Часть 1. Романо-германское правовое сообщество

шее. По убеждению Фомы Аквинского, менее порочным было мо­нархическое устройство власти. Свой выбор он обосновывал так: «Один управляет лучше, чем многие, потому что они только прибли­жаются к тому, чтобы быть единым целым»¹. «Единая сила более действенна в исполнении намеченного, чем рассеянная или разделенная»².

Вместе с тем монархическая форма правления таила в себе много угроз. В частности, она легко перерождалась в тиранию. «Власть, предоставленная королю, — писал Фома Аквинский, — столь вели­ка, что она легко деградирует в тиранию, если лицо, наделенное та­кой властью, не является очень добродетельным человеком; ведь только добродетельный человек может вести себя правильно во вре­мена благоденствия... Сейчас совершенная добродетель встречается в немногих»³.

Возможно, поэтому его описание тирании было столь ярким и вместе с тем страшным: «Когда тиран, попирая общее благо, ищет свое, он неизбежно будет разными способами мучить своих поддан­ных, так как обуреваемый желанием обладать разными благами, подпадает под влияние разных страстей... Он притесняет подданных не только в том, что касается земных благ, но даже в том, что каса­ется благ духовных, ибо те, кто стремятся быть первыми, а не полез­ными, препятствуют любому успеху своих подданных, боясь, чтобы превосходные качества последних не причинили ущерба их собствен­ному неправовому господству. Тиран опасается порядочных людей более, чем дурных, его всегда страшат чужие достоинства. Поэтому он старается помешать тому из подданных, кто, движимый доброде­телью и величием духа, не намерен больше терпеть его неправового господства. Наконец, он стремится к тому, чтобы между подданны­ми не укреплялся союз дружбы, чтобы они не радовались благам мира, так как они не могут что-либо замышлять против его господ­ства, когда не доверяют друг другу»⁴.

Такими тираны были в древности. Такими они будут всегда, если не изменить природу самой власти⁵. В этих выводах философ отразил не только опыт собственных изысканий, но и мощно звучавший призыв народного духа — второго великого источника романо-гер­манского права.

¹ Фома Аквинский. О правлении государей. Книга 1. Глава 2.

² Там же. Глава 3.

³ Он же. Сумма теологии. Часть 2. Книга 1. Вопрос 105. Раздел 1.

⁴ Он же. О правлении государей. Книга 1. Глава 3.

⁵ Там же. Глава 6.

§ 2. Влияние народного духа на формирование правового сознания

В своем развитии народный дух не был в застывшем, неизменном состоянии. Наиболее стремительно он стал формироваться после реформ папы Григория VII, которые пробудили в народе чувства сопричастности к судьбам государства, церкви и христианства в целом. Именно с тех пор человек стал сознавать, что Творец создал его свободным, что он наделен неотъемлемыми правами, что их никто не может отнять.

Это было начало новой эпохи борьбы человека за счастье, досто­инство и новое право. И первыми в конце XII века ее воспели труба­дуры Прованса.

Так, Бернарт де Вентадорн писал:

«Людской не собьет меня суд!

Пред герцогским, графским гербом Пустой преклоняется люд, —

Берусь королей превзойти,

Величье в любви обрести (Да и богатства такого Нет у эмира любого), —

Так славу воздам ей сполна!

С любовью начало берут Все радости в мире людском,

И песня, и воинский труд.

А в жизни любовь упусти,

Всему тогда скажешь “прости”.

Власть Короля всеземного Сердце отринет без слова...»¹

Пробужденное самосознание требовало активного участия в пре­образовании общественной жизни и в искоренении ее пороков. Эта тема все ярче проявляется в поэзии XII—XIII вв., о чем свидетель­ствует творчество великого миннезингера Германии Вальтера фон дер Фогельвейде:

«В стране у нас, куда ты ни пойдешь,

Царят подонки, подлый сброд.

Он всюду лезет, всех стрижет.

Бесстыдство, ревность, алчность, ложь Везде готовы дать совет.

¹ Бернарт де Вентадорн. Песни. М., 1979. С. 95.

35