Глава 2. «Великая депрессия» и первый кризис...

129

хотя и восходящей к прошлым векам. Первая мировая война вы­явила разного рода противоречия и проблемы, которые следовало решать, вновь обращаясь к ним как к опыту, подлежащему рас-смотрению и исправлению, но не полному отрицанию.

Хотя способ действий создателей Версальской системы допус-кал критический анализ как с политической, так и с экономичес-кой точки зрения, результаты такого анализа не могли быть плодом размышлений одного или нескольких теоретиков системы. Это могло быть верным в отношении антикапиталистических концеп-ций, выводивших из критики экономической системы ряд субъек-тивных предложений в пользу создания другой, частично или ра-дикально модифицированной, системы. При этом не ощущалась необходимость a priori проводить сравнение с другими явления­ми, кроме проявившихся в экономической жизни последних лет. Деятели, которые после 1919 г. должны были в рамках существую-щей системы отвечать на вызовы времени, то есть на периоди-чески возникавшие проблемы, не могли иметь в своем распоря-жении набора уже опробованных средств, поскольку проблемы были новыми, а готовых рецептов их решения не существовало.

Иными словами, мировая финансовая система управлялась крупными частными банкирами, руководителями наиболее значи-тельных государственных банков, министрами финансов ведущих держав, которые впервые оказались перед необходимостью реаги-ровать на глобальный вызов, не обладая проверенными способа-ми «лечения». План Дауэса инициировал процесс краткосрочного оздоровления экономики. В начале 1929 г., года окончания его действия, никто не мог предусмотреть, будет ли это временное средство эффективным также и с точки зрения структуры в це-лом и решит ли новые проблемы, которые оставила в наследство война, а они вовсе не ограничивались только вопросами долгов и репараций. Вопреки односторонним интерпретациям, больше всего в этой ситуации поражает неспособность согласовать в сво-их решениях финансово-экономические аспекты с политически-ми, неспособность представителей деловых кругов воспринимать новые проблемы или же их медленная адаптация к новым обстоя-тельствам, а также способность политиков «придумывать» кри-зисные ситуации.

Для того, чтобы привести некоторые примеры таких противоре-чий, достаточно вспомнить, что финансовая система задумывалась как независимая, в то время как торговая система формировалась со все большими трудностями. Только англичане и только до 1931 г. последовательно придерживались принципов свободной торговли. Соединенные Штаты, сделавшие принципы свободной

130

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

торговли при Вильсоне своим знаменем, защищали свой рынок высокими тарифами, и хотя международная экономическая кон­ференция, созванная Лигой Наций в Женеве в 1927 г., рекомен­довала приостановить их действие, в 1930 г. законом Холи-Смута (Smooth-Hawley Tariff Act) они ввели ультрапротекционистские тарифы, скопированные в то же самое время европейскими стра­нами и Японией. Однако самой сложной была ситуация в Авст­рии и в других вновь образовавшихся странах. Они должны были доказать и внутри своей страны и внешнему миру свою экономи­ческую самостоятельность, но сделать это им удалось только с помощью жесточайшей протекционистской политики.

2.1.2. НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ОТВЕТ НА АНТИКАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ ВЫЗОВ

Два других характерных явления тех лет состояли в быстром изменении социальной структуры в отдельных отраслях произ­водства, связанном с реорганизацией механизированного труда, и в общей неопределенности отношений между социальными клас­сами. В 1922-1923 гг. страх перед неминуемой революцией усту­пил место восстановлению контроля правящих кругов за ситуа­цией с помощью традиционных инструментов или же прибегая к авторитаризму. Однако, когда исчез страх, осталась главная про­блема, а именно - не был дан однозначный ответ на вопрос, по­ставленный кризисом, о взаимосвязи между правительствами и массовым обществом. Стало очевидно, что сами массы не хотели революции и были не в состоянии ее осуществить; но было также очевидно и то, что они не удовлетворялись возвращением к довоен­ному положению эксплуатируемых, и что их невозможно побудить забыть о своих собственных интересах во имя высшего нацио­нального интереса, как это происходило во время войны. Избежать столкновения классов было возможно, но ценой осуществления реформистской политики - пронизанной патернализмом в авто­ритарных режимах или же согласованной с социалистическими силами, как это происходило во Франции и в Великобритании, несмотря на элементы острых внутренних противоречий, сопро­вождавших процессы подобной перестройки. Иными словами, каким бы ни был политический режим, возникший в результате послевоенного кризиса, политические и экономические действия всех правительств мира обусловливались необходимостью по-но­вому определять отношения с социальными классами.

Фоном всех этих процессов и десять лет спустя после войны продолжало оставаться все еще сохраняющееся соперничество