Глава 6. Глобальная война

405

Впрочем, в области воооружений выявились те же проблемы. По отношению к общему числу танков, достигавшему на бумаге 20 тыс., количество пригодных для ведения войны с немцами со-ставляло незначительный процент. Позднее маршал Конев при-знает, что в самый критический момент, когда немцы приблизи-лись к Москве, Советы располагали только 45 современными танками. Советские военно-воздушные силы в численном выра-жении были самыми крупными в мире. После Мюнхена про­изводство в СССР достигло 800-900 самолетов в месяц. В 1942 г. заводы, переведенные к востоку от Урала, производили 3 тыс. са-молетов в месяц. В 1941 г. советская авиация обладала около

5 тыс. самолетов, а в 1945 г. общая численность их достигла 20 тыс. боеспособных единиц. Однако в момент немецкого нападения переход от старого производства к новому был в полном разгаре. Резервы были ограничены, технология неудовлетворительна. Кро- ме того, по немецким оценкам, только за один первый день войны почти 1 500 советских самолетов, находившихся на земле, были выведены из строя. Военные историки подсчитали, что к концу августа советская авиация потеряла в общей сложности около 5 тыс. самолетов, то есть в тот момент у нее больше не было возможности вести эффективные боевые действия.

Однако Советы оказывали сопротивление прежде всего на-земными силами. Быстрое продвижение немецких бронетанко­вых войск оставляло в тылу окруженными пленных и беженцев, которые позднее составили силы сопротивления захватчикам. Ре-зервы для этого были неистощимы, хотя и дезорганизованы. Они были плохо вооружены, но вооодушевлены желанием сражаться, которого немцы не ожидали. Пауза, объявленнная Гитлером на центральном фронте, дала Сталину и его генералам первую воз-можность для упорядочения военной ситуации.

Сталин был застигнут нападением немцев врасплох. Хотя воз-растающая напряженность в отношениях между двумя странами должна была встревожить его, а информация, поступавшая в Москву, подтверждала факт сосредоточения немецких войск вдоль советской границы, он отреагировал на первые новости с фронта с недоверием и отчаянием. Когда его проинформировали

06 успехах немцев, достигнутых за первый день войны, он исчез с политической сцены и удалился на свою дачу в Кунцево, где он всегда ночевал. С 23 по 30 июня политическое управление стра- ной отсутствовало. Военные операции проходили под руковод- ством Ставки, главного штаба верховного главнокомандования советскими вооруженными силами, созданного 23 июня и вве- ренного руководству маршала Тимошенко. Вся ответственность

406

Часть 2. Вторая мировая война

за первые семь дней войны падает на этот орган. Сталин оставал-ся в тени. В период с 25 по 29 июня его имя не упоминалось ни в одной из советских газет. Стаффорд Крипе, бывший тогда бри-танским послом в Москве, и члены английской военной комис­сии, поспешившие в Москву, были приняты только Молотовым, хотя необходимо было обсудить темы жизненной важности. Во-енные коммюнике давали неопределенную и неточную информа-цию. Назывались места боев, но не говорилось, на какую глубину продвинулись немцы. В некоторых случаях говорилось даже о победах советских войск.

Естественно, что о таком поведении Сталина велись позднее дискуссии в историографии. У него есть множество интерпрета-ций. Самая простая сводит все к глубокому кризису, который Сталин пережил в те дни в условиях краха его политической дея-тельности, опасности, грозившей его личной власти, и опаснос-ти, нависшей над всей страной. Однако, наряду с этой интерпре-тацией, которая может содержать элементы обоснованности, есть и другие, заставляющие думать о более тонких расчетах. Масштаб катастрофы был очевиден, и Сталин отстранился, поскольку от-ветственность за поражение падала только на тех, кто знал, как ее избежать, то есть на военных. Они, вероятно, смогли бы и, возможно, хотели попытаться осуществить переворот, который лишил бы диктатора власти. Однако именно масштаб катастрофы дискредитировал их еще до того, как они смогли что-либо пред-принять. С другой стороны, ничто не мешает предполагать, что советский диктатор затворился на даче только для того, чтобы су-меть лучше оценить ситуацию и продумать шаги, которые следу-ет совершить. И если даже кто-то и вынашивал планы его от-странения от власти, то ему пришлось от них отказаться, когда Сталин восстановил непосредственный контроль над ситуацией.

Действительно, 30 июня Сталин вернулся в Кремль и с этого дня он полностью взял на себя руководство советским отпором врагу, часто ошибаясь в военном плане, но демонстрируя способ­ность к мобилизации, укреплявшую его позиции перед лицом любых проявлений несогласия военного или политического пла-на и превращавшую его в героя сопротивления. В самом деле, в тот же день он создал Государственный комитет обороны, выс­ший орган управления страной, председателем которого стал он сам. Заместителем председателя был назначен Молотов, другими членами стали Климент Ворошилов, Лаврентий Берия и Георгий Маленков.

3 июля, впервые после нападения немцев, Сталин по радио об-ратился с речью к стране, которая перед лицом катастрофы с не-