2.3.2. Ранние концепции циклизма: Ибн Халдун, н. Макьявелли, ф. Патрици, Дж. Вико

Поиски повторяющегося в истории привели некоторых мыслителей к созданию концепций циклического развития. В их основу легли факты мировой истории: воз¬никновение, расцвет и гибель социально-исторических организмов и их систем, прежде всего державных: Вавилонии, Ассирии, Персии, Рима и Т.П. Собственно, все предпо¬сылки такого рода построений содержались уже в концепции четырех монархий. Ведь каждая из этих мировых держав возникла, расцвела и, наконец, сошла с исторической арены. Нужно было только все это концептуально осмыслить.

Идея исторического циклизма существовала давно. Как уже указывалось, она присутствует во «Всеобщей истории» Полибия. Но последний имел в виду не социо-исторические организмы, взятые сами по себе, а только формы их государственного устройства. Его концепция циклизма касалась развития общества в целом лишь кос¬венно.

Циклизм особенно наглядно проявлялся в развитии стран как древнего, так и средневекового Востока. Его не могли не заметить и люди, которые по роду своей деятельности были далеки от науки. Так, например, китайский поэт Чжан Сяосун, живший в XII в., писал:

Цветы цветут, когда их не посадишь.

Но у истории свои законы:

За процеветанием приходит гибель...

И вот уж нет прудов и павильонов!™

'8 Цит.; Стамм С.М. Учение Иоахима Калабрийского // Вопросы истории религии и атеизма. 7. М., 1959. С. 338.

19 Голос яшмовой флейты. Из китайской классической поэзии в жанре Цы в переводах м. Басмано¬ва. М., 1988. С. 247.

Поэтому совершенно не удивительно, что первая подлинная концепция цикличе¬ского развития общества была создана именно на Востоке. Ее творцом был великий арабский мыслитель Ибн Халдун (1332—1406). Самый крупный его труд нередко называют просто «Большой историей». Полное его название — «Книга поучительных примеров или диван сообщений о днях арабов, персов и берберов и их современников, обладавших властью великих размеров».

Но славу Ибн Халдуну принесло не столько само это произведение, сколько введение к нему, представляющее по существу внолне самостоятельную работу. По-арабски этот труд называется «Мукаддима», что передается как «Введение» или «Про¬легомены». Написан он в основном в 1375 — 1379 гг. На русский язык «Введение» никогда не переводилось. Фрагменты из него опубликованы в книге «Избранные про¬изведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока IX — XIV вв.\> (М., 1961) и в приложении к работе Александра Александровича Игнатенко «Ибн-Хальдун» (М., 1980). Именно в «Мукаддиме» Ибн Халдун изложил свои взгляды на человече¬ское общество и его историю.

По мнению Ибн Халдуна, исторически первой формой человеческой жизни явля¬ется сельская, прежде всего кочевая. Суровые условия существования диктуют людям строгие нравы и заставляют их держаться друг друга. Подчинение одних племен другими имеет своим следствием появление царской власти и городов. Возникает вторая форма человеческой жизни — городская. В городах получают развитие ремес¬ло и торговля, появляются достаток и роскошь. Все это ведет к порче нравов, утрате былых добродетелей. Люди становятся изнеженными, неспособными защитить себя.

Множатся траты и растут расходы власти и государственных людей. Все это имеет своим следствием увеличение налогового бремени. Податей не хватает, и госу¬дарство начинает чинить несправедливость и насилие над подданными. Последние теряют всякую надежду на лучшую жизнь, и многие отвращаются от труда, что ведет к сокращению суммы сборов. В результате государство начинает клониться к бесси¬лию и упадку и в конце концов разрушается.

Всего в развитии государства Ибн Халдун выделяет пять фаз. На последней наступает старость правящей царской династии, и ею овладевает затяжная болезнь, от которой она уже не может избавиться. Дряхлость настигает и одолевает династию даже тогда, когда нет внешних врагов. Но чаще всего гибель государства наступает в результате нашествия племен, которые до этого вели суровый кочевой образ жизни. Средняя продолжительность жизни династии — 120 лет.

Племена и племенные союзы завоевывают города потому, что стремятся к покою и удобству городской жизни. В результате завоевания к власти приходит новая цар¬ская династия. Ей, от отличие от первой, нет необходимости строить город. Нужно лишь обновить уже существующий. Большая часть победителей становятся горожана¬ми. Начинается тяга к роскоши, теряются былые добродетели, растут пороки, усилива¬ется налоговое бремя. Через 120 лет и эта династия дряхлеет и гибнет.

