Глава 3. Кризис и крах Версальской системы

193

тельный шаг в направлении двустороннего соглашения между Францией и СССР.

Нерешенными оставались две проблемы: Великобритания и Италия. Англичане реагировали на беспокоящие Барту проблемы с опасной легкостью. Им казалось, как говорил министр иностран-ных дел сэр Джон Саймон, что идея защититься от германской угрозы является «безрассудной». Англичане были непреклонны в своем убеждении, что не следует проявлять предпочтений в отно-шении французов, которые решительно создавали новые союзы, по возможности, с участием Великобритании, но если необходи-мо, то и без нее, т.е. с Советами. В результате англичане поддер-жали, хотя сдержанно и уклончиво, проект Барту.

Что касается Италии, то реакция Муссолини на попытку пут-ча в Австрии и убийство Дольфуса убедила Барту в отказе Рима от политики равноудаленное™ по отношению к Гитлеру. Хотя предшественник Барту в сотрудничестве с англичанами и немца-ми спровоцировал провал пакта четырех, но в Париже сохрани-лось активное стремление к компромиссу и даже к более тесному союзу. В подтверждение этих намерений Поль-Бонкур, после провала миссии Жувенеля, направил в Рим нового посла, настро-енного в пользу заключения подобного соглашения, графа Шарля де Шамбрена.

Как только Париж смог преодолеть недоверие, вызванное од-носторонними действиями Рима в отношении Австрии и Венг-рии (протоколы по экономическим вопросам от 17 марта 1934 г.), позиция Франции стала более позитивной. Роль Италии станови-лась особенно значимой из-за трудностей, с которыми столкнулся проект «Восточного Локарно» в связи с прохладным отношением к нему Германии, двойственной реакцией Польши и безразличием Великобритании.

В начале сентября планы Барту совершить визит в Рим при-обрели конкретные очертания. Проблемы, разделявшие обе страны с 1919 г., стали обсуждаться более тщательно и детально. В новой атмосфере сотрудничества было нетрудно определить вопросы, относительно которых был возможен компромисс. Но основным препятствием оставались взаимные амбиции общего характера. Барту думал, что сможет убедить итальянцев проводить единую политику на Балканах, и вместе с тем надеялся убедить Югосла-вию улучшить отношения с Италией (в этом заключался один из резонов приглашения короля Югославии во Францию). В свою очередь, Муссолини считал, что ситуация изменилась настолько, что Италия может ставить более амбициозные цели, чем просто решение «зависших» проблем в отношениях с Францией.

194

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

Такова была ситуация в конце сентября 1934 г. Напомним: Советский Союз был только что принят в Лигу Наций, а сроки визита Барту в Рим были назначены на 4-11 ноября. И вдруг внезапная трагедия парализовала все. Король Югославии Алек-сандр 1 на борту крейсера «Дубровник» 9 октября 1934 г. прибыл с официальным визитом в порт Марселя, где его встречал сам Барту. Оба стали жертвами хорватских экстремистов, принадле-жавших к группировке усташей, руководимой Кватерником и Павеличем, которых в определенной мере поддерживал Муссоли-ни. Противоречия нарастали вопреки интересам Италии, хотя она и не несла прямой ответственности за трагедию, подготов-ленную в другом месте (на территории Германии?).

Смерть Барту означала конец правительства Думерга. Месяц спустя премьер-министром был избран Пьер-Этьен Фланден, ми-нистром иностранных дел стал Пьер Лаваль. Французская вне-шняя политика утратила ясность и определенность. Прежняя твердая антигерманская позиция Барту стала менее четкой. Ла-валь, не придерживавшийся устойчивых принципов, отказался от целостной стратегии Барту. По его мнению, игра была еще не сыграна: можно было вернуться к тактике Поля-Бонкура и его предшественников и соглашению с Советским Союзом попытаться противопоставить компромисс с Германией, который к тому же можно уравновесить рядом других договоров, прежде всего, более тесными соглашениями с Италией и Великобританией. Лаваль не стремился выработать собственно «французскую» внешнюю по-литику, он вернулся к неустойчивой политике колебаний в быстро менявшейся ситуации.

3.3.4. МАКИАВЕЛЛИЗМ ЛАВАЛЯ И РИМСКИЕ СОГЛАШЕНИЯ ЯНВАРЯ 1935 г.

Иллюзорность возможности умиротворить Гитлера вскоре подтвердилась во время решения проблемы Саара. Согласно Вер-сальскому договору, через пятнадцать лет после его вступления в силу в области следовало провести референдум, и население долж-но было решить вопрос о принадлежности области Саара Фран-ции или Германии. Уже за несколько месяцев до голосования французы заняли твердую позицию и готовы были всеми сред­ствами бороться с прогерманской пропагандой.

Лаваль отказался от этой линии поведения и согласился с тем, что референдум пройдет под контролем международных сил и под эгидой Лиги Наций. Этот поворот породил настроения равнодушия, что помогло произойти тому, что, возможно, и долж-