Профессионального развития субъекта в обеспечении собственной психологической безопасности

Шлыкова Н. Л., Львов В. М. (г. Иваново)

Личностно-профессиональное развитие определяет сущность субъекта деятельности и его роль во взаимосвязях всех сторон профессиональной деятельности. Сегодня общепринятым по­ложением является высказывание о том, что развитие начинается там, где наличные условия не позволяют действовать привычными способами, то есть оно начинается в тот момент, когда происходит остановка, прекращение непрерывного хода событий, создание чего-то иного, ранее не существовавшего. Учитывая данное положение, применительно к предмету нашего исследования, можно утверждать, что личностно-профессиональное развитие возможно при таком изменении социально-бытовых, экономиче­ских и других условий жизнедеятельности, которое предполагает не только новую форму поведения человека, но и его измененное отношение к действительности. Можно предположить, что смысл развития по мере усвоения профессии заключается в расширении возможностей, повышении способностей и четком определении мотивов, которые бы оптимально соответствовали требованиям профессиональной деятельности. Однако само развитие может начаться только в том случае, когда требования профессии более высокие, чем возможности самого субъекта деятельности. Вместе с тем завышенные требования к личности могут являться пре­дикторами разрушения психологической безопасности субъекта деятельности, не обеспечивая удовлетворение его потребностей, повышая уровень противоречий между потребностями и уровнем удовлетворенности воспринимаемыми факторами производ­ственной среды.

В контексте определения особенностей, специфики фор­мирования, развития психологической безопасности, для нас важно определение концепции модели личности профессионала. Показателем сформированное™ психологической безопасности в деятельности является высокое развитие компонентов структуры личности профессионала. Такими элементами являются: целеполага-

ние, мышление, рефлексия, направленность. Особую роль в модели личности профессионала играют способности. Можно предположить, что решение задач обеспечения психологической безопасности в не­малой степени зависит от наличия общей умственной способности, называемой генеральным интеллектом, основанным на активности и саморегуляции личности субъекта деятельности.

Помимо общих способностей, значительная роль в овладении конкретными видами деятельности принадлежит специальным способностям. Определяя модель личности субъекта, обладающей высоким уровнем психологической безопасности, мы исходим из положений о том, что в функциональных системах системообразую­щим фактором является результат. Если рассматривать способности в качестве функционирующей системы, то главным их критерием будет выступать результативность деятельности. Однако, далеко не все профессионалы, обладая значительными знаниями и стажем работы, а также ответственным отношением к делу, достигают высоких результатов в деятельности, сохраняют оптимальный уровень психологической безопасности. Следовательно, успех обусловлен индивидуальными устойчивыми свойствами личности к обеспечению безопасности, состоящими из специфической чув­ствительности к объекту, процессу и результатам, позволяющим находить продуктивные способы решения задач в изменяющихся условиях. По нашему мнению, в обеспечении психологической безопасности профессионала могут участвовать прогностические и рефлексивные способности.

Прогностические способности определяют возможность про­гнозирования профессионалом развития организации на основе всесторонних знаний о деятельности данной организации, а также управления процессом организации содержания и условиями деятельности, создание и сохранение эмоционального и мотива-ционного фона. Рефлексивные способности включают способность анализировать, оценивать, понимать себя, регулировать собствен­ное поведение и деятельность.

Опираясь на выше изложенные положения, в модель личности профессионала, обеспечивающего собственную психологическую безопасность, мы включаем следующие специальные способности:

• рефлексивные, обращенные к субъект-субъектному взаимо­действию;

• прогностические, обращенные к способам воздействия надеятельность организации;

• гностические, обеспечивающие накопление необходимой длявыполнения профессиональной деятельности информации;

• конструктивные, предполагающие возможность построенияпроизводственного процесса во времени и пространстве;

• коммуникативные, проявляющиеся в специфической чувстви­тельности к способам установления и развития целесообразныхвзаимоотношений.

Исследование механизмов становления личности профессио­нала невозможно без учета влияния факторов жизнедеятельности. Именно в рамках жизненного пути человека формируется общая готовность к труду, к профессионализации. В целом к обеспечению психологической безопасности.

352

0-Я

Дифференциальная психология толерантности: новые горизонты

Шлягина Е. И., Львова Е. /-/., Полянина М. И.

(г. Москва)

Наступивший XXI век ознаменовался вспышками ненависти и насилия, террористическими актами, войнами и потоками беженцев. Толерантность как нравственный императив, как ми­ровоззренческая ценность личности, как стратегия выживания и цивилизационная норма по-прежнему остается желанной целью. По Федеральной программе «Формирование толерантных установок личности и профилактика экстремизма в российском обществе» (2001-2005гг.) различными научными коллективами были определены подходы к изучению толерантности, проведены масштабные эмпирические исследования, созданы оригинальные отечественные тренинговые программы. И хотя еще не проведен обобщающий анализ полученных данных, уже сейчас можно утверждать, что в отечественной психологии сформировался базис­ный уровень нового направления - дифференциальной психологии толерантности. Но нельзя не заметить, что диагностика всех видов толерантности в основном проводится вербальными методами, реально диагносцирующими эксплицированный аспект толерант­ности. Толерантности - потенциально возможной, но все-таки порой декларативной и потому нереализуемой в критических жизненных ситуациях. Понимая толерантность как сложное установочное об­разование, имеющее уровневое строение, считаем принципиально важным для целостного и адекватного понимания любых ее видов диагносцировать как ее вербальные проявления, так и имплицит­ные, неосознаваемые, пласты.

Во всех наших ранее проведенных исследованиях обнару­жены случаи противоречивых отношений между осознаваемым и неосознаваемым уровнями толерантности. На осознаваемом уровне может проявляться толерантность, а диагностика ее неосо­знаваемого уровня свидетельствует о ее реальном отсутствии. При этом сам субъект может и не подозревать о таком рассогласова­нии, но именно эта неосознаваемая толерантность может стать смысловой установкой в межличностном взаимодействии. Учет подобных фактов предъявляет особые требования к построению дифференциальной психологии толерантности. Она должна стро­иться на пересечении классической и неклассической парадигм в психологии. Классический, количественный подход к изучению предикторов становления толерантной личности позволяет нам обнаружить корреляционные связи между важнейшими конституи­рующими элементами эмоционально-смысловой сферы личности и ее толерантными установками. Истинное содержание этих связей может быть вскрыто и понято только методами неклассической психологии, например, проективными тестами, когда исследователь качественно интерпретирует и сопоставляет полученные данные с результатами корреляционных исследований. Сочетанный анализ с позиций классической и неклассической психологии не вызывает сомнений, является вектором современных мировых тенденций в психологии, позволяющим увидеть толерантную личность объемно и многогранно.

Толерантность проявляется в различных проблемно-конфликтных ситуациях межличностного взаимодействия, поэтому главный вопрос нашего последнего исследования: «Различаются ли стратегии совладания утолерантных и интолерантных подростков?».

Нас также интересовала роль в становлении таких элементов ее эмоционально-смысловой сферы как личностная тревожность, уровень субъективного контроля, эмоциональный интеллект. В исследовании приняло участие 160 человек. Корпус используемых методов состоял из шести опросных и двух проективных методик. Получен ряд серьезных результатов, позволяющих увидеть основные различия в стратегиях совладания у толерантных и интолерантных подростков и понять предпосылки их формирования.