§ 148. Взаимодействие различных типов склонений еще

в большей степени, чем в единственном числе, осуществилось

во множественном, где наметилась тенденция к образованию

вообще единого типа склонения, проявившаяся в различных

говорах с разной степенью полноты. В наиболее полной мере

объединение осуществилось в дательном, творительном и

местком падежах, где почти все существительные на протяжении

Истории русского языка получили формы, ранее характерные

Лишь для склонения на -а.

195

В памятниках новые формы начинают отражаться лпиц,

со второй половины XIII в., притом лишь там, где формиро*

вался впоследствии русский (великорусский) язык (в памятна

ках юго-западных и западных, т. е. старых украинских и бело.

русских, не ранее XV в.), например, дат. п.: нгуптлнамъ (Новг,

парим. 1271 г., л. 9), матигорьцамъ (там же, запись), къ Лати-

намъ (Ряз. кормчая 1284 г., л. 36), ностоишшмъ (Нонг. гр. 1304—

1305 г., Шахм. № 10), кунцамъ, дворлнамъ (там же, 1371 г.,

№ 8); тв. п.: съ клобуками (Новг. парим. 1271 г., л. 214);

местн. п.: на сборищахъ (Моск. ев. 1339 г., л. 64), на сонми-

щахъ (там же, л. 76), w недЪлщикахъ (Судебник Ив. Ill, л. 6),

Объединение осуществлялось на основе переразложения

(см. выше, § 128) в результате аналогического воздействия

со стороны соответствующих форм склонения на -а.

Относительно непосредственной причины объединения именно в этом

направлении выдвигались различные предположения, И. В. Ягич

считал, что воздействию подверглись в первую очередь

существительные среднего рода склонения на -о вследствие того,

что им. и вин. п. ми. ч. их оканчивался на -а4. Менее вероятно

мнение Б. Унбегауна, согласного которому оказали влияние

существительные мужского рода, относившиеся к склонению

на -а5. Таких существительных было ограниченное количество,

и вряд ли они могли оказать такое заметное влияние.

Хотя процесс обобщения форм дат., твор. и местн. п. мн. ч.

рано начинается для всех склонений, в памятниках, наряду

с новыми, упорно держатся старые формы. Так, широко

употребляется в памятниках не только XVI—XVII вв., но даже

XVIII в. старая форма тв. п. мн. ч. на -ы (в твердой

разновидности), -i (в мягкой). Ср., например, у Ломоносова, который

в качестве нормы дает в тв. п. мн. ч. окончание -ами, -ями,

только доброЫтельми наряду с добродетелями (см.

«Российская грамматика», § 160), в теоретических же рассуждениях

сам употребляет порой старую форму, например: «Буква е

выговаривается пятью разными образы» (там же, § 97).

В современном русском литературном языке и значительной

части говоров формы с окончаниями -ам, -ами, -ах

соответственно для дат., творм предл. (старого местн.) п. мн. ч.

являются нормальными для подавляющего большинства

существительных независимо от типа склонения и рода в единственном

числе. Лишь у немногих существительных III склонения

(старые основы на -Г) в тв. п. мн. ч. окончание -ми после мягкого

согласного (восходящее к -ыпг), например, людьми, лошадьми,

а также костьми в специальном архаическом выражении «ляжем

костьми» (но обычный тв. п. мн. ч. костями). Кроме того ста-

4 См.: И. В. Ягич. Критические заметки по истории русског0

языка. СПб., 1889, стр. 116.

5 См.: В. U n b e g a u n. La langue russe аи XVI siecle..., стр. 202 и ел

196

рая форма дат. п. мн. ч. сохранена в застывшем наречном

образовании поделбм (старый дат. п. мн. ч. от дЪло с предлогом по).

В говорах (в части южновеликорусских, именно — на западе

их, а также в некоторых белорусских и украинских) представ-

лены формы дат. и мести, (предл.) и. с окончаниями -ом, -ох,

восходящие к формам старого склонения с основой на -i (о <^

<^е<^ь перед твердыми согласными в сильном положении),

например: лошадём, гостем, костём; на лсшадёх, в гостёх, в са-

нех. Акад. С. П. Обнорский объяснял распространение этих

форм именно на западе южновеликорусского наречия связью

их с диссимилятивным аканьем. Сохранению старых форм

способствовало, по его мнению, то обстоятельство, что, при

распространении новых форм (на -ам, -ах), в диссимилятивно*

акающих говорах было бы и разных формах склонения

нарушено единство основы — было бы, например, саней, но съням,

и сънях*. Это объяснение не может считаться достаточно

обоснованным. Во-первых, фактически нарушение единства основы

в различных падежах одного слова, и именно в диссимилятивно

мающих говорах, часто наблюдается и не препятствует смыслу;

во-вторых, область диссимилятивного аканья, как показали

исследования последних лет, значительно шире, чем думали

раньше, граница его выходит далеко за пределы

распространения указанных форм.