Часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры

– по содержанию и размаху являются радикальными, глубокими,

многомерными, затрагивающими основы социальных и культур-

ных порядков;

– с точки зрения истоков считаются экзогенными, внешними

негативными воздействиями, (люди «страдают» от травм, травмы

«происходят с ними», они «сталкиваются» с травмами);

– на когнитивном уровне воспринимаются как нечто неожидан-

ное, непредсказуемое, удивительное, шокирующее, отталкивающее.

Ответными реакциями на травмирующие события и ситуации

становятся индивидуальные и коллективные попытки справиться

с ними. По Дж. Александеру1, их конвенциональное определение

как социально значимых проблем предполагает динамичный про-

цесс культурного конструирования, или «травматическую после-

довательность» (traumatic sequence), которая состоит из следую-

щих компонент:

– контролирование средств символического производства, или вы-

деление наиболее социально приемлемых интерпретаций ситуации;

– кодирование (coding) травмы как «зла», как того, что необходи-

мо преодолеть;

– наделение ситуации смысловым весом (weighting): «нормальное

зло и радикальное зло не могут быть одинаковыми»,

– нарративная представленность свойств ситуации с точки зрения

содержания в ней «зла»: каковы его истоки, кто его жертвы, кто

несет ответственность за них, каковы его последствия и т. п.

Риск как проблемообразующий фактор. Как подчеркивает Гидденс, в современных обще-

ствах риск стал постоянно действую-

щим социальным фактором. Это происходит не только из-за увели-

чения сложности и динамизма окружения, с которыми приходится

иметь дело людям. Качественное изменение претерпевают струк-

туры их контроля над упорядоченностью текущей социокультур-

ной жизни. Кроме того, все более непредсказуемым становится

даже самое близкое будущее. Соответственно риск оказывается не

столько чрезвычайной характеристикой современной социальной

ситуации, сколько ее параметром и конституирующим фактором.

Возрастающая неопределенность, «климат риска» в современном

обществе приводят к тому, что «и для дилетанта, и для эксперта

постоянным и непреложным опытом становится мышление в тер-

минах риска»2. Высокий уровень неопределенности в обществе

не дает сложиться рутине повседневной жизни. Но именно она,

согласно Гидденсу, обеспечивает людям онтологическую безопас-

ность. Из нее, как правило, удаляются все те экзистенциальные мо-

менты, которые чреваты нравственными беспокойством и кризи-

1 См. Семашко Л.М. Смыслы культурной социологии. http://www.

peacefromharmony.org/

2 Гидденс Э. Модерн и самоидентичность. С. 105.

138

раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания

сами. Люди стремятся изолироваться от ситуаций, которые потен-

циально опасны для их привычного существования1. Это закреп-

ляется в моральных нормах, нравах и обычаях. Такие культурные

формы поддерживаются до тех пор, пока ритм обыденной жизни

не нарушается факторами, находящимися вне власти индивидов,

по ту сторону их «защитного контура».

В условиях неопределенности у людей появляется радикаль-

ное сомнение в устойчивости их жизненного мира. Но если они не

располагают никакой опорой вовне (вера, авторитет, традиция), то

их базисное доверие к своей онтологической безопасности и иден-

тичности постоянно подвергается испытанию. Проблемные ситуа-

ции становятся частью социальной жизни, но не воспринимаются

как ее норма: стремление к их срочному и социально приемлемому

(адекватному) решению возрастает.

Осмысление этих явлений как в принципе поддающихся со-

циальному контролю порождает процесс постоянных подсчетов

соответствующих возможностей и ресурсов. В результате риски,

связанные с проблемными ситуациями, институционализируют-

ся, чтобы стать объектом целенаправленного регулирования. Их

постоянный рефлексивный мониторинг в современных обществах

приводит к возникновению особых экспертных систем, где они ос-

мысляются, оцениваются и на этой основе строятся рекомендации.

Но сами такие системы находятся в рамках трансформирующихся

институтов, которые сейчас оказываются разобщенными и со-

средоточенными на решении собственных проблем.

Анализируя особенности механизмов связи между социеталь-

ной структурой и миром повседневности, Гидденс отмечает, что

институциональная рациональность сегодня расходится с необ-

ходимостями обыденной жизни2. В немалой степени это связано с

тем, что в процесс личностной идентификации оказываются вовле-

ченными абстрактные системы, которые предлагают целый набор

альтернативных рекомендаций (педагогических, медицинских,

психологических и т. д.). Они заменили собой однозначную и про-

зрачную для понимания традицию (этапы инициации, например)3.

С одной стороны, это позволяет каждому обретать новые полномо-

чия, умения, опыт, с другой — означает зависимость от экспертных

систем. Кроме того, сам факт умножения в обществе их разнока-

чественности и неоднородности привносит в возможность реали-

зации рекомендаций элемент риска. Необходимость выбора среди

них заставляет людей в повседневной жизни постоянно испыты-

вать напряжение между чувством ненадежности окружающего

мира и желанием обрести базисное доверие к нему.

1 Там же. С. 108.

2 Там же. С. 99

3 Там же. С. 106

139