Глава 5

1 4

^ 2 5

\ ^ - - 3 6

А. Заполнение пробелов

Б. Близость

В. Сходство

^^

^

^

Г. Непрерывность

Д. Симметрия

Рис. 5.3. Некоторые принципы, лежащие в основе организации восприятия. А.

Мозг распознает лицо по нескольким штрихам. Б. Здесь воспринимаются три

группы квадратиков, а не одна группа из девяти квадратиков. В. Знаки груп-

пируются в столбики. Г. Слева мы видим вертикальный прямоугольник, <пере-

сеченный> горизонтальным прямоугольником, а не прямоугольник, ромб и

параллелограмм, как справа. Д. Какой из двух домиков легче воспринимается

мозгом как фигура <хорошей> формы?

прямоугольник, а не три несвязанных элемента вроде тех, что изображе-

ны рядом. И наконец, форма будет воспринята как <правильная>, когда

она имеет одну или несколько осей симметрии (рис. 5.3, Д).

Таким образом, из различных интерпретаций, которые могли бы

быть сделаны относительно серии элементов, наш мозг чаще всего

выбирает самую простую, самую полную или ту, которая включает

наибольшее число рассмотренных выше принципов.

Что касается организации восприятия движения и времени, то оно

может осуществляться также с помощью точек отсчета, которые исполь-

зуют наши рецепторы, и с помощью некоторых характеристик, присущих

нашему пространству (см. документ 5.6).

Наши восприятия остаются

постоянными (константными)

Мир, в котором мы передвигаемся, воспринимается не только как

организованный, но также и как постоянный и неизменный. За уже

Рис. 5.4. Размеры кошки, изображен-

ной на верхним рисунке в отдалении, а

на нижнем- на первом плане, одина-

ковы. Так ли воспринимает это ваш

мозг?

структурированными предметами наше восприятие сохраняет их размеры

и цвет независимо от того, с какого расстояния мы на них смотрим и под

каким углом их видим.

Если, например, мы смотрим на свои руки, причем левая находится

в 20 см от лица, а правая протянута далеко вперед, то нам все-таки

кажется, что их кисти одинакового размера. Однако достаточно раз-

местить их друг за другом на одной прямой с глазами, и сразу

выявляется разница в величине соответствующих изображений на сет-

чатке. Еще лучше такого рода соотношения видны на приведенном

рисунке Боринга (рис. 5.4).

a a a

Рис. 5.5. Когда постоянство формы усвоено, дверь воспринимается одинаковой.

если даже ее проекция на сетчатку глаза меняется.

Рис. 5.6. Эта фотография, соответствующая действительному изображению на

сетчатке, позволяет осознать, какие коррекции постоянно осуществляет наше

зрительное восприятие.

Точно так же дверь сохраняет для наших глаз свою форму незави-

симо от того, открыта она или закрыта (рис. 5.5). а белая рубашка

остается белой как на ярком свету, так и в тени (однако в случае

с рубашкой в тени нам достаточно было бы увидеть небольшой ее

участок через отверстие, чтобы она показалась нам скорее серой).

Реально мы осознаем эти автоматические поправки, осуществляемые

мозгом, лишь тогда, когда рассматриваем фотографии памятников или

людей, снятых в определенных ракурсах. В этом случае их изображения

объективно воспроизводятся фотоаппаратом (рис. 5.6). Однако бывают

Наше восприятие мира

случаи, когда внешняя информация противоречива, а также случаи,

когда возникает иллюзия, т.е. реальность искажается (см. документ 5.7),

Восприятие мира в трех измерениях

Среди адаптаций, важных при нашем образе жизни, есть одна,

которая сближает нас с большинством хищников-с плотоядными мле-

копитающими и хищными птицами. Речь идет о бинокулярном зрении,

которое лучше позволяет увидеть добычу, так как оба глаза располо-

жены фронтально, смотрят в одном направлении и могут быть нацелены

на одну точку.

У травоядных, напротив, глаза расположены по обе стороны головы.

Это расширяет их поле зрения и позволяет легче заметить приближение

возможного хищника, но делает гораздо менее точным восприятие

расстояния и глубины, что особенно затрудняет восприятие мира в трех

измерениях, характерное для бинокулярного зрения.

Действительно, на сетчатке каждого глаза создается лишь одно

двумерное изображение, а так как наши глаза расположены на некотором

расстоянии друг от друга, они видят предметы под несколько разными

углами и соответственно посылают мозгу несколько различную ин-

формацию. И тогда мозг. объединяя данные о двух двумерных изобра-

жениях, воссоздает на их основе трехмерный образ, что и обеспечивает

нам стереоскопическое видение мира (рис. 5.7).

Подобное явление существует у нас и в области слуха. Наши два уха,

каждое в отдельности, улавливают особенности источника звука. Но

информация от них достигает мозга не одновременно, а с различием

меньше тысячной доли секунды, так как ушные раковины несколько

отдалены друг от друга. Именно благодаря этому различию мозг

способен воспроизвести стереофонический звуковой мир в трех измерениях.