Приходят новые завоеватели, с которыми происходит то же самое. И так без конца. История есть вечный круговорот. Правда, каждый новый цикл начинается на основе, подготовленной предшествующими. В этом смысле в истории есть поступа¬тельное развитие. Но этот момент Ибн Халдуном почти совсем не разработан.

В Западной Европе идея исторического круговорота возродилась в эпоху Ренес¬санса. Мы ее находим в трудах выдающегося итальянского мыслителя и историка Никколо ди Бернардо Макьявелли (Макиавелли) (1469 — 1527). В первых главах своих «Рассуждений о первой декаде Тита ЛИВИЯ» (1513—1517; русск. перевод: Госу¬дарь. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. О военном искусстве. М., 1996; но¬вый перевод:. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Государь. М., 2002.), напи¬санных в первой половине 1513 Г., ОН полностью присоединяется к концепции кругово¬рота форм государственного устройства, созданной Полибием.

В работе «Государь» (русск. переводы: М., 1990 и в указанных выше книгах), созданной во второй половине 1513 Г., Н. Макьявелли дает уже типологию не форм государственного устройства, как это было у Платона, Аристотеля и Полибия, а самих социоисторических организмов, но при этом по признаку государственного устрой¬ства. «Все государства, все державы, обладавшие или обладающие властью над людь¬ми, — писал он, — были и суть либо республики, либо государства, управляемые единовластно».20 По-видимому, это вообще первая прямая, а не косвенная, как у на¬званных выше античных философов и историков, типология социоисторических орга¬низмов.

В своем последнем крупном труде «История Флоренции» (1520—1525; 1532; русск. перевод: Л., 1973; М., 1987) Н. Макьявелли говорит уже о циклическом разви¬тии не просто форм государственного устройства, а самих государств, т.е. фактически социоисторических организмов. «Переживая непрерывные превращения, — читаем мы в этой работе, — все государства обычно из состояния упорядоченности переходят к беспорядку, а затем от беспорядка к новому порядку. Поскольку уже от самой природы вещам этого мира не дано останавливаться, они, достигнув некоего совершен¬ства и будучи уже неспособными к дальнейшему подъему, неизбежно должны прихо¬дить в упадок, наоборот, находясь в состоянии полного упадка, до предела подорванно¬го беспорядками, они не в состоянии пасть еще ниже и по необходимости должны идти на подъем».21 Как указывает Н. Макьявелли, упадок государства может завершиться его гибелью. Так исчезла Римская империя. Она уже не возродилась, но на ее разва¬линах возникли новые государства.22

Сходные мысли можно найти в трудах крупнейшего итальянского историка Франческо Гвиччардини (1483 —1540), хотя вряд ли можно говорить о существовании у него какой-либо концепции исторического круговорота. «Все города, все государст¬ва, все царства, — писал он, — смертны; все когда-нибудь кончается, естественно или насильственно... ».2 3

В последующем идея круговорота была подхвачена итальянским гуманистом, философом Франческо Патрици (1529 — 1597) и изложена им в работе «Десять диа¬логов об истории» (1560). По его мнению, все существующее вначале зарождается, развивается и растет, а затем вступает в период упадка и, наконец, гибнет. Этому закопу природы подчинены и искусственные творения человека, в частности, общество и государство. Последнее зарождается в форме города, который перерастает в подлин¬ное государство, превращающееся затем в империю. Империя по достижении зрелос¬ти клонится к упадку и, в конце концов, рушится.

Англичанин Уолтер Мойл (1672— 1721) в «Очерке об устройстве римского прав-не ограничился объяснением причипы расцвета и упадка Рима. Он пришел к выводу, что «эти периоды и революции империй суть естественные переселения гос-

20 Макиавелли Н. Государь. М.,1990. С. 4

21 Макьявелли Н. История Флоренции. Л., 1973. С. 175.

22 Там же. С. 175-176

23 Ф. Гвиччардини. Заметки о делах политических и гражданских / / Сочинения. М., 1934 С. 167.

подства, от одной формы правления к другой; и они образуют общий цикл зарождения и разложения всех государств ...».24

Первая в истории западноевропейской мысли детально разработанная концеп¬ция исторического круговорота была создана выдающимся итальянским мыслителем Джамбаттиста Вико (1668 —1744). Она была изложена в вышедшем в 1725 г. его труде «Основания новой науки об общей природе наций» (русск. перевод: М., 1940; М. — Киев, 1994). Говоря о «нациях», Дж. Вико практически имеет в виду социально-историческое организмы.

Основная идея его труда — человеческая история подчинена таким же незыбле¬мым законам, что и мир природы. Все «нации» независимо от внешних условий про¬ходят одни и те же стадии развития. Свою задачу Дж. Вико видит в том, чтобы выявить повторяющееся в развитии «наций», вскрыть общие законы, управляющие этим процессом, нарисовать картину эволюции общества вообще. Он является рьяным приверженцем идеи единства человеческого общества и его истории.

