§ 42. Утрата g перед п представляет собой явление, но

характеру своему подобное только что рассмотренному, но она

отражается в восточнославянской области лишь в одной

категории, именно в глаголах с показателем настоящего времени -п-

ири предшествующем согласном корня g. Эта черта отличает

древнерусский язык от старославянского. Ср. др,-русск. дви-

нути (оовр. двинуть, ст.-ел. двигншпи). Сохранившиеся и в

современном языке формы тина воздвигнуть являются по

происхождению старославянизмами.

§ 43. Своеобразную судьбу в восточнославянской области

пережили различные сочетания гласных с плавными согласными

и закрытом слоге.

Прежде всего должно быть отмочено так называемое

полногласие, отличающее восточнославянскую группу в целом от

всех остальных славянских языков. Под полногласием, как

известно из курса старославянского языка, понимается наличие

сочетаний teret, torot, tolol, telot, где t обозначает любой

согласный, на месте общеславянских сочетаний *tert, *tort, *telt,

*tolt, развитие которых н славянских языках представляет

собой одно из проявлений тенденции к расположению звуков

и слоге п порядке восходящей звучности, причем

восточнославянский результат отличен от всех остальных славянских

языков: в южнославянских языках, в чешском и словацком мы

находим сочетания tret, trat, tUU tlat (с соответствующим для

каждого языка или наречия дальнейшим развитием ё), в

польском— tr'et (причем r*>2), trot, tlet, (lot, например: др.-русск.

берегъ, городъ, молоко, золото; ст.-ел. бр-Ьгъ, градъ, млЫо, злато;

серб, 6рёг% град, млеко, злато4, чеш. bfeh, hrad, mleko, zlato:

польск. brzeg, grodzic* «огораживать», mleko, zloto.

По-видимому, развитие соответствующего сочетания

проходило через ступень со слоговым плавным, т. е.

последовательность была такова: *tort > *topt > *tor°t > torot. Второй

гласный первоначально поенл, видимо, редуцированный

характер, лишь в дальнейшем он усиливался, но долго не достигал

70

степени того гласного, который предшествовал пли иному

(подробнее ниже, § 86).

Сочетание *telt> в котором последний согласный был твердым,

дало *telt с твердым I (твердое велярно-зубиое I развилось

в результате ассимиляции последующему твердому согласному).

Твердое I, характеризовавшееся, как уже говорилось,

некоторой лабиализацией, а также высоким подъемом задней части

спинки языка, воздействовало ассимилирующим образом па

предшествующее и находившееся с ним в одном слоге е%

которое также получило лабиализацию и сдвинулось в задний ряд,

о результате чего первоначальное telt дает tolt, и второй

гласный, когда он развивается, также получает окраску о. Таким

образом развилось *melko^>*nielko^>*molko^>nioloko (совр.

молоко). Согласный перед гласным переднего ряда в эпоху

изменения е п о перед I ещо не смягчался или смягчался очень

незначительно, вследствие чего и получилось молоко (ранее

*molko)> а не *м'олоко {<С*тус1ко).

В том случае, если перед е и рассматриваемом сочетании

некогда (еще на общеславянской почве) был задненебный

согласный, последний подвергался мерной палатализации, т. е.

изменялся в шипящий. Поскольку после шипящего, как и вообще

после мягкого (палатализованного) согласного, не могло быть о,

е перед велярно-зубным I и после шипящего давало,

по-видимому, не о, а б (лабиализованный гласный среднего подъема

переднего ряда), в результате чего сочетание el после

шипящего изменилось в дальнейшем (п эпоху развития полногласия)

не в olo, а в elo. Ср. др.-русск. шеломъ <^*Штъ<^*$е1тъ<^

*хе1тъ, это слово было заимствовано из германских языков

(ср. нем. Helm «шлем»). Поскольку первая палатализация

происходила на общеславянской почве, в южнославянской группе

в соответствующем случае 1ё в положении после шипящего,

ср. ст.-ел. шлЬмъ. В современном русском языке удержалась

форма, являющаяся по происхождению церковнославянизмом и

совершенно вытеснившая старую русскую форму — шлему

которая в силу своего церковнославянского происхождения и

сохраняет е под ударением без перехода в о (см. подробнее ниже);

неправильным с точки зрения норм литературного языка

является произношение шлём (фонетически ш'лом). В

древнерусских же памятниках часто употребляется форма шеломъ.

