§ 114. Большинство изменений согласных, имевших место

на протяжении истории русского языка, так или иначе связано

с падением редуцированных, относится (прямо или косвенно)

к его последствиям, а поэтому было рассмотрено выше. Ниже

рассматриваются явления в области согласных, не связанные

с падением редуцированных. Здесь прежде всего представляет

интерес история шипящих согласных и глухой переднеязычной

свистящей аффрикаты с (ц).

История шипящих согласных и с (г{)

§ 115. Как все шипящие, так и с (ц) в древнерусском языке

эпохи древнейших дошедших до нас памятников были мягкими

(палатализованными).

Дальнейшая история их состоит частью (и главным образом)

в их отвердении, частью же и в некоторых других изменениях.

Они не развили, в противоположность большинству других

согласных, противопоставления парных по твердости и

мягкости.

Исследуя отвердение шипящих по данным как памятников,

так и говоров, мы видим, что отвердевают они 1) не все

одновременно, но одни раньше, другие позже; 2) не одновременно

в любом фонетическом положении; 3) не одновременно в

различных говорах.

О времени отвердения мы можем судить по памятникам на

основании написания после шипящих и ц таких гласных букв,

которые обычно пишутся после твердых согласных. Наиболее

показательно написание w; написание е не говорит ни о чем,

так как особого знака э в древности не было, а к после

согласных употреблялось редко; о может свидетельствовать, как

уже говорилось, не о твердости шипящего, а обозначать V

после мягкого; а часто употребляется и в древнейших

памятниках наряду с и и а; оу, $ вместо ю могут быть обусловлен**

старославянским влиянием.

Раньше всего отвердевают §t z. Древнейшие бесспорные

указания на их отвердение имеются в памятниках XIV в.,

152

относящихся к различным территориям, например: слышышь

(Гр. рижан в Витебск, 1300 г.), межы, кн&жъиъ (Дог. гр.

Дм. Донск. с Олгердом, 1372 г.), жывитеу живота, держытъ

(Дух. гр. Дм. Донск., до 1389 г.), жылами, жыва, жажы (Лавр,

лет.), лжы (Киевск. псалт., 1397 г.). Указашше шипящие

в восточнославянских языках отвердели почти повсеместно.

Лишь в некоторых украинских говорах сохранились в любых

условиях мягкие s\ z\

Позднее отвердевает с (if). В ряде говоров оно до сих пор

сохранило мягкость. В особенности это имеет место в

цокающих говорах, где в соответствии с ц и ч литературного языка

и не цокающих говоров чаще всего представлено мягкое ц* (или

мягкое шепелявое if'4'). Впрочем, мягкое if наблюдается порой

и без цоканья. Мы находим его, например, в украинском языке.

Ср. укр. хлопецъу пацюк. В белорусском языке мягкое ц также

представлено, но не в соответствии с древнерусским с' {ц\

а в результате дзеканья, как результат все дальше идущего

смягчения t.

Но и в тех говорах, где в настоящее время представлено

ц твердое, оно отвердело позднее, чем ш, ж. Так, в памятниках

московских и писанных близ Москвы отвердение ш, ж ясно

отражается уже в XIV в., отвердение же ц — не раньше второй

половины XV в. Ср., например, болшые $лицы (Гр. Ив. Юрьевича

Патрикеева, до 1499 г,). Более поздним отвердением ц

сравнительно с ш, ж объясняется и сохранение е без перехода в о

перед if (см. выше, § 92).

Хотя цокающие говоры, как уже было сказано, большей

частью сохраняют мягкое ц\ отвердение ц наблюдается и там.

Аффриката сив настоящее время сохраняет мягкость в

большинстве русских говоров, в том числе и в московском, и является

нормой русского литературного языка. Но в некоторых говорах

отвердела и она. Твердое ч представлено, прежде всего, в

белорусском языке. Оно отражается уже в западнорусских

памятниках XV в., например: будучымъ (Гр. 1480 г.). В русском

языке оно представлено преимущественно в говорах, цокавших

в прошлом и утрачивающих цоканье.

Отвердение шипящих осуществляется не одновременно во

всех положениях, но проследить эту последовательность по

Памятникам трудно, так как у нас нехватает материала в этой

области, хотя по отдельным памятникам некоторые данные

и имеются. Больше материала для определения этой

последовательности дают говоры, отражающие различные этапы этого

процесса (подробнее см. в курсе диалектологии).

§ 116. История сочетаний $*с\ £d? состоит не только в их

°твердении (которое также по говорам осуществляется), но н в

^котором преобразовании, именно их упрощении, которое может

проходить двояким путем: во-первых, может теряться затвор

15а

в начале иторого элемента сочетания, в результате чего

аффриката, представляющая второй элемент* изменяется в

фрикативный согласный, а два одинаковые фрикативные сливаются

в одни долгий, т. е. £c>J, zdz^>z; во-вторых, во втором

элементе может теряться фрикативная часть и вместо аффрикаты

в результате этого является соответствующий взрывной соглас-

ный {t, d)> т. е. $<5>s7, zdz^>zd. Gp. utmhjim «щука», прщеж'дЧй

«приезжай» в некоторых говорах около Онежского озера. Чаще

наблюдается первое, поэтому, особенно в русских говорах,

в настоящее время широко распространены долгие шипящие ш,

ж. Они характерны и для московского говора, а следовательно,

являются нормой и литературного языка.

Помимо указанных преобразований, рассматриваемые

сочетания могут подвергаться и отвердению. Долгие шипящие ш,

ж отвердели во всех южновеликорусских говорах ив значи-

тельной части севериовеликорусских (ср. штука, ]йшшык,

]ёжжу).

В отношении дальнейшего развития аффрикат с, с по

говорам (помимо их отвердения) имеют в особенности значение два

явления: 1) утрата цоканья в первоначально цокавших говорах;

2) утрата затвора и изменение в результате этого аффрикат

в фрикативные согласные. О последпем свидетельствуют такие

диалектные формы, как куриса «курица», шай «чай». Обо всех

рассмотренных выше явлениях подробнее см. в курсе

диалектологии.