Ибн Араби

Ибн Араби (1165—1240гг.) называли Великим шейхом суфизма, в суфий­ской иерархии почетных титулов он получил высший — «полюс полюсов». Перу Ибн Араби принадлежит от 300 до 500 трудов, но до нас дошло только около 150. Именно ему принадлежит разработка концепции «единого бытия», оказавшей серьезное воздействие на всю суфийскую философию. Суть этой концепции хорошо видна из приводимого ниже стихотворения Ибн Араби.

448

В дыханье Божьем воплотилось все —

Так сумрак пред зарей пропитан светом.

А вот и день; но лишь чрез силлогизм

Тем, кто сонлив, дано узнать об этом.

Дыханье чудное в видении узришь,

Коли моим внимал ты здесь советам,

И пусть «Нахмурился» читаешь нараспев —

Не омрачит печаль чела при этом.

Тому, кто головню пошел искать,

Он, в образе огня, представ, явился,

Ведь Он тот свет, что и государях

И в стражниках ночных предвоплотился.

Мои слова поняв, уж никогда

Не скажешь ты, что от тягот освободился.

А если бы другое он искал?

Ему бы в том Он тотчас же явился.

(Ибн Араби. Геммы мудрости. С. 222)

Суфийская притча

Традиционная суфийская притча... показывает трудности, с кото­рыми сталкиваются даже ученые, пытающиеся изучать суфизм с по­мощью ограниченных методов познания.

Слон, принадлежащий группе бродячих артистов, оказался непода­леку от города, где никогда раньше слона не видели. Услыхав о таком чуде, четверо любопытных горожан решили добиться разрешения по­смотреть на слона раньше других. Поскольку в стойле, где держали слона, не было света, изучение диковинного животного должно было проходить в темноте. Дотронувшись до хобота, один из них решил, что это создание напоминает шланг. Второй ощупал ухо и пришел к выво­ду, что слон похож на опахало. Третьему попалась под руку нога, кото­рую он мог сравнить только с живой колонной, а четвертый, положив ему руку на спину, был уверен, что слон напоминает собой трон. Ник­то из них не мог составить полной картины; исходя из того, что он су­мел ощупать, каждый ссылался на это, употребляя названия уже зна­комых вещей по ассоциативным образам. Результатом экспедиции было недоумение. Каждый был уверен, что прав именно он, но никто из ос­тальных горожан не мог понять, что же случилось и что же в действи­тельности произошло на самом деле с исследователями...

Как считают суфии, одним из важнейших суфийских персонажей в му­сульманской культуре является Ходжа Насреддин.

В действительности никто не знает, кем был Насреддин, где и когда жил, и это естественно, так как основной целью было создание образа, не поддающегося характеризации и неподвластного времени. В дан-

449

ном случае для суфиев важна идея, а не человек. Все это не мешало людям снабдить его не только фальшивым жизнеописанием, но и гроб­ницей. Ученые, в борьбе против педантизма которых Насреддин так часто выходит победителем в своих историях, даже предприняли по­пытки детально разобраться в «Тонкостях», выискивая соответству­ющий биографический материал. Одно из этих открытий несомненно согрело бы сердце самого Насреддина. Ссылаясь на слова Насреддина о том, что он живет в этом мире вниз головой, один ученый делает вы­вод, что мнимую дату смерти Насреддина, высеченную на его «надгроб­ном камне», следует читать не как 386, а как 683. Другой профессор «чувствует», что если правильно переставить арабские цифры этой даты, то они скорее дадут число 274. Он совершенно серьезно пишет, что дервиш, к которому он обратился за помощью по этому вопросу, по­просту сказал: «...а почему бы не попробовать впустить в чернильницу паука, а потом вытащить его и посмотреть, какие следы он оставит? Это может указать на правильную дату или показать что-нибудь еще».

В действительности 386 означает 300+80+6. Подставляя вместо полученных цифр арабские буквы, мы получим корень ШУ Ф, от кото­рого образовано слово ШаУаФ — «заставлять кого-нибудь смотреть, показывать что-либо». Как сказал дервиш, паук может что-нибудь «по­казать».

Если самым беспристрастным образом подойти к некоторым клас­сическим насреддиновским историям, сразу станет ясно, что чисто схо­ластический подход к делу считают самым непродуктивным:

«Перевозя некоего педанта через бурную реку, Насреддин сказал что-то такое, что показалось тому грамматически неправильным.

— Разве ты никогда не изучал грамматику? — спросил ученый. -Нет.

— Значит, ты потерял полжизни.

Через несколько минут Насреддин обратился к своему пассажиру:

— Учился ли ты когда-нибудь плавать?

— Нет, а что?

— Значит, ты потерял всю жизнь — мы тонем!»...

Люди не знают, как начинается путь к озарению, поэтому неудиви­тельно, что они могут увлечься каким-нибудь культом, который запу­тает их всевозможными теориями, при этом они будут убеждены в сво­ей неспособности отличать истину от лжи.

Насреддин освещает этот процесс различными способами...

«Как-то раз сосед увидел, что Насреддин ищет что-то, стоя на коленях.

— Что ты потерял, мулла?

— Свой ключ, — ответил Насреддин. Через несколько минут сосед опять спросил:

— А где ты обронил его? Дома.

450

— Тогда почему ты ищешь его здесь?

— Потому что здесь светлее».

Многие суфии используют эту известную насреддиновскую исто­рию, комментируя с ее помощью действия людей, ищущих экзотиче­ские источники озарения.

(ИдрисШах. Суфии. С. 54-76)