При зрительном восприятии человек, потерявший один глаз, оказы-

вается в положении художника, старающегося передать глубину пейзажа

на своем полотне: он вынужден пользоваться монокул.ярными признака-

Рис. 5.7. Бинокулярное зрение. Тот факт, что в од-

ном глазу получается двумерное изображение пред-

мета. немного отличное от изображения в другом

глазу, позволяет мозгу объединить эти два изобра-

жения в один трехмерный образ.

Глава S

Рис. 5.8. На этой фотографии хороши

представлены различные признаки, ис-

пользуемые при восприятии трехмер-

ного пространства: линейная перспек-

тива (параллельные линии сходятся),

воздушная перспектива (контуры более

удаленных зданий менее четки) и эф-

фект интерпозиции (ближе располо-

женные предметы частично закрывают

более удаленные).

ми. Так, удаленные предметы будут казаться меньше в соответствии

с линейной перспективой, где воображаемые параллельные прямые

сходятся к одной точке горизонта. Существует еще воздушная перспек-

тива: далекие предметы кажутся менее четкими, так как свет, который

они отражают, частично поглощается пылью и влагой атмосферы. Что

касается близко расположенных предметов, то даже при очень медлен-

ном смещении головы они быстрее движутся в поле зрения, чем

удаленные, и притом в противоположном направлении (эффект парал-

лакса). Кроме того, они располагаются между нашим глазом и задним

планом, закрывая его часть, и это тоже указывает на их близость

(рис. 5.8).

У человека бинокулярное зрение эффективно лишь на расстояниях

примерно до 15 метров. О пространственных отношениях более далеких

объектов приходится судить только по эффектам перспективы, парал-

лакса и закрытия одних предметов другими.

Адаптация и привыкание

Хотя наши органы чувств и ограничены в возможностях восприятия

сигналов, тем не менее они находятся под непрерывным воздействием

раздражителей. Мозгу, который должен перерабатывать получаемые

сигналы, нередко угрожает перегрузка информацией, и он не успевал бы

ее сортировать и упорядочивать, если бы не было регулирующих

Наше восприятие мири

механизмов, которые поддерживают количество раздражителей на бо-

лее или менее постоянном приемлемом уровне.

Первый из этих регулирующих механизмов действует в самих рецеп-

торах. Речь идет о сенсорной адаптации, которая осуществляется в ре-

цепторных клетках глаз, ушей, кожи и других органов чувств. Она

уменьшает их чувствительность к повторяющимся или длительно воз-

действующим стимулам. Например, когда мы в солнечный день выходим

из кинозала, яркий свет мешает нам некоторое время различать отдель-

ные элементы в декоративном оформлении фойе. Однако через несколько

секунд мы уже сможем рассматривать важные детали, выступающие на

фоне, к которому наши глаза начали привыкать'.

Точно так же уши рабочего, пришедшего на завод, уже спустя

несколько минут <перестают слышать> шум машин. То же происходит

и с запахом мыла или туалетной воды, который мы и наши близкие

очень быстро перестаем чувствовать. Наша кожа мгновенно привыкает

к контакту с надеваемой утром одеждой, к давлению очков на нос или

к кольцу на пальце.

Таким образом, когда раздражение становится постоянным, рецепто-

ры перестают на него реагировать: чем слабее стимул, тем скорее

наступает адаптация, и, наоборот, чем он сильнее, тем труднее к нему

адаптироваться. Слишком яркий свет, сильный холод или сильная жара,

резкий запах или громкие звуки обычно способны продлить возбуждение

соответствующих рецепторов, и тогда организм должен предпринять

меры, чтобы изменить или устранить ситуацию, к которой его рецепто-

ры не могут адаптироваться.

Другой регулирующий механизм находится в основании мозга,

в ретикулярной формации (см. приложение А). Он вступает в действие

в случае более сложной стимуляции, которая хотя и улавливается

рецепторами, но не столь важна для выживания организма или для той

деятельности, которой он в данное время занят. Речь идет о привыкании

(габитуации). ко1да определенные раздражители становятся настолько

привычными. 410 перестают влиять на активность высших отделов

мозга: ретикулярная формация блокирует передачу соответствующих

импульсов, чтобы они не <загромождали> наше сознание. Например,

зелень лугов и листвы после долгой белой зимы кажется нам в начале

весны такой яркой, а через несколько дней мы так к ней привыкаем, что

просто перестаем замечать. Сходное явление наблюдается у людей.

живущих вблизи аэродрома или автодороги. Они уже <не слышат> шума

взлетающих самолетов или проезжающих грузовиков. То же самое

происходит и с горожанином, который перестает ощущать химический

привкус питьевой воды, а на улице не чувствует запаха выхлопных газов

автомашин или не слышит автомобильных сигналов.

* Нужно отметить, что наблюдается и обратное явление: мы входим в за-i.

и нам кажется, что вокруг нас полная темнота, но потом глаза приспосабли-

ваются и начинают различать все детали.