Часть 2. Вторая мировая война

свое мнение, что Великобритания уже решила до конца бороться с диктаторскими режимами. Поэтому немцам необходимо ис­пользовать благоприятный момент, связанный с наличием у них более совершенной военной подготовки. Что касается Советского Союза, то Гитлер утверждал, что идеологический вопрос следова-ло временно отложить. Необходимо посмотреть на результаты экономического сотрудничества, которое уже приносит серьезные плоды, и будет приносить их в будущем. Следовало также учиты-вать, что советский режим утратил черты пламенного поборника коммунизма и вновь приобрел характер русского национализма, с которым Германия много раз эффективно сотрудничала. Ни один из тезисов Муссолини не был принят, и, более того, немецкий диктатор поставил дуче перед альтернативой, не оставлявшей ме-ста для надежд. В самом деле, проблема состояла не в том, чтобы перестроить союзы, поскольку Гитлер, несмотря на сомнения Муссолини, был уверен в победе, а в том, чтобы выбрать, нахо-диться ли бок о бок с победителем или же отдалиться от него и быть враждебным ему.

Немецкий диктатор изложил это без всяких двусмысленностей: «Думаю, что по одному вопросу не может быть никакого сомне-ния: исход этой войны решает также и будущее Италии! Если это будущее рассматривается Вашей страной только как увековечива-ние существования в качестве европейского государства со скром-ными претензиями, то тогда я ошибался. Но если будущее рас­сматривать по меркам гарантии для существования итальянского народа с исторической, геополитической и моральной точек зре-ния, то есть в соответствии с потребностями, связанными с правом Вашего народа на жизнь, то те же враги, которые сегодня воюют с Германией, будут и вашими противниками».

«Я верю, - продолжал Гитлер угрожающим тоном пророка, -что судьба вынудит нас, рано или поздно, сражаться вместе». Ко-ротко говоря, Гитлер написал тогда Муссолини, что его простран-ство для выбора уже сократилось до предела: или с Германией-по-бедительницей на немецких условиях или сведение роли Италии к второстепенной в качестве «европейского государства со скром-ными претензиями». Державная политика Муссолини потерпела неудачу именно в тот момент, когда волею обстоятельств он был вынужден принять самое трудное решение во всей его внешней политике.

Письмо Гитлера было вручено лично Муссолини 10 марта 1940 г. фон Риббентропом, сопроводившим написанное убедитель-ной военной и дипломатической аргументацией. Действительно, Риббентроп добавил, что решимость фюрера остается неизменной

Глава 5. Первый этап Второй мировой войны

357

и что война до победного конца с западными державами - неиз­бежна: «Фюрер не верит в возможность мира [...], он решился разбить стремление противников приносить бедствия, и поэтому нападет на Францию и Англию в момент, который сочтет своев­ременным». Относительно исхода схватки нет сомнений: Фран­ция будет побеждена до начала осени, а англичане останутся на континенте только в качестве «военнопленных». Поэтому любые попытки посредничества не имеют смысла. Необходимо делать ставку на победу Германии и на сохранение роли Италии в Европе рядом с победоносной Германией или же выбрать нейтралитет, внешне солидарный, но по сути - враждебный. Необходимо ре­шать, стать ли вторыми в Европе при господстве нацизма, или нейтральными и маргинальными из-за невыполнения «Стального пакта».

5.4.3. ВСТУПЛЕНИЕ ИТАЛИИ В ВОЙНУ

Язык Гитлера и фон Риббентропа был весьма вычурным и яв­лялся способом представления совершенно фальсифицированной реальности. Однако масштаб военных успехов и уверенность в способности быстро сломить сопротивление французов придава­ли аргументации Гитлера весьма убедительную силу. 18 марта он встретился с Муссолини в Бреннере и повторил ему свою «лек­цию». Судьба Италии была уже неразрывно связана с судьбой Германии: или обе будут победительницами или - побежденны­ми. Единственной дипломатической операцией, которую попы­тался тогда спланировать Муссолини, была попытка привлечь Гитлера к защите интересов Италии на Балканах. Однако Гитлера не удалось заинтересовать этой проблемой. Германия и Россия в экономическом отношении дополняли друг друга, и поэтому фюрер заявил о решимости «сохранять в будущем навсегда» дружествен­ные отношения с этой страной. В тот момент, до начала военных действий против Дании и Норвегии, оптимисты (или пессимис­ты, в зависимости от точки зрения) могли еще строить иллюзии относительно того, что за нацистским порывом скрывалось лишь бахвальство. Последние события, однако, наводили на мысль, что Муссолини уже оставил всякую надежду на компромиссный мир и начал готовиться к войне - почти наверняка бок о бок с Гер­манией, хотя и с некоторыми мысленными оговорками относи­тельно эффективного ведения военных действий.

В последующие недели завершились самые последние попытки ограничить масштаб столкновения. Рузвельт послал в Европу замес­тителя госсекретаря Сэмнера Уэллеса с миссией осуществления

358