Научные знания

О научных знаниях крито-микенской и гомеровской эпох мы практиче-ски не располагаем достоверной информацией, с VII в. до н.э., т.е. с возникнове­ния философии, научные знания включаются в состав философии (в нее вхо­дит и математика, и физика, и метеорология и т.п.). И только в эпоху эллиниз­ма можно говорить о существовании относительно самостоятельных науч­ных дисциплин. Причем это уже не простой набор эмпирических знаний и приемов решения конкретных задач, а именно попытка теоретического осмыс­ления мира, что сыграло решающую роль для дальнейшего развития мировой науки.

Самой утешительной стороной тогдашней жизни эллинистических государств является, несомненно, научное движение, которое никогда ни до, ни после не было таким стремительным. Содействовало ему в зна­чительной степени создание новых научных центров. Образцами послу­жили те, которые возникли в Афинах IV века до Р.Х.: Академия Плато­на и Лицей Аристотеля; к ним присоединились к концу этого века «сад» Эпикуре и Стоя Зенона. Благодаря Деметрию Фалерскому (ученику Аристотеля), который в 317—308 годах до Р.Х. управлял Афинами в ка­честве наместника македонского царя Кассандра, Лицей получил значе­ние так называемого «юридического лица», то есть: право владения иму­ществом как учреждение; это право было затем присвоено и остальным из названных философских школ. ...Деметрий Фалерский, будучи в 308 году изгнан Деметрием Полиоркетом, принял приглашение Птоле­мея I Сотера поселиться у него в Александрии; он внушил ему мысль основать и у себя научное учреждение наподобие афинских. Так возник александрийский Мусей (Museion, то есть «святыня муз»), совмещав­ший в себе наши академию, университет и библиотеку (но не музей в нашем смысле слова). Благодаря щедротам первых двух Птолемеев этот Мусей далеко оставил за собой афинские учреждения. Особенно слав­ной была его библиотека, в которой насчитывалось уже при Птолемее II Филадельфе без малого пятьсот тысяч «книг»; в I веке при Клеопатре число книг достигло семисот тысяч...

Математика, зародившаяся в школе Пифагора и развитая еще в IV веке до Р.Х. Евдоксом Книдским, получила своего первого систе­матизатора в Александрии в лице Евклида, члена Мусея еще при Птоле-

283

мее I Сотере; его «Начала»... в XIII книгах... стали для всей древности руководством элементарной математики, его «аксиомами» и «теорема­ми», его терминологией и методами доказательств мы пользуемся и по­ныне. Насколько он сам двинул науку, этого мы, за неимением сочине­ний его предшественников, определить не можем; во всяком случае, он был основателем александрийской математической школы, из которой вышли Эратосфен, систематизатор теории чисел, и величайший мате­матик древности — Архимед Сиракузский. Архимед изобрел цифровую систему, давшую ему возможность выразить какое угодно число («чис­ло песка морского»,... как он шутливо его назвал в сочинении того же названия); он же первый, определив отношение окружности к диаметру (число р), построил на его основании стереометрию круглых тел. ...Апол­лоний Пергский, создал теорию конических сечений; за ними Гиппарх (около 150 года до Р.Х.) открыл сферическую, а Герои Александрий­ский (около 100 года до Р.Х.) — плоскую тригонометрию.

Успехи математики не замедлили отразиться на пограничных дис­циплинах естественных наук, прежде всего математической географии и астрономии. Попытку, очень несовершенную, определить окружность земли сделал еще перипатетик Дикеарх; ее возобновил с решающим успехом вышеназванный Эратосфен...

Что касается космографии, то уже пифагорейцы... оставили геоцен­трическую систему в пользу гипотезы центрального очага... но так как эта гипотеза не имела научного основания, то Аристотель вернулся к геоцентризму как наиболее убедительному при состоянии астрономи­ческой науки в его время. Но уже его ученик Гераклид Понтийский, открывший также вращение земли вокруг своей оси вследствие наблю­дений над путями планет (особенно над их кажущимися регрессиями), пришел к заключению, что Меркурий и Венера — спутники Солнца, а не Земли; путем более точных вычислений Аристарх Самосский... убе­дился, что и Земля вращается вокруг Солнца, то есть он впервые сде­лал то открытие, которое через 1800 лет вторично сделал Коперник и подтвердил Галилей. Сходство состояло и в том, что и Аристарх был обвинен в безбожии... Но разница времен сказалась в том, что это обви­нение не произвело никакого действия, и Аристарх продолжал свои ге­ниальные работы в обсерватории александрийского Мусея. Там же столетием спустя Гиппарх, величайший астроном Античности, путем наблюдений над фазами Луны и затмениями Солнца вычислил рас­стояние Земли от обоих светил и составил первый научный звездный атлас, в котором нашло свое место до тысячи звезд...

