§ 302. Причастия действительного залога в роли

определения встречаются в древнерусских памятниках редко, причастия

страдательного залога — значительно чаще. Следует, однако,

отметить, что этот вывод об употреблении причастий

страдательного залога верен лишь в отношении причастий прошедшего

времени. В главе о составном сказуемом мы уже отмечали

ограниченность случаев с причастиями страдательного залога

настоящего времени, которые не адъективировались, и сделали

вывод, что в живом русском языке они почти не употреблялись.

В отношении причастий действительного залога мы имеем

основание говорить о разграничении синтаксических функций

именной и местоименной форм причастия уже в древнейших

русских памятниках. Первая выступает или в роли сказуемого,

или в роли, приближающейся к роли сказуемого (во втором

винительном падеже, в дательном самостоятельном).

Местоименная форма причастия служит б предложении определением

и сохранила и в дальнейшем эту свою функцию: а буди ему

противень стыи спсъ. и въ сь в'Ькъ и въ боудоущии (Нов.

вкладная гр. после 1192 г.); Дана ся наша царская жаловалная

грамота въ государств1Я нашего двор'Ь въ царствующемъ град*Ь

Москв'Ь (Моск. гр. 1601 г.); что бо рещи или что глти о бывшей

на на'*4 \\) ёа казни (1 Нов. лет.); (съ) жаливъси х^ыан*4 дшь и селъ

гор&щи!** и манастырь (Поучение Владимира Мономаха); В ми-

нуеъшюю нед'Ьлю стыгапасхы, оудивленик б*Ь иб^и... (Кир.Тур.).

В первых двух примерах причастия настоящего времени

имеют значение имени прилагательного (первое — значение

'загробный9, второе — 'стольный'), следовательно утратили свою

предикативность.

Именная форма причастия действительного залога в роли

определения встречается лишь при его обособлении: възлюбнша

вен бмь назнаменана Moicura, пре^ бывша архимандритомъ оу

стго Георгия (1 Нов, лет.); Дн^ь весна красуктсл, кмживлмощи

земнон кс/7260, и горний в*Ьтри, тихо пов'Ьвающе, плоды гобь-

410

зу, и зомла, сЬмлма питающи, зеленую траву ражакть...

(Кир- Тур.).

К обособленному причастию вполне применим вывод

д. А. Потебнн в отношении приложения, а именно: оно «имеет

функцию среднюю между собственным определением и

определительным предложением с глагольным сказуемым»259.

Интересно отметить, что в Рижской редакции Смоленской

торговой договорной грамоты 1229 г. мы дважды встречаем

обособленный оборот с причастием на месте придаточного

определительного в Готландской редакции той же грамоты.

Приведем один из случаев: Абы въ в'Ькы стоило и кназю

любо бы и псЬмъ Смолиаиомъ и Рижаномъ и всемъ Немцомъ

по Въсточному морю ходящимъ (п Готландской редакции: иг

всемь темь, кто то на Оустоко морл ходить).

Таким образом, эти примеры из списков, созданных почти

одновременно260, говорят к пользу мнения о близости

обособленного определения-причастия к придаточному

определительному, но не о тождественности указанных конструкций и не

о происхождении первого оборота из второго.

Именная форма причастия страдательного залога

употребляется в роли определения п оборотах с обособленным

причастием (ср. сказанное выше об именной форме причастия

действительного залога): а томоу сл1;дують старые купчие на

харатьях писаны за свинцовыми печатан (Двин. купчая гр. XV в.

№ 55).

Местоименная форма причастия страдательного залога

служит определением: Се купи игуменъ василеиг. оу матф'Ьга оу

Назарова сна и оу его брата, оу самоуили. на маломъ достроек*!;.

щамои, земли, гоны. (Двин. купчая гр. XV в. № 17); а взятое

церковное отдати по крестному целованью (Моск. гр. 1531 г.);

А что моихъ бортниколъ и оброчниковъ купленыхъ, который въ

которои росписи, то того (Моск. гр. 1328 г.).

В первом примере причастие настоящего времени

адъективировалось, употребляется в лексическом словосочетании ора-

мая земля и имеет вместе со словом, к которому относится,

значение 'пахотная земля1.