Ср.: и шеломъ с него слетЬ (Лавр, лет., л. 111 об.), и нача и

сЬчи по шелому (Ипат. лет., под 1141 г.). Различные формы от

Шеломъ часто встречаются в Слове о полку Игореве. Ср: подъ

Шеломы възлел'Ьяпы; о шеломы Половецкыя; исшемъ, брате,

Шеломомъ своимъ воды быстрого Дону. Полногласная форма

Встречается даже в таком церковном памятнике, как Геннадиев-

библия 1499 г.: и шеломы мЪддны на главахъ (I кн. Мак-

VI. 35). Впрочем, широко представлена н дропнерусских

71

памятниках и старославянская по происхождению форма шл$мъх

шлемъу главным образом в церковнокнижной литературе, на-^

пример: Шлем мИОанъ на глав* его (Хрон. Георг. Амарт.,

Увар. сп., л, 82), блгдтьныимь шлемъмь и кр^тьныимь ко-

пикмь огражьсА (Новг. Минея 1097 г., л. 148), тако же и

шл'ёмъ спсения. иже б*Ь на глав* кго снемъ заверже и (Житие

Феод. Печ., 8). В дальнейшем, как уже сказано, форма шлем

вытесняет форму шелом и становится обвгчной для русского

языка. В начале XIX в. старая русская форма шелом

используется иногда как архаизм (при обычной форме шлем). Ср.,

например, у Пушкина:

Надвинут на чело шелом ...

Вполне точно определить время развития полногласия мы

не можем. Во всяком случае, оно сложилось еще в дописьмен-

ные времена. Заимствования из древнерусского языка в

финский указывают на то, что, по-видимому, в эпоху встречи

восточных славян с прибалтийскими финнами полногласия еще

не было. Ср., например, финск. palttina «полотно» (др.-русск.

полотьно<С*роиъпо, финск. i указывает на ъ).

И. Миккола высказывал предположение, что полногласие,

являясь поздней чертой, охватило не все восточнославянские

говоры дажо в эпохи, засвидетельствованные письменными

памятниками. «Дополногласными» формами (т. е. формами,

отражающими сочетания типа *tort, из которых и развились

полногласные сочетания) являются, по его мнению, формы типа

горда «города» (род. п. ед. ч.), берьго «берег», берьгомъ

«берегом» в Смоленской грамоте 1229 г., полтескъ «Полоцк»

(название города) в Ипатьевской летописи (но ср. род. п. Полотьска).

Древнескандинавское название Полоцка действительно отра

жает дополногласную форму — Palteskja.

Однако предположение Микколы никоим образом не может

быть принято. Полногласие характеризует всю

восточнославянскую область в целом, оно является результатом некогда

осуществившегося фонетического процесса и никаких

исключений не представляет. Смоленская грамота, откуда он черпает

примеры (как, впрочем, и Ипатьевская летопись), писана после

падения редуцированных, которое, в силу недостаточной

грамотности писца, отражается в ней необычно ярко — широко

представлено смешение ъ с о, ь с е в самых различных условиях,

а также возможен пропуск ъ, ь не только в слабом, но и

в сильном положении, в результате чего встречается и пропуск

старых (этимологических) е, о.

Уже в древнейших наших памятниках широко отражаются

полногласные формы, притом не только в оригинальных, но и

в списанных со старославянских оригиналов. Ср., например:

Не оукорихъ никого же ни вередихъ (Св. изб. 1076 г., полулист

72

217); не сана ради велика нъ норктъмь великъмь (там же).

Название Новгорода в древнейших памятниках является постоянно

в полногласной форме. Ср., например: А брата своего столъ

поржчи правити |близокоу своемоу остромироу Hoeizopodt

(Остр. ев. 1057 г., запись). Наряду с полногласными

восточнославянскими формами ми часто находим в наших памятниках,

как оригинальных, так и списанных со старославянских

оригиналов, также и старославянские неполногласные формы. В той же

записи Остромирова евангелия, где мы дважды находим формы

от названия Новгородъ в полногласной форме, мы встречаем

неполногласную форму от имени власть в значении «волость»,

«область» (при обычном древнерусском волость) — издславоу же

къялзоу тогда/ прЪдрьжащоу об*Ь власти. — Ср.: что волостии

всехъ новгородьскыхъ (Новг. гр. 1264—1265 гг.). Ср. также

наряду с приведенными выше вередихъ — eptdumu, например,

ничьтоже ихъ не врЪдить (Остр, ев., Мр. XVI. 18). Наряду

с приведенным выше норшвъмь мы находим и нравъ, например:

нравоу исправленье (X11I слов Григ. Богосл. XI в., 375). И это

понятно; сочетания типа га, гё, la, 1ё между согласными

нисколько не противоречат нормам дрёвневосточнославянской

фонетики. Ведь полногласные сочетания мы находим лишь

в тех случаях, когда они фонетически восходят к сочетаниям

типа *tort и т. д., а это может быть установлено лишь

этимологически. Ср. городъ, ст.-сл. градъ, серб, гр&д, чеш. hrad,

аольск. grodzic* «загораживать», лит. gafdas «загородка», нем.

garten «сад» (в первоначальном значении «огороженное место»).

Но ведь сочетание га в старославянских по происхождению

словах, развившееся из *ог> невозможно отличить от га,

унаследованного от общеиндоевропейского сочетания га,

представленного также и на восточнославянской почве. Ср. братъ

(такая форма и в древнерусском и в старославянском;

некоторые старославянские памятники представляют более

архаическую форму братръ, по сочетание га представлено и в ней) —

лат, frater, греч. срратшр «член фратрии», др.-инд. bhrdta

«брат».