§ 111. Аканье, характерное для московского говора, в

качестве орфоэпической нормы подтверждает для русского лит

ратурного языка в своей «Российской грамматике» и М. В. Ло~

моносов, хотя сам он и был северянином.

Впрочем, оно характерно было долгое время лишь для про»

сторечья. Иканье же на протяжении XIX в. проникает в

литературный язык, но не совсем в том виде, как в московском

говоре: нормой становится произношение в первом предударном

слоге после мягких согласных не i, а звука, среднего

между е и 4.

§ 112. М. В. Ломоносов, верно пенявший тенденции вновь

складывающегося литературного языка, наиболее правильно

определил и линии дальнейшего развития нашей орфографии.

Именно он и положил в основу ее тот принцип, который

впоследствии получил название морфологического. Он считал

вместе с тем, что орфография должна объединять, а не

разъединять всех пользующихся русским языком, хотя бы они

говорили на разных наречиях и по-разному произносили одинаково

пишущиеся слопа. Эти принципы в основном соблюдаются и

в настоящее время. Написание о в безударном положении

употребляется тогда, когда оно может быть восстановлено

морфологически (на основании отношений словообразования и

словоизменения). В тех случаях, когда морфологические

отношения не могут помочь восстановлению о (или а) в безударном

положении, обращаются к этимологии. Например, собака

пишется сов первом слог© на том основании, что здесь звучало

о в древнерусском языке.

Имеются лишь единичные отступления от этих правил. Все

они относятся к написанию в безударном положении а вместо

этимологического о. Так, утвердилось написание а в приставке

раз- в тех случаях, когда на нее не падает ударение, ср.

разбить, развалить, развал, но розвальни; в глаголе полагать кап

20 См.: 3. М. Волоцкая. Некоторые явления безударного вока'

лиама московского говора XVIII —начала XIX века. «Исследования \\0

лексикологии и грамматике русского языка». М., 1961.

148

книжном (несмотря на положить, полежим и т. д.), под

влиянием церковнославянского языка. Кроме того в единичных

случаях, например парбм: этимологически это полногласная

форма, ср. др.-русск. поромъ, серб, прам (следовательно,

общеславянская форма должна быть *рбгтъ, с акутом корневого

слога).

Редукция до нуля конечных гласных

§ 113. В определенных условиях на протяжении истории

русского языка имела место не связанная с аканьем редукция

до нуля безударных гласных на конце слова. Она наблюдается

и в окающих говорах, причем охватывает лишь определенные

случаи (определенные категории слов и форм). Редуцироваться

могут любые конечные гласные в окончаниях, состоящих не

из одного соответствующего гласного, так что в результате

его редукции окончание вообще не теряется, и в некоторых

словах служебного и полуслужебного характера, произносимых

без ударения или с ослабленным ударением. Рассматриваемая

редукция в некоторых случаях носит факультативный характер.

Ниже приводятся примеры на разные гласные в порядке

от верхнего подъема к нижнему:

-и. 1) в окончании тв. п. ед. ч. жен. р. существительных,

местоимений и прилагательных и в тв. п. ед. ч. личных и

возвратных местоимений: -oju > -oj (-of), ср. водбй, той> болънбй,

мной] 2) в отрицательной частице нет (из н$ту); 3) в наречиях

домбй, долби. Древнейшие примеры отражения утраты -и

в тв. п. ед. ч. относятся к XIII в. Ср. молитво и постомь

(Рост. Житие Нифонта 1219 г.) — по-видимому, написанием

молитво вместо молитвою писец передал форму molitvoi, с тобо

вместо съ тобою (Лавр, лет.), оузою той (Колом, палея 1406 г.);

написание н$тъ встречается в договорной грамоте Дмитрия

Донского с Ольгердом 1372 г. Современное нет развилось, как

уже сказано, из nimy, а последнее из нЪсгпъту, т. е. «не

имеется здесь». Первоисточником наречий домой, долой является

дат. п. ед. ч. склонявшихся по склонению с основой на -й

существительных домъ> долъ — домсви, долови; в результате

редукции конечного -г, о которой ниже, развились формы до-

мовъ, доловъ (ср. сохранившиеся до сих пор укр. демгв, долге,

чеш. domdv, doluv), отсюда формы домой, дслбй могли развиться

или не фонетически (под влиянием форм тв. п. ед. ч. жен. р.—

в такой форме выступают многие наречия), или же

фонетически— палатализованное v\ оказавшееся на конце слова после

Утраты -i, могло дать го\ а затем I (с утратой лабиализации

в результате редукции). Для тв. п. ед. ч. жен. р. (и тв. п. ед. ч.

