Глава 1. Несостоявшаяся реконструкция европейской системы 111

континентальной державой (Францией) и подсчет в соответствии с общим тоннажем - остались основными в позиции Италии и определили ход конференции. С другой стороны, фашистское правительство Муссолини не могло принять соглашения, закреп­лявшего результаты, меньшие, чем те, что были достигнуты в Ва­шингтоне дофашистским правительством, а именно - паритет с Францией.

В такой малообещающей атмосфере началась конференция, созванная в Лондоне 21 января 1930 г. и продолжившая полеми­ку, которая по своему политическому значению стала преддвери­ем нового этапа все более глубоких конфликтов. В основе поле­мики лежала обеспокоенность Франции активностью фашистов на Балканском полуострове и в Средиземноморье, а также наме­рение Муссолини придать символическое значение способности итальянского флота контролировать Средиземное море (которое фашистская риторика через несколько лет станет называть ста­рым латинским названием Mare Nostrum). В такой атмосфере кон­ференция безрезультатно работала до весны, когда было принято решение о подписании лишь части соглашений — той, что не ка­салась итало-французских отношений.

Подписание состоялось 22 апреля 1930 г. Великобритания и Соединенные Штаты достигли компромисса, подтверждавшего их фактический паритет, в том числе и по количеству крейсеров, в то время как японцы добились того, что отведенная им пропор­ция выросла с 6 до 7 на каждые 10 американских или британских боевых кораблей. Устанавливался также потолок, налагавший действенные ограничения на строительство новых линкоров и со­кращавший на уже начатые программы. Соглашение было дос­тигнуто также относительно подлодок и эсминцев, на строитель­ство которых были наложены наибольшие ограничения, и под­тверждения соотношения 10 к 7 между двумя англо-саксонскими странами и Японией. Договор должен был вступить в силу 1 ян­варя 1931 г. и действовать в течение пяти лет. Итальянцы и французы продолжили поиск компромисса, переживая надежды и разочарования. Муссолини передал руководство министерством иностранных дел Дино Гранди, игравшему роль ретранслятора импульсов внутренней пропаганды дуче на международной сцене.

Однако на деле на другой день после подписания Лондонских соглашений римское правительство приняло серьезную програм­му строительства новых военных кораблей. Два ответственных за переговоры, француз Рене Массигли и итальянец Аугусто Россо, работали почти год над бесчисленными техническими деталями под давлением американцев и англичан для того, чтобы соглашение

112

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

было достигнуто. Была выработана формулировка, в соответствии с которой обе державы должны были информировать о своих программах строительства, осуществляя их независимо, но согла-совывая их объем. Таким образом удавалось избежать принятия формального решения о принципе паритета и все-таки сформу-лировать положения, которые, хотя и сохраняли небольшое фран-цузское превосходство, предусматривали также сокращение соот-ветствующего тоннажа, что в конечном счете создавало равнове-сие, благоприятное для Италии. Итогом длительной дискуссии стал, следовательно, компромисс, утвержденный 31 марта 1931 г. и позволивший французам считать себя удовлетворенными, а Муссолини кичиться определенным успехом. Но в целом это был весьма грустный эпилог.

1.12. Несостоявшаяся социально-экономическая стабилизация и внутренняя политика

1.12.1. ПРОБЛЕМЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ

Невозможно говорить о нормализации, ограничиваясь про­блемами международных отношений и военными проблемами. Война - это не только столкновение армий и послевоенный пе-риод был отмечен не только дипломатической борьбой. Кризис оказался гораздо глубже, поскольку он охватил все другие аспек-ты социально-экономической жизни. В какой степени мирные договоренности поставили и решили эти проблемы? В какой сте-пени новые темы и новые конфликты были упорядочены?

На первом плане стоял вопрос о новых отношениях между господствующими социальными группами. До 1914 г. гегемония буржуазии не подвергалась сомнению. Наступление социализма было подавлено или поглощено первыми экспериментами в об­ласти социальной политики. Во многих странах социалистичес­кие партии интегрировались в парламентскую систему и избрали путь реформизма. Сама дискуссия, сопутствовавшая началу вой-ны, об отношении социалистических партий к кризису, спрово­цированному, по определению, империализмом и буржуазным национализмом, выявила трудности социалистического движе-ния, когда перед ним встал вопрос о противоречии между интер-национализмом и лояльностью к своему государству-нации. Это была нерешенная проблема, остававшаяся таковой по крайней мере до окончания Второй мировой войны. Она представала как один из моментов наибольших трений, с которыми пришлось иметь дело довоенным руководящим группам социалистического