Глава 3. Кризис и крах Версальской системы

197

Основной обмен мнениями между Муссолини и Лавалем про-исходил в присутствии лишь одного заместителя министра Сувича, который подготовил очень краткое и полное недоговоренностей изложение беседы, поэтому только изучение секретных документов позволяет объяснить, в пределах возможного, полемику, вспых-нувшую между двумя государственными деятелями. Когда Лаваля обвиняли в том, что он способствовал агрессии Италии в Эфио­пии, французский министр, защищаясь, утверждал, что предоста-вил Италии «свободу рук» только в целях экономической, а не поли­тической экспансии в Эфиопии. Этот аргумент представляется лишенным основания по очевидной причине: в начале 1935 г. предоставить Муссолини «свободу рук» в Эфиопии означало отка-заться от определения точного значения этой формулы. Дуче еще в 1932 г. отдал приказ о подготовке итальянских вооруженных сил к предстоящим действиям в Эфиопии, а 30 декабря 1934 г. внес уточнение в военные приказы, определив, что их целью яв-ляется «уничтожение абиссинских вооруженных сил и полное за-воевание Эфиопии». (Нужна была именно такая формулировка в одном из секретных военных планов, целью которых было дости-жение максимального результата, если это станет необходимым.)

Эти уточнения, на первый взгляд слишком категоричные, были сделаны, хотя наряду с военными планами, давно готовилось аль-тернативное соглашение с державами–участницами договора от 1906 г. Предусматривалось, что они, предоставив Италии «свободу рук», позволят ей установить контроль над Эфиопией, формы и методы которого еще предстояло определить (при этом обеспечи-вались экономические интересы этих держав). Радикальные фор-мулировки («полное уничтожение» и т.п.) использовались лишь в «секретнейшем» военном плане, утвержденном Муссолини 30 де-кабря. Накануне встречи с Лавалем Муссолини поспешил уточ-нить, что подобные действия должны быть осуществлены быстро и эффективно, чтобы опередить реакцию Франции и Великобри-тании. Правда и то, что после встречи с Лавалем Муссолини писал Дино Гранди, бывшему тогда послом Италии в Лондоне: «Моя задача решить проблему Эфиопии радикальным образом либо ус-тановлением нашего прямого господства, либо в какой-то иной форме в зависимости от обстоятельств».

Итак, в то время как военные осуществляли приготовления в соответствии с намеченными планами, дипломаты отвечали на запросы из Лондона и Парижа в связи с замыслами Муссолини. При этом помимо радикальных действий рассматривалась так же возможность эффективных и менее затратных альтернативных решений, например, установление протектората, либо изменение границ между Эритреей и Сомали (в прошлом колонии Италии),

198

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

либо короткая символическая война с изолированным и безза­щитным противником, прежде чем перейти к массированному вооруженному нападению.

Однако предложение компромисса в виде соглашения Хора-Лаваля, сделанное год спустя, в декабре 1935 г., когда война уже началась, было встречено Муссолини весьма доброжелательно. Это свидетельствует, что он даже тогда был готов к иному реше­нию, не предусматривавшему полную победу над Эфиопией и ее ликвидацию. Причина такого отношения очевидна, поскольку связана с проблемой военных ресурсов, которые требовались Италии для установления полного контроля над обширной тер­риторией Эфиопии, населенной различными этническими груп­пами, приверженными своей идентичности и, следовательно, прямой контроль над которыми было очень трудно установить. Итак, содержание уступок Лаваля было неясным, потому что не были определены и оперативные планы Муссолини. Из протокола беседы двух государственных деятелей, который сделал Сувич, сле­дует, что Муссолини информировал Лаваля о намерениях Италии завершить полное «проникновение» в Эфиопию, соблюдая при этом экономические интересы Франции и Великобритании.

Необходимо подчеркнуть политическое значение намечавше­гося союза, от которого неотделимо тайное соглашение Муссоли-ни-Лаваля. Точнее говоря, намечавшийся союз был возможен на основе соглашения о том, что Франция и Италия проводят еди­ную политику в отношении Австрии, по вопросу вооружения Германии и, с многочисленными оговорками, по балканским проблемам.

Это соглашение было уступкой, сделанной Италией Фран­ции, и означало готовность Муссолини предоставить Лавалю то, чего его предшественники не могли добиться от Рима. Но уступка была сделана также в связи с обсуждением cmamyca итальянских граждан в Тунисе, а, возможно, и в обмен на соответствующие уступки, сделанные Францией в колониальном вопросе. Между тем, определять публично согласованные в Риме уступки по ко­лониальным проблемам как «соответствующие», в этом случае было бы смехотворным, если не принимать во внимание, что они дополнялись полнейшим отказом Франции в пользу Италии от ее позиций в Эфиопии. В общем, как писал Лефевр д'Овидио, «итальянская сторона во всех письмах поясняла, что Эфиопия должна стать подлинной компенсацией в колониальном вопросе».

Впрочем, обмен нотами между Муссолини и Лавалем имел определенное значение, поскольку французский министр утверж­дал, что его правительство стремится решить в Эфиопии только ограниченные экономические задачи, касающиеся железной доро-