Начальный пункт движения человечества — «звериное состояние», когда нет истории. Первые люди были тупыми, неразумными и ужасными животными. Они в одиночку бродили по великому лесу земли, всецело находясь во власти животных стремлений. Но вот небо заблистало молниями и громами. Люди решили, что небо — огромное одушевленное тело и назвали его Юпитером. Страх родил веру в богов.

Боязнь перед богами заставила людей обуздать свои животные стремления, прежде всего похоть. Произошел переход от звериного состояния к человеческому обществу. Возник брак, причем моногамный, а вместе с ним семья. Люди осели. Вначале они жили в пещерах, затем стали строить жилища. Оседлость привела к возникновению собственности. Когда выросло население и стало не хватать плодов природы, люди стали жечь леса, обрабатывать землю и засевать ее хлебом. Этот первый период исто¬рии человечества Дж. Вико называет веком богов, или божественным веком.

В этот период единственной формой объединения людей была семья, которую возг лавлял отец. В его руках была неограниченная власть над всеми членами семей¬ства. Он был монархом и законодателем. Всеми средствами, включая наказания, он обеснечивал соблюдение морали и права.

Первоначально вышла из звериного состояния только часть людей. Остальные продолжали вести прежний образ жизни. Но он их перестал устраивать. В поисках обеспеченного существования они присоединялись к тем людям, которые уже жили в обществе, и входили в состав их семей в качестве зависимых — клиентов. Жили они на положении рабов. Патриархи — главы семей — имели право на их жизнь и смерть.

Когда зависимых стало много, они поднялись на борьбу против патриархов. Это вынудило благородных объединиться для защиты своих интересов. Возникло госу¬дарство, которое приняло форму аристократической республики. Вместе с ним возник город. Власть в государстве находилась всецело в руках патрициев, героев, которые образовали правящее сословие. Клиенты стали плебеями, не обладающими граждан¬скими правами. Так начался второй исторический период — век героев, или героиче¬ский век.

Плебеи героических городов возросли в числе и начали борьбу с патрициями, добиваясь уравнения в правах. Страх перед их силой заставил патрициев уступить.

Moyle W Ап Essay upon the Constitution of Roman Government (fragments) / / REA. Р 389.

На смену аристократической республике пришла республика народная, свободная. Наступил третий исторический период — век людей, или человеческий век.

Неравенство, связанное с.различием происхождения, исчезло. Но начало нарас¬тать новое — имущественное. В условиях гражданского равенства богатство обеспе¬чивало человеку могущество. Богатые и могущественные люди повели борьбу за власть, привлекая на свою сторону рядовую массу. Появились партии, начались гражданские войны и взаимное истребление. Единственным выходом из положения оказалось воз¬никновение монархии. Монарх брал на себя заботу об общих интересах, оставляя на долю подданных заботу о своих личных делах. Он стремился уравнять подданных, подавить могущественных и освободить остальных людей от их гнета.

А далее, по Вико, на смену монархии приходит состояние «вторичного варварст¬ва», «вернувшегося варварства». Как и почему это произошло, ОН в пятой книге своего труда, посвященной веку людей, ничего не говорит. Лишь вскользь замечает, что мо¬нархию разрушили внутренние и внешние причины. Имеется также упоминание о варварских вторжениях, начавшихся с V века. И это все.

Чувствуя, что читатель явно не будет этим удовлетворен, Дж. Вико снова обраща¬ется к этой проблеме в «Заключении произведения». Но все, что им здесь сказано, еще более запутывает вопрос. Возвращаясь к последнему этапу существования народной республики, ознаменованному борьбой партий, гражданскими войнами и взаимным истреблением, он пишет теперь, что если одним из выходов из создавшегося положе¬ния был переход к монархии, то вторым — установление чужеземного господства.

А там, где не случилось ни того, ни другого, произошла катастрофа: города пре¬вратились в леса, а леса — в человеческие берлоги. Наступили долгие века варварства, а затем все начало повторяться: век богов, век героев, век людей. Примером может послужить развитие Западной Европы вообще, Италии в частности в период после крушения Римской империи.

Кое-где у Дж. Вико проскальзывает мысль, что каждый новый цикл начинается на более высоком уровне, чем прежний. Но она не получает у него разработки. Но на чем он категорически настаивает, так это на том, что развитие каждой нации идет по восходящей линии, является поступательным движением. Таким образом, циклизм у Дж. Вико сочетается с идеей прогресса.