Глава 4. Накануне войны

307

держав. 11 августа, за день до встречи с Чиано, он сказал Карлу Якобу Буркхардту, комиссару Лиги Наций в Данциге: «Все, что я делаю, обращено против России... Если Запад настолько глуп и слеп, что не может понять этого, я буду вынужден договориться с русскими, сражаться с Западом и потом, после того как разобью его, я, собрав свои силы, поверну против Советского Союза. Мне нужна Украина, чтобы никто больше не испытывал голод, как во время последней войны».

Советско-германские переговоры были возобновлены в мае 1939 г. в Москве. Вначале Риббентроп обратился к итальянцам с тем, чтобы они убедили Советы в доброй воле Германии. Посол Италии в Москве Аугусто Россо получил соответствующие инст-рукции и до начала июля оказывал поддержку своему германскому коллеге фон Шуленбургу. После этого и до 23 августа итальянцы не получали никакой информации.

Между тем, продолжались утомительные переговоры Советов с Францией и Великобританией. У Советов закралось подозрение, что за медлительностью западного процедурно-дипломатического механизма кроется желание выкроить время для претворения в жизнь параллельного плана (известного благодаря бесцеремонности прессы) - грандиозного европейского соглашения с антисоветской направленностью, которое включало бы западные державы, а также Германию и Польшу.

В эти месяцы Сталин был обеспокоен тем, чтобы не допус­тить изоляции Советского Союза и предотвратить состояние дип-ломатического бессилия, как это было в 1938 г. Позже советская и просоветская историография будут объяснять поведение Стали-на только его желанием выиграть время в условиях германской угрозы. Между тем, в то время, т.е. в середине 1939 г., не суще-ствовало непосредственной угрозы со стороны Германии, потому что Гитлер в своих действиях руководствовался стремлением из­бежать ведения войны на два фронта. Поэтому в тактическом плане следует искать иное объяснение поведения Сталина: в его намерении избежать того, чтобы новая политика «умиротворе-ния» приблизила опасность к советским границам; в его стремле-нии немедленно использовать возможности, возникшие в связи с беспринципным поведением Гитлера; в его нежелании ввязы­ваться в войны внутри капиталистической системы. Коммунисти-ческий режим не делил их на «хорошие и плохие», поскольку это были войны между капиталистическими странами, которые все были враждебны СССР. Их временные противоречия необходимо было использовать полностью, как это сделал Ленин в 1922 г., заключив договор в Рапалло.

308

Часть 2. Вторая мировая война

Совсем иные причины толкали Гитлера к соглашению с Совет-ским Союзом: они были связаны с трудностями, которые пережи-вал фюрер, находясь в изоляции. Вся его дипломатическая (как потом и военная) деятельность основывалась на быстрой реализа-ции намеченных акций. Необходимо было завершить операцию прежде, чем великие державы (Великобритания и Соединенные Штаты) успеют перестроить механизм производства в военных це-лях. Потери времени на ожидание из-за нерешительности Японии и сомнений Италии были недопустимы. Альтернатива сближения с Советами была жестко реалистичной и оптимальной для того, чтобы парализовать Польшу в кратчайшие сроки. Гитлер даже не мог представить себе, что его акция в среднесрочном плане могла бы провалиться и что она могла бы обернуться против Германии. В этой неправильной оценке ситуации была основная ошибка Гитлера, ослепленного идеей немедленного принятия решений.

Переговоры с СССР по экономическим проблемам развива-лись позитивно и завершились 20 августа. За несколько дней до этого Молотов вновь вернулся к идее пакта о ненападении, о ко­торой никогда не забывали полностью. Предполагалось, что дого-вор будет сопровождаться секретными статьями, направленными на урегулирование взаимных интересов. Решение Гитлер принял незамедлительно. Он обратился к Сталину с просьбой принять Риббентропа до 23 августа (следует напомнить, что нападение на Польшу планировалось на 26 число) и, получив согласие, приказал своему министру иностранных дел отправиться в Москву для под-писания соглашений, которые изменили судьбу Европы и мира.

Между Молотовым и Риббентропом было мало общего, разве что абсолютный цинизм и отсутствие щепетильности в решении судеб народов. Короче, в течение дня 23 августа были подготов-лены текст пакта о ненападении и дополнительные «секретные протоколы». Текст «секретных протоколов» был обнародован в 1949 г. американским правительством, но их содержание всегда опровергалось Советами, которые только в 1988 г. начали при-знавать существование этих документов и в 1990 г. их опублико-вали, что полностью подтвердило более ранние издания текстов.

Пакт о ненападении имел огромное политическое значение. В нем содержалось традиционное обязательство обеих сторон воздержаться от агрессивных действий друг против друга, не пре-доставлять помощи тем, кто нападет на одну из договаривающих-ся сторон, продолжать в будущем консультации по проблемам, имеющим взаимный интерес, а также не участвовать в союзах, направленных против одной из сторон.

Таким образом, благодаря пакту Гитлер полностью решал свои задачи, поскольку получал гарантии, что ему не придется