Часть 2. Вторая мировая война

Если Гитлер со своими планами и военными акциями до 1941 г., казалось, был близок к тому, чтобы силой навязать объединение Европы и новое соотношение сил в мировом масштабе, то теперь Сталин, ставший победителем также благодаря тому, что вначале он заключил союз с нацистами, предлагал сложный европейский кондоминиум, которому Европа могла противопоставить лишь слабые барьеры в ситуации нестабильности.

Черчилль ставил своей задачей на ближайшее будущее создать в Европе такое соотношение сил, которое было бы приемлемым для Сталина, но не настолько, чтобы оно угрожало безопасности государства и Британской империи. Это проявилось в определении балканской политики в соответствии со сделкой, заключенной в Москве в октябре 1944 г., а также в поисках такого решения германской проблемы, которое помешало бы Сталину превратить Германию в его главный победный трофей. Добиться этой цели самостоятельно Англия не могла, как не могла рассчитывать (в фев-рале 1945 г.) на присутствие американцев в будущем в Европе, поэтому она была заинтересована в возрождении своего старого европейского союзника - Франции.

Именно это заставляло Черчилля относиться совсем иначе, чем Рузвельт, к вопросу о включении Франции в число ведущих мировых держав и к проблеме сохранения, хотя и в определенных границах, Французской империи. Только обновленная Франция могла бы сотрудничать с Великобританией и противостоять со-ветской политике на Балканах и в Северной Европе, а также мог-ла бы помочь предотвратить советское господство в Германии. Франция имела право на свой голос в вопросе о будущем Герма-нии больше, чем какая-либо другая страна. Сотрудничество с Францией было необходимо англичанам, чтобы уравновесить те новые элементы, которые возникли в европейской политике после поражения нацизма.

Наконец, главной целью английского премьер-министра было спасти Британскую империю, хотя и с некоторыми изменениями. В Средиземноморье эта цель принимала характер дальнейшего укрепления английского присутствия, хотя было совершенно не-известно, насколько прочным оно будет в будущем. Утрата Ита-лией статуса великой державы и поддержка итальянского полити-ческого режима, связанного с Лондоном, т.е. способного вернуться к традициям, существовавшим до 1936 г., могли уравновесить не-избежные британские уступки Египту, перемены в арабском мире, трансформацию имперских связей и, в перспективе, независи-мость Индии. Так Черчилль, который стал символом победы, вместе с тем, оставался политиком, который нес на своих плечах тяжелый груз нерешенных проблем.

Глава 7. Победа союзников и подготовка послевоенного... 531

О Рузвельте в Ялте написано немало исторических работ и немало полемических страниц. Не осталось без внимания его фи­зическое состояние; были изучены его идеи; предметом оживлен­ной полемики стали его оптимистические политические предло­жения относительно отношений с Советским Союзом; критике подвергалась его чрезмерная снисходительность к Сталину. Все эти чисто биографические или политико-биографические аспекты более целесообразно анализировать отдельно, чтобы попытаться понять, как Рузвельт представлял себе послевоенный период, и значение для него встречи в верхах, к которой он готовился. Принимая во внимание относительную сложность политических планов Рузвельта, следует учесть, что одновременно с политико-юридическими переговорами о создании новой международной организации англичане и американцы приступили к переговорам о финансовой сфере будущих международных отношений и об определении связанных с ней условий торговли. Иначе говоря, анализ концепции Рузвельта и США накануне Ялты только ради удобства изложения можно расчленить на различные аспекты; дипломатическая деятельность президента была наиболее замет­ной стороной реализации его проекта создания новых структур для каждой сферы международных отношений во всемирном масштабе.

Из изложенного следует, что «Великий союз» с участием СССР был результатом не предрешенного выбора, а следствием обстоя­тельств, сложившихся в ходе войны. Рузвельт смог добиться не­которого понимания и личного доверия Сталина, но не следует думать, как считали приверженцы антикоммунистической исте­рии, воцарившейся в Америке в период холодной войны, что имело место идеологическое сближение между президентом, про­водившим Новый курс, и советским коммунизмом. Новый курс был реформистским средством возрождения рыночной экономики с целью ее модернизации и увеличения производства. В нем не было ничего ни коллективистского, ни антикапиталистического, разве что таковыми сочли антимонополистическое регулирование и расширение сферы социальных услуг.

Итак, «Великий союз» был конъюнктурным аспектом мировой политики, необходимым для борьбы с самой серьезной угрозой, с которой мир до тех пор не сталкивался — с угрозой гитлеровско­го фанатизма с его манией величия и чудовищными проявления­ми расистского экстремизма. Цели «Великого союза» были почти достигнуты, и поэтому наступил момент задуматься о будущем человечества и предложить «великий проект», учитывающий аме­риканские интересы, в качестве конструктивного вклада в фор­мирование нового международного порядка.

532