Информация для учителя1

Князь вступает в «Песнь...» торжественно, величаво. Он всемогущ. За буйный набег хазар он мстит жестоко. Все подчиняется ему, все послушно, и в черновике была строка: «Князь по полю едет на смирном коне».

Но Пушкин заменил эпитет. Не «смирный», а «верный» конь несет величавого Олега. Это не послушание коня, а преданность.

Так определены в начале «Песни» два ее героя: Олег и его верный конь.

Следующий эпизод «Песни...» — встреча князя с кудесником. Власть Олега дана в величавом самоутверждении, в медлительном торжественном развороте: сначала мы видим дружину, затем ослепительное сияние доспехов и только потом самого князя и коня. Кудесник появляется иначе: неожиданно, таинственно.

Из темного леса навстречу ему

Идет вдохновенный кудесник.

Пушкин сомневался в этом эпитете, в черновике был другой — «престарелый кудесник». Но этот эпитет мог создать ощущение немощи старика, а кудесник наделен всевиденьем, таинственной силой. «Покорный Перуну старик одному» — он подчинен лишь воле богов, а не князя. Кудесник независим и смел. Старость ему оставлена, но она лишена немощи, как, впрочем, и вызова. В черновике была строка:

И к гордому старцу подъехал Олег.

Но Пушкин оставил «мудрому старцу». Независимость волхвов не надменна. Высокомерен «владыка», Олег. Князь, конечно, понимает духовную высоту кудесника. И потому он подъехал к нему, и потому называет его «любимцем богов», и потому спрашивает о будущем. Но Олег обращается к кудеснику снисходительно, призывая не бояться его княжеской власти и обещая вознаграждение:

Открой мне всю правду, не бойся меня,

В награду любого возьмешь ты коня.

Кудесник спокойно и гордо защищает свое достоинство:

Волхвы не боятся могучих владык,

И княжеский дар им не нужен.

Правдив и свободен их вещий язык

И с волей небесною дружен.

Грядущие годы таятся во мгле,

Но вижу твой жребий на светлом челе.

Это защита прав поэзии, ее бескорыстия, ее истинности, потому что для Пушкина поэзия и пророчество родственны. В черновике кудесник угрожал Олегу: «Но знаю, но вижу паденье твое»,

В окончательном тексте он сразу не произносит приговора, который отнесен в самый конец предсказания. Работая над этими строками, Пушкин оставляет воодушевление, но исключает мстительную пылкость.

Но вижу твой жребий на светлом челе.

Пушкин наделяет кудесника сдержанностью и способностью оценить достоинства Олега. В черновике: «день смерти для многих таится во мгле». Однако окончательный текст: «Грядущие годы таятся во мгле» подчеркивает силу прозрения кудесника, все будущее ему открыто. И с этой своей высоты кудесник говорит и о прошлом, и о будущем Олега, называя его чело светлым и прославляя его. Слово кудесника открывает всевластие Олега: ему подчинены даже самые коварные силы природы («синего моря обманчивый вал») и самое стремительное оружие («и пращ, и стрела, и лукавый кинжал»).

В черновике были строки, подчеркивающие воинственность Олега:

И вновь, как на тризну, стремишься на брань,

И новой победой прославлен.

Твой меч собирает кровавую дань,

Твой недруг во прахе раздавлен.

Этих строк нет в окончательном тексте. Пушкинский Олег не жесток, а величав, и его могущество усиливается в работе поэта над стихом. Гимн кудесника Олегу завершается похвалой коню

Твой конь не боится опасных трудов;

Он, чуя господскую волю,

То смирно стоит под стрелами врагов,

То мчится по бранному полю,

И холод, и сеча ему ничего.

Теперь мы понимаем, почему Олег так любит коня. Верный, послушный, подчиненный его воле, конь дает князю ощущение власти над самой жизнью. Завершается гимн Олегу и его, коню краткой, но неожиданной, как выстрел, фразой: «Но примешь ты смерть от коня своего». Неподготовленность, внезапность этого приговора заставляет Олега в первый момент не поверить ему («Олег усмехнулся»). Горькая ирония слышится в самой ситуации. Ведь Олег обещал кудеснику: «В награду любого возьмешь ты коня». Оказалось, что он обещал то, чего не в силах сделать. Кудесник берет не любого коня, а отбирает любимого.

Прощание Олега с конем — один из самых драматических эпизодов «Песни». В летописном рассказе Олег сразу отказывается от коня: «Не только чтоб ездить на нем, но даже видеть его не захочу». Пушкинский Олег человечнее, его любовь к коню сильнее.

Работая над этой сценой, Пушкин все более усиливает ощущение тяжести прощания, привязанности князя к коню, которого он гладит «прощальной рукой».

Пушкин изменил некоторые строки в окончательном тексте:

И молча, рукой опершись на седло... В молчаньи, рукой опершись на седло...

Служил ты мне долгое время... Расстаться настало нам время...

Вы, отроки, тотчас возьмите коня... Вы, отроки-други, возьмите коня...

В твое заслуженное стремя... В твое позлащенное стремя...

Прошло много лет с того дня, когда Олег расстался с конем:

При звоне веселом стакана

И кудри их белы, как утренний снег

Над славной главою кургана...

Пушкин долго сомневался в этом эпитете и несколько раз его менял:

Над ветхой главою кургана.

Над гордой главою кургана...

Над славной главою кургана...

И именно в эту минуту мира и радости Олег вспоминает кони! (не в осенние дни, как в летописи). В памяти Олега конь оживает прежним, молодым:

А где мой товарищ? — промолвил Олег,

— Скажите, где конь мой ретивый?

Здоров ли? Все так же ль легко его бег?

Все тот же ль он бурный, игривый?

В черновике вместо «бурный» стояло «бодрый, что было прозаичнее, обыденнее. Но долгая разлука с конём не стерла его образ из памяти князя. И именно потому, что в памяти конь прежний, ответ так сокрушает Олега. Это горе князя подчеркнуто противостоянием позы и эпитета:

Могучий Олег головою поник...

Этой боли в летописи нет, а в «Песни...» именно горе рождает в Олеге гнев и горечь. Называя кудесника «лживым, безумным стариком», Олег упрекает себя:

Презреть бы твое предсказанье.

Мой конь и доныне носил бы меня.

Герой Пушкина наделен душевной привязанностью к коню, над его чувствами не властны ни время, ни даже смерть коня. Князь хочет видеть хоть кости своего боевого товарища, прикоснуться к ним. Олег прямо называет коня другом и полон сожалений о том, что на тризне, погребальном обряде, где полагалось вместе с всадником хоронить и коня, не этот его любимец «жаркою кровью» напоит его прах.

Но стоило Олегу пожалеть о том, что он разлучен с конем, как «вскрикнул внезапно ужаленный князь». Какое странное совпадение! События следуют за чувствами человека, Не слепой рок приговорил Олега к смерти «от коня своего», а привязанность к коню, заставившая отбросить все опасения и пожалеть, что у них не одна судьба.

Именно это делает Олега лицом поэтическим. Так что же смысл «Песни...» так горек? Неужели верность чувству ведет к гибели? Может быть, и так. Ведь сказал же Данте: «дано любви нас с жизнью разлучать».

Но у Пушкина есть последняя строфа, и в ней свет, преодоление горечи:

Ковши круговые, запенясь, шипят

На тризне плачевной Олега:

Князь Игорь и Ольга на холме сидят;

Дружина пирует у брега.

Бойцы вспоминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они.

Верность чувству может привести к смерти, но в верности человеческой памяти — залог бессмертия.