Для физической географии IV век был очень плодотворным: путе­шествия Пифея Массалийского познакомили греков с северным побе­режьем Европы вплоть до «крайней Фулы»... с ее полуночным солн­цем; походы Александра и сопутствовавшие им ученые экспедиции и исследования... — со всей передней Азией и ее сказочными морями. Эти

284

последние подтвердили гипотезу Анаксимандра... о кругоземном океа­не; когда поэтому полководец Селевка, Патрокл, предпринял по его поручению путешествие по Каспийскому морю, он не достиг его север­ного берега, будучи заранее убежден, что это море — залив кругозем-ного океана. Результаты подвел для начала III века до Р.Х. вышеназ­ванный Дикеарх, автор первого научного сочинения о географии; его усовершенствовал позднее Эратосфен, заключивший знакомый грекам мир в изобретенную им систему меридианов и параллелей — ту же, которой пользуемся и мы. Третьим в числе великих географов был тоже уже знакомый нам Гиппарх.

Придатками географии были, во-первых, геология, интерес к кото­рой был создан особенно вулканическими явлениями. Их Посидоний Родосский (I век до Р.Х.) объяснял сжатыми под земной корой газами. Затем зоология и ботаника: Птолемеи заводят в Александрии первый зоологический сад; Александр Великий интересуется флорой завоеван­ного им мира и посылает ее экземпляры в Лицей, где ими воспользо­вался Теофраст. Но в дальнейшем зоологическая система Аристотеля и ботаническая Теофраста не были превзойдены, если не считать успе­хов фармакопеи, нераздельной с медициной...

С математикой граничит и физика в нашем смысле, для которой... Стратон из Лампсака установил важность эксперимента. Пограничную область мы называем механикой. Основание ей положил еще Аристо­тель, открывший закон параллелограмма сил; но своего расцвета она достигла в лице гениального Архимеда Сиракузского, открывшего центр тяжести и систему рычагов («Дай мне точку опоры, и я сдвину землю», — говаривал он), механическое значение наклонной плоско­сти («Архимедов винт»), гидростатику и удельный вес (венец Гиерона и знаменитое... «эврика»). Эти открытия и дали ему возможность изум­лять осаждавших Сиракузы римлян все новыми и новыми «машина­ми». Открытую Архимедом гидростатику развил столетием спустя Ктесибий, изобретший гидравлический оргбн (первообраз нашего ду­хового), водяные часы и пожарный насос; его современник Герон, про­славившийся также своими автоматами, открыл давление воздуха и пара, что дало ему возможность изобрести сифон и паровую турбину... До локомотива уже было недалеко, и он был бы изобретен, если бы не упадок наук, начинающийся с I века до Р.Х....

Из прочих отраслей физики акустика была основана... еще Пифаго­ром...; коренной закон, что проводником звука является воздух, был открыт Аристотелем. В дальнейшем своем развитии акустика перехо­дила в теорию музыки, которую особенно тщательно обработал уче­ник Аристотеля Аристоксен... Параллельная же оптика только теперь была поставлена на научную высоту... Из отделов оптики наиболее сим­патичной грекам, вследствие своей математической ясности, была ка­топтрика, то есть учение об отражении лучей; ее главный закон о ра-

285

венстве углов падения и отражения известен уже Евклиду, а Архимед открыл теорию кривых зеркал — даже если считать легендой сообщае­мое нам об его исполинских кривых зеркалах, посредством которых он зажигал римские корабли. Очень жаль, что параллельная диоптрика (о преломлении лучей) не нашла себе такого же гениального исследо­вателя: зажигательное стекло (лупа) было известно уже в V веке до Р.Х., но им пользовались для фокусов, между тем как научное исследо­вание его явлений повело бы к изобретению микроскопа и телескопа. Химия существовала издавна в виде металлургии, то есть чисто при­кладного умения добывать чистые металлы из руд и сплавов. Свое на­звание (...по-египетски «чернокнижие») она получила, однако, не от этой техники, а от темной практики египтян, которые как раз в нашу эпоху бились над задачей подделывать золото. Наружу они всплывают лишь в эпоху империи...

(Зелинский Ф.Ф. История античной культуры. С. 216—222)