личных местоимений и возвратного) до сих пор сохранились

параллельные формы с -и и без -и (ср. ведбй, ведою и т. п.),

Причем в некоторых говорах формы с конечным гласным весьма

149

распространены. Сохранились также параллельные формц

нет, нету; впрочем, последняя свойственна больше просто.

речью.

-// (ы) теряется в частице сослагательного наклонения бы^

восходящей к форме 2 и 3 л. ед. ч. аориста вспомогательного

глагола (см. ниже, § 223), впрочем, лишь в том случае, если

предшествующее слово оканчивается на гласный. Ср. ты могла в,

но ты мог бы. Эта утрата отражается уже в памятниках XVI в.,

ср. есьли не была бъ (печатное западнорусское евангелие Тя-

пинского XVI в.). Утрата носит факультативный характер.

И в современном языке возможно, например, ты могла бы

наряду с ты могла б.

-i: 1) в вопросительной частице ли в том случае, если

предшествующее слово окоичивается на гласный. Ср. виноваты ль

кете (Двинск, ряди. гр. XIV—XV вв.); -ь для этой эпохи

звукового значения не имеет; утрата носит факультативный

характер, ср. совр. не правда ль и не правда ли; 2) относительно

домовъ, доловь см. выше.

-ё: 1) в окончании род. п, ед. ч. жен. р. местоимений и

прилагательных той, доброй <C*noit доброй (фонетически tojc%

dobroje); наиболее ранний случай утраты зафиксирован в XIV в.:

радости ваше никто же възметь (Новг. ев. 1362 г.) — ваше вместо

вашей {sauieb); формы с конечным гласным до сих пор

сохранились в некоторых северных говорах (ср. ниже, § 180);

2) в частице ведь, фонетически часто Лгт\ из eidi (1 л. ед. ч.

перфекта, см. ниже, § 211, в значении настоящего времени

«я знаю», буквально «я узнал и теперь знаю»); 3) в наречии,

частью употребляющемся и как предлог, сквозь, насквозь

(др.-русск. сквозё)] 4) в вопросительном наречии доколь, наряду

с докдле, др.-русск. доколЪ; форма доколь встречается уже

в Новгородской летописи по Синодальному списку, ср. также

отселе параллельно с отсель.

-е: 1) В окончании сравнительной степени: -ё]е (после

шипящих -aje) > -ej (-aj) > -el (-at), ср. легъчаи «легче» (Новг. ев. 1355 г.),

совр. скорей, сильней; впрочем, в настоящее время

употребляются и параллельные формы скорее, сильнее. Утрата эта

в русском языке отразилась лишь в тех случаях, когда па

конце форм сравнительной степени -eje {-aje); ~e после

согласных (кроме у), особенно после сочетаний их, у нас сохраняется,

ср. больше (в украинском языке отразилась утрата -е и в этих

случаях, ср. быьш «больше»); 2) в частицах лишь (др.-русск.

лише), аж (др.-русск. аже). Последняя частица представлена

без -в, причем в тесном соединении с последующим слово.м>

уже в Смоленской грамоте 1229 г.: аж бы вместо аже бы. Эта

форма свидетельствует о том, что, возможно, форма ажь,

параллельная к аже, существовала еще до падения

редуцированных.

150 X

,0 теряется в наречно-местоименных и наречно-вопроситель-

1% формах как (из капо)> так (из тако), там (из тамо)У вот

?3 вогао). Примеры с написанием ка коаце ъ вместо о встре-

аЮтсЯ Уже в памятниках ^'^ к-

4 .а теряется в возвратной частице -ел, развивающейся из

яклитической формы возвратного местоимения, примкнувшей

э глагольной форме, в том случае, если эта последняя

оканчивается на гласный звук. Ср. со и ременное ворвалась, ворвалось,

0 ворвился. Древнейший пример: оучинилосъ в Новгородской

грамоте 1373 г.

ИСТОРИЯ СОГЛАСНЫХ