Глава 4. Накануне войны

305

саксонскими державами. Поэтому Япония продолжала ставить условия и требовать новых разъяснений, показывая тем самым Гитлеру, что если он не намерен терять драгоценное время, то не должен рассчитывать на быстрое заключение договора с участием Японии. Эти обсуждения вместе с решением не позволять боль-ше таким деятелям как Вольтат пытаться возобновить, как это произошло в июле, политику «умиротворения» мешали Гитлеру сделать выбор в пользу двух первых вариантов.

Между тем, начиная с июня, т.е. вскоре после подписания «Стального пакта», итальянский посол в Берлине стал отправлять в Рим доклады, тон которых становился все более тревожным и даже паническим. Он описывал военные приготовления Герма-нии и постепенно приходил к заключению, что военная акция Гитлера становится неизбежной: «Признаки, вызывающие беспо-койство, возрастают с каждым днем, - писал Аттолико 11 июня. -...Продолжается лихорадочное вооружение Данцига, столь же ли-хорадочно продолжается размещение войск и вооружений на на-правлении северного сектора польского фронта... Все эти переме­щения войск должны быть завершены к точно установленному сроку - 15 августа. Именно к этому дню должно быть принято полити­ческое решение о предстоящих действиях... И именно в августе, точнее числа 10-15, фюрер примет решение быть миру или войне».

Как Муссолини, так и Чиано изначально считали Аттолико паникером. Но факты упрямая вещь. Стало понятно, что у Гит-лера отсутствуют серьезные намерения встретиться с Муссолини, потому что он не хотел ни ознакомить его со своими планами, ни подвергаться дипломатическому давлению или выслушивать призывы о соблюдении заключенных договоров, которым он не хотел следовать. В этой обстановке было решено, что графу Чиа-но надлежит прояснить ситуацию, поэтому он договорился о встрече с Риббентропом и Гитлером в Зальцбурге и Берхтесгаде-не. Встречи состоялись 11 и 12 августа. Чиано, который всегда был поборником союза с Германией, переживал в эти дни глубо-кое разочарование в связи с совершенной ошибкой и с тех пор пытался, но безрезультатно, вырвать Италию из «Стального пак-та». Он придерживался этой линии, пока Германия ни добилась в 1940 г., как ему казалось, военной победы в Европе.

Риббентроп и Гитлер подтвердили то, чего опасался Аттоли-ко. Нападение на Польшу было предрешено, потому что следова-ло, наконец, прекратить «гнусности» польской политики, или, говоря более понятным языком, потому что Варшавское прави-тельство не проявило склонность уступить давлению Германии и, более того, стремилось создать линию дипломатической обороны,

306

Часть 2. Вторая мировая война

которая помогла бы ему выстоять. Немцы пренебрегли тем фак-том, что не проконсультировались с Италией о ходе событий и во-енных приготовлениях, которые, согласно договору, теоретически ее непосредственно касались; они постарались преуменьшить про-тиворечие между реальным положением дел и обязательством не развязывать войну до конца 1942 г., высказав новое соображение (которое Гитлер сам считал необоснованным), что война будет не-долгой и ограниченной, в то время как обязательства по «Стально-му пакту» гипотетически относились ко всеобщей войне.

Чиано вернулся в Рим, сознавая «предательство» Германии. Необходимо было убедить дуче вновь подтвердить неготовность Италии к войне и разъяснить ему, что Италия не сможет присое-диниться к нападению на Польшу.

Хотя переговоры в Зальцбурге завершились без принятия официального коммюнике, а только односторонним германским заявлением, подтвердившим дружбу между двумя странами-союз-ницами и их «тотальную готовность» (!), Гитлер и Риббентроп не могли не заметить в поведении Чиано удивление и досаду, когда ему сообщили о неминуемых трудных испытаниях, решение о которых было принято без ведома итальянского союзника.

Переговоры с Чиано еще не предвещали отказа Италии от своих обязательств, но создавали для Гитлера проблемы иного плана. В то время как с трудом продвигались переговоры с Япо-нией, другие союзники, итальянцы, проявляли сомнения и не-уверенность. Эти настроения еще не заставили Гитлера сделать однозначный выбор, но уже этого было достаточно, чтобы он по-нял, что нет условий для изоляции Польши и, напротив, суще-ствует опасность изоляции Германии, если быстро не принять соответствующих мер.

4.6.3. СОВЕТСКО-НАЦИСТСКИЙ ПАКТ ОТ 23 АВГУСТА 1939 г.

В этой обстановке созрело внезапное, но не неожиданное ре-шение заключить соглашение с Советским Союзом. В период с июля до середины августа 1939 г. Гитлер почувствовал усиление изоляции Германии. Укрепление связей между Польшей, Вели-кобританией и Францией усугубило это ощущение: оставался единственно возможный выход. Гитлер оценивал принятое реше-ние как временную неприятность в контексте неотложных задач и был готов заплатить соответствующую цену без особых предубеж-дений.

Гитлер не особенно стремился скрыть свои замыслы, более того, он даже использовал их как средство запугивания западных