§ 187. Необходимо должны быть разграничены слова»

служащие для обозначения чисел, и числительные как класс слов,

образующих особую часть речи. В современном русском языке

характеризуются особыми грамматическими признаками и,

следовательно, выделяются в особую часть речи лишь

количественные числительные, являющиеся названиями чисел.

Порядковые числительные, обозначающие свойство предмета по

месту, занимаемому предметом в какой-то последовательности,

грамматически не отличаются от прилагательных. В

древнерусском языке, как и в других древних славянских языках (в том

числе старославянском) были слова, соответствующие по

значению нашим числительным, но выделять их в особую часть

речи, даже количественные, нет оснований, так как их

грамматические свойства объединяли их с другими частями речи

(частью с существительными, частью с прилагательными).

В развитии слов, обозначающих числа, ярко отражается

абстрагирующая работа человеческого мышления. Не сразу

обособилось абстрактное понятие числа как общего свойства

эквивалентных множеств от представления о пересчитываемых

предметах, с которым первоначально названия чисел были

неразрывно связаны. На славянской почве еще в дописьменное

время оформилась десятичная система счисления, в основе

которой лежит счет по десяти пальцам (обеих рук). Однако

в этой системе (и в том виде, как она отразилась в

древнерусском языке) можно видеть и остатки некоторых более

ранних систем — пятеричной (счет по пальцам одной руки) и двад-

цатеричной (счет по пальцам обеих рук и обеих ног).

В названиях чисел следует различать особые названия

узловых чисел и названия алгоритмических чисел,

образующиеся по определенным правилам от названий узловых

чисел. Поскольку основу нашего счисления образует

десятичная система, особые названия были свойственны в древнерус

ском языке, как и в старославянском, девяти единицам

первого разряда (специального названия для нуля не было) и едп^

238

каждого следующего: одинъ, дъва, трак, четыре, пять,

фъ, семь, восмъ, девять, десять, съто, тысяча. Названия более

высоких разрядов употреблялись редко, причем для них

представлено в наших более поздних рукописях две системы

обозначений, различающихся не названиями» а числовыми

значениями соответствующих слов: тьма, легионъ, леодръ, воронъ,

колода. Согласно первой системе тьма обозначает десять тысяч,

легионъ— сто тысяч, леодръ — миллионъ, воронъ — десять

миллионов; колода употреблялась для обозначения неопределенного

множества, числа больше всякого известного, т. е. в

значении, приближающемся к современному значению бесконечно-

р

сти, ср. в Тихонравовской рукописи XVI в.: a cie колода, се

числа н'Ьсть бол*ши; но также могла обозначать и десять

воронов, т. е. 100 миллионов. В другой системе, представленной

в рукописной грамматике XVII в. из собрания Ундольского,

тьма обозначала миллион, легионъ—тьму тем, т. е. миллион

миллионов (10'2), леодръ — легион легионов и т, д.; колода

в этой системе обозначала 1050.

Указанным названиям соответствуют и названия

старославянского языка. В соответствии с названием числа тысяча

(<i*ty$entja) известен также старославянский вариант тисжща

(<i*tisontfa). Относительно соответствия оданъ — ст.-сл. ндинъ,

см. «Фонетика», § 46.

Названия чисел от «одного» до «четырех»

включительно, подобно прилагательным и неличным местоимениям,

согласовывалось с существительными, при которых они были

определениями, в связи с чем изменялись по родам и падежам.

Оданъ склонялось по образцу единственного числа неличного

местоимения твердой разновидности, причем в им. п. жен. и

ср. р., а также в косвенных падежах всех родов наблюдается

чередование Ць, ср. им. п. жен. р. одьна (наряду с одина), ср. р.

одьно (наряду с одино), род. п. муж. и ср. р. одьного (наряду

с одиного). Дъва склонялось по образцу двойственного числа

того же местоимения — им. и вин. п. муж. р. дъва, жен. и ср. р.

дъвЪ, род. и местн. п. (всех родов) дъвою, дат. и тв. п. дъвЪма,

Трин (фонетически trlje) и четыре склонялись по образцу

множественного числа именного склонения, первое с основой

на -f, второе — с основой на согласный, — им. п. муж. р. трггк,

жен. и ср. р. три, род. п. (всех родов) трии (фонетически

trijb) и т. д., им. п. муж. р. четыре, жен. и ср. р. четыри,

род. п. четыръ и т. д.

Названия чисел от «пяти» до «девяти» включительно

склонялись как существительные женского рода с основой на -Г:

Им. и вин. п. ед. ч. п/кть, род., дат. и местн. п. ед. ч. п&ти,у

твор. п, ед. ч. платью к т. д.; десять склонялось как

существительное мужского рода с основой на согласный (конечным

239

согласным основы служило t): им. п. ед. ч. десять, род. п,

dec липе, дат. п. десяти и т. д.; съто склонялось как

существительное с основой на -о, тысяча — как существительное с

основой на -а. Названия чисел от «пяти» до «десяти»

включительно, а также съто и тысяча грамматически являлись

существительными и имели значение, соответствующее современным

пяток или пятерка и т. п. {тысяча обладает такими свойствами

и в современном языке). Они могли изменяться по числам, и

с ними согласовывались, как с существительными, зависящие

от них слова, существительные же, сочетавшиеся с ними,

стояли в род. п. мн. ч. независимо от того, в каком падеже

стояло название числа. Ср.: дроуго(у)ю п&тъ талантъ (Ев.

1307 г., Мф. XXV. 20); изоиде та п&тъ л%тъ (Новг. закл.

гр. 1349 г.); съ шестию или съ п&тию отрокъ (Житие Феод.

Печ., 12).

Наличие по их грамматическим свойствам резкой границы

между названиями чисел до «четырех» включительно и

начиная с «пяти», возможно, отражает некогда существовавшую

пятеричную систему счисления.