Из главы «Могут ли быть порождены люди инкубами и суккубами?»

Инкубы — это демоны, принимающие облик мужчин, суккубы — женщин.

Богословы считают их нечистыми духами, хотя и не нечистоплот­ными по своей природе. По словам Дионисия, им присущи: неистов­ство, безудержная алчность, безграничная фантазия в гордости, завис­ти и злобе. Поэтому они — враги рода человеческого. Они духом ра­зумны, легко понимают, опытны в б,есполезных делах, алчны до вредительства, всегда готовы на новые обманы. Они извращают чув­ства, исследуют потребности, мешают бодрствующим, вспугивают спя­щих в сновидениях, приносят болезни, вызывают бури, превращают себя в ангелов света, всем несут ад, требуют от ведьм божеского почи­тания, с их помощью совершаются чародейства. Они хотят господство­вать над добрыми и теснить их по мере сил. Избранным бога они посы­лаются для испытания. Они всегда ищут путей сократить жизнь чело­века. Пусть дьявол знает тысячи способов вредить людям, пусть он старается со дня своего падения разрушать единство церкви, оскорб­лять любовь, забрасывать желчью зависти деяния святых и всячески уничтожать род человеческий. Однако его сила заключается лишь в чреслах и в пупе. Смотри предпоследнюю главу кн. Иова. Это проис­ходит потому, что дьявол лишь через излишество плоти господствует над людьми. У мужчин центр этих излишеств лежит в чреслах, т.к. от­туда выделяется семя. У женщин же семя выделяется из пупа.

589

Из главы « Четырнадцатый вопрос о том, как обвиняемая

приговаривается к пыткам, как она пытается в первый день,

и можно ли ей обещать сохранение жизни.

Десятый акт судьи»

Если судья безуспешно ждал некоторое время признаний обвиняе­мой, которая была неоднократно увещеваема, то, имея уверенность в том, что обвиняемая продолжает запираться в правде, он приступает к умеренным пыткам, не прибегая к кровопролитию. Ведь известно, что допросы под пыткою обманчивы и, на что уже раньше указывалось, зачастую остаются без результата. Перед началом пытки обвиняемый раздевается. Если это женщина, то она раздевается надежными почтен­ными женщинами. Это делается для того, чтобы исследовать, не вшито ли в ее одеяние какого-либо орудия ведьм, как это ими часто соверша­ется по наущению беса, когда они пользуются членами тела некреще­ного мальчика. Покуда орудия пытки готовятся к действию, судья от своего имени и от имени других уважаемых мужей и ревнителей веры снова предлагает обвиняемой добровольно признаться. Если она упор­ствует, то она передается палачам, которые и начинают пытку. По просьбе кого-либо из присутствующих пытка на время прекращается, и обвиняемый снова увещевается сказать правду. При этом ему обеща­ют, что он не будет предан смерти, если сознается.

Спрашивается, может ли судья обещать жизнь человеку, о котором ходит дурная молва и который имеет против себя как показания сви­детелей, так и улики, но который еще не сознался в своих злодеяниях? Мнения ученых здесь различны.

Одни думают, что подобная ведьма может быть оставлена в живых и приговорена к пожизненному заключению на хлебе и на воде, если только она выдаст других ведьм и снимет наведенную порчу. Но толь­ко не надо сообщать ей, что она будет содержаться в тюрьме. Ее надо лишь уверить, что жизнь будет ей сохранена и что на нее будет нало­жено некоторое наказание. Другие ученые полагают, что это обещание надо держать лишь некоторое время, а потом ведьму все же следует сжечь. Некоторые считают возможным, чтобы судья обещал такой ведь­ме жизнь, но смертный приговор обязан вынести уже другой судья, а не тот, который уверил ее в сохранении жизни.

(Шпренгер Я., Инсисторис Г. Молот ведьм. С. 99,297-298)

О пытках Хотя пытки применялись церковниками по отноше-

нию к подозреваемым в ереси и до установления инквизиционных трибуналов, узаконил их Иннокентий IV, предписав в булле «Ad extirpanda» «заставлять силой, не нанося членовредитель­ства и не ставя под угрозу жизнь всех пойманных еретиков как губите-

590

лей и убийц душ и воров священных таинств и христианской веры с предельной ясностью в своих ошибках и выдавать известных им дру­гих еретиков: верующих и их защитников, так же воров и грабителей мирских вещей заставляют раскрыть их соучастников и признаться в совершенных ими преступлениях»...

Но если у мужчин, обвиненных в колдовстве, были ничтожные шан­сы на спасение, то у женщин таких шансов вовсе не было. Обвиняемую в колдовстве женщину, попадавшую в адскую машину инквизиции, ник­то и ничто не могло спасти. Ее участь была заранее предрешена. Иезуит Фридрих Шпе, исповедовавший сотни «ведьм» прошедших через зас­тенки инквизиции в Вюрцбурге, писал в своем трактате «Cautio criminalis» (1631): «Если обвиняемая вела дурной образ жизни, то, разу­меется, это доказывало ее связи с дьяволом; если же она была благочес­тива и вела себя примерно, то ясно, что она притворялась, дабы своим благочестием отвлечь от себя подозрение в связи с дьяволом и в ночных путешествиях на шабаш. Если она обнаруживает на допросе страх, то ясно, что она виновна: совесть выдает ее. Если же она, уверенная в своей невинности, держит себя спокойно, то нет сомнений, что она виновна, ибо, по мнению судей, ведьмам свойственно лгать с наглым спокойстви­ем. Если она защищается и оправдывается против возводимых на нее обвинений, это свидетельствует о ее виновности; если же в страхе и от­чаянии от чудовищности возводимых на нее поклепов она падает духом и молчит, это уже прямое доказательство ее преступности... Если несча­стная женщина на пытке от нестерпимых мук дико вращает глазами, для судей это означает, что она ищет глазами своего дьявола; если же она с неподвижными глазами остается напряженной, это значит, что она ви­дит своего дьявола и смотрит на него. Если она находит в себе силу пере­носить ужасы пытки, это значит, что дьявол ее поддерживает и что ее необходимо терзать еще сильнее. Если же она не выдерживает и под пыткой испускает дух, это значит, что дьявол умертвил ее, дабы она не сделала признаний и не открыла тайны»...

(Григулевич И.Р. История инквизиции. С. 124, 172—173)