Глава 1. Несостоявшаяся реконструкция европейской системы 41

и не доверявшие гегемонистским поползновениям своих союзни-ков, напротив, расценивали оккупацию как пагубную ошибку, которая ничего не решит, а будет лишь способствовать усилению противоречий. Первая реакция немцев показала обоснованность британской точки зрения. В самом деле, берлинское правитель-ство провозгласило формулу «пассивного соопротивления» в от-ношении акта, предпринятого на основании законных предлогов, однако диктуемого стремлением использовать насилие. Пассив­ное сопротивление означало отказ со стороны немцев обеспечить нормальное функционирование угольно-металлургического ком-плекса, в котором были заняты немецкие трудящиеся, и прекра-щение выплат репарационных платежей. Раз «залог», оккупиро-ванный Францией, оказался «продуктивным», то есть способным заменить невыплаченные репарации, то французскому, бельгий-скому и итальянскому персоналу следовало занять место герман­ского с тем, чтобы сделать возможным функционирование пред-приятий Рура. А это ставило очень сложные технические проблемы и порождало очаги локальной напряженности.

В этих условиях французы быстро осознали, что их инициа-тива привела к новой тактической и стратегической неудаче, из которой не видно было выхода, несмотря на попытки британско-го посредничества, последовавшие за первой резкой реакцией на происшедшее. В Лондоне французскую акцию расценили как са-мое яркое проявление гегемонистских устремлений Парижа в от-ношении всего европейского континента. Выход предложили немцы. Когда, в августе 1923 г. Густав Штреземан стал канцлером и министром иностранных дел Веймарской республики, он ини-циировал весьма резкий поворот во внешней политике. Штрезе-ман был ностальгирующим националистом, но он также, и прежде всего, являлся реалистом. Он не усматривал никакой пользы в сохранении напряженности в Германии и полагал, что сделать первый шаг надлежит тому, кто от смягчения напряженности по-лучит наибольшие преимущества, то есть самой Германии. Штре-земан был убежден, что главная проблема германской внешней политики состоит в восстановлении ее «нормального» положения в Европе - положения, которое избавило бы ее от страхов и тре-вог, связанных с империалистическим наследием Второго рейха, сделав возможным возвращение Германии в сообщество наций в качестве государства, в отношении которого не требуется особого контроля, поскольку оно не сделает ничего, что противоречило бы интересам всеобщего мира. Парадоксальным образом это ус­ловие было единственной возможной предпосылкой, способной, по мнению Штреземана, вернуть Германии в будущем полную

42

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

свободу действий. С восстановлением доверия исчезнут подозри-тельность со стороны других европейских держав, и тогда можно будет выдвинуть предложения по пересмотру наиболее «вопию-щих» статей мирных договоров, не опасаясь вызвать страх и чрез-мерную реакцию.

Исходя из этих предпосылок, Штреземан 26 сентября 1923 г. приказал прекратить «пассивное сопротивление», и приступил к переоценке всей ситуации в целом. В этот момент возобновление переговоров по вопросу о репарациях стало неизбежным. Таким образом на короткий период германское правительство создало у Пуанкаре иллюзию успеха. Англичане и прежде всего американ-цы отказались от своих негативных позиций и занялись поиском экономического и политического компромисса. Это была попытка, подпитываемая желанием удовлетворить французов и предложить выход из тупика, в котором они оказались благодаря Пуанкаре.

Раймон Пуанкаре проиграл свою политическую битву и в мае 1924 г. на выборах потерпел поражение от левого блока, его сме-нил на посту председателя совета министров Эдуард Эррио, но права Франции на получение репараций были еще раз подтверж-дены. Однако в действительности в результате компромисса по­бедителем оказался Штреземан, поскольку ему удалось утвердить положение Германии в качестве субъекта, к которому больше не-применимы методы диктата в отношении побежденного в 1918 г., но с которым необходимо вести переговоры о путях выхода из сложившейся ситуации. Это был, следовательно, весьма важный шаг вперед.

1.3.4. ПЛАН ЭРРИО И ЖЕНЕВСКИЙ ПРОТОКОЛ

Эррио стремился восстановить в политическом плане то, что Франция потеряла в плане экономическом. Соответствующая возможность представилась ему на сессии Ассамблеи Лиги На-ций, состоявшейся в Женеве в сентябре того же 1924 года. Эррио надеялся, что его предложения получат благосклонный прием у нового британского правительства, также левой ориентации, кото-рое, впервые в английской истории, возглавил лейборист Рамсей Макдональд. Эррио размышлял о создании плана «абсолютной безопасности». Дополнив тезисы англичан, он предложил, взяв за основу идею чешского представителя Бенеша, подписать прото-кол, который бы утверждал три принципа «арбитраж, безопасность и разоружение» в качестве несущей опоры для системы гарантий, основанной на принудительном третейском суде. К последнему должны были прибегать члены Лиги Наций, обязуясь, в случае