§ 265. Наблюдения над синтаксисом памятников

древнерусского языка позволяют говорить о медленных изменениях

грамматического строя русского языка и » области синтаксиса,

а не только морфологии.

Изменения синтаксического строя находятся при этом

в тесной связи с процессами, происходившими в области

морфологии.

Судьба двойственного числа, расширение случаев

употребления местоименной формы прилагательных, а также

причастия действительного залога, история прошедших времен,

из числа которых сохранился лишь перфект, при этом без

вспомогательного глагола, превращение возвратного местоимения са

в залоговую частицу глагола, образованно новых наречий из

склоняемых форм и новых союзов (в обоих случаях неразрывны

морфология и лексика) и ряд других явлений отразились на

структуре и простого и сложного предложения.

Имеются и такие изменения в синтаксисе, в которых не

обнаруживается прямой зависимости от морфологии. Это в

первую очередь относится к сложному предложению. В простом

предложении тоже не нсегда можно установить взаимосвязь

морфологии и синтаксиса.

Так, многие изменения в управлении одной части речи

другой (в частности, н глагольном управлении), в значеЕши

падежных форм (без предлога и с предлогом) происходили без

заметного влияния морфологии.

Синтаксический строй русского языка в течение периода,

засвидетельствованного памятниками письменности, развивался,

совершенствовался, все в большей степени отвечая растущим

потребностям общения, взаимопонимания. Не следует делать из

ЭТОГО вывод о резких различиях между синтаксическим строем

современного русского языка и синтаксисом древнерусского

315

языка и тем более о неорганизованности, хаотичности этого

последнего.

То, что кажется иногда неясным в структуре предложения

современному читателю, было ясным и в полной мере

выразительным для читателя прошлых времен.

Даже древнейший период русской истории — XI—XIII вв.

был периодом, когда создавались замечательные памятники

русской письменности, как переводные, так и оригинальные»

В числе оригинальных памятников — летописи, повести,

поучения, проповеди и другие произведения. Особо следует

отметить исключительное по своим художественным достоинствам,

по высокому патриотическому чувству произведение XII в.

(сохранилось в списке XVI в.) — «Слово о полку Игореве».

Все эти сочинения находили своего читателя, умевшего

оценить и содержание произведения, и его форму.

О широком распространении грамотности особенно убеди*

тельно говорят уже упоминавшиеся нами новгородские

берестяные грамоты, язык которых изучался по мере того, как

раскопки приносили все новые и новые письма на бересте4.

Неудивительно, что и синтаксис древнерусского языка (как

письменной, так и устной речи) имел уже сложившиеся

определенные формы и мог сохранить свои своеобразные черты и

в тех случаях, когда подвергался влиянию синтаксиса других

языков (при переводах с других языков, при непосредственном

языковом общении).

Язык, отличающийся богатством синтаксических конструкций

(об этом богатстве, в частности, свидетельствует

синтаксическая синонимия, широкая возможность употреблять один

синтаксический оборот вместо другого в целях

стилистических) и широкими возможностями дальнейшего

усовершенствования синтаксической системы (а таким был древнерусский

язык), не нуждался в заимствованиях синтаксических оборотов

из другого языка.

Неудивительно, что к числу так называемых

синтаксических заимствований в русском языке с появлением новых и

новых работ по историческому синтаксису русского языка

лингвисты относят все меньшее количество синтаксических

оборотов.

* Языку новгородских грамот на бересте посвящен ряд работ

В. И. Борковского. Отметим некоторые из них: раздел «Синтаксис»

в коллективном труде «Палеографический и лингвистический анализ

новгородских берестяных грамот» (М., 1955); лингвистические разделы

в книгах: А. В. АрциховскийиВ. И. Борковский.

Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1953—1954 гг.). М., 1958; А. В. Ар-

циховскийи В. И. Борковский. Новгородские грамоты на

бересте (из раскопок 1955 г.)» М., 1958; А. В. Арциховский и

В. И. Борковский. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок

1956-1957 гг.). М., 1963.

316

Мы не отрицаем возможности заимствования той или иной

синтаксической конструкции, но считаем, что конструкции

одного языка только тогда могут утвердиться окончательно

я другом языке, когда они не находятся в противоречии со

всей синтаксической системой этого последнего, и что эти

единичные заимствования не говорят о проницаемости синтаксиса.

Таким образом, более заметным может оказаться влияние

близкородственного языка, в частности книжнославянского

языка, в употреблении тех или иных синтаксических конструк-

дий в древнейших русских памятниках и в памятниках периода

так называемого второго южнославянского влияния.

Изучение синтаксиса древнерусского языка позволит нашим

читателям убедиться в том, что многое (и при этом главное)

■сохранилось в синтаксисе современного русского языка с

древнейших времен, многие из старинных оборотов претерпели

изменения как со стороны формы, так и выражаемых ими

значений, ряд синтаксических конструкций исчез в литературном

языке» сохранившись в говорах (не всегда), и что, наконец,

возникли новые синтаксические обороты.

Вот почему одна из задач учебного пособия по

историческому синтаксису русского языка — помочь более четкому

представлению синтаксических явлений современного языка5.

5 Этой цели служат и статьи В. И. Борковского «Исторические

справки по синтаксису русского языка» («Русский язык в школе», 1952,

# 1; 1955, № 5).

ПРОСТОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Подлежащее