдова (р<0,001). Основными показателями позитивной профессиональной мотивации учителя являются следующие: на­правленность на саморазвитие, преобладание внутренних мотивов в структуре мотивации педагогической деятельности и выраженный уровень мотивации достижения успеха. Выявлены периоды по­зитивной и негативной профессиональной мотивации в освоении новых дидактических систем, обусловленные возрастом учителя и стажем его работы в той или иной системе. Так, при выборе учителя для работы по развивающей системе следует отдать предпочтение педагогам, которые либо не имеют стажа работы по традиционной системе, либо имеют стаж в интервале от 10 до 20 лет. Работа по развивающим системам обучения в меньшей степени, чем работа по традиционной системе, способствует появлению у учителя не­гативной профессиональной мотивации.

На основе результатов исследования подготовлены методиче­ские рекомендации для психологов образования, способствующие поддержке развивающего обучения и психологической подготовке учителя к работе в системе РО.