156 Бухарин н и. Экономика переходного периода / / Избранные произведения. М., 1990. С. 83.

Правда, в ходе дискусии Н.И. Бухарин несколько уточнил свою точку зрения. Он не отрицал, что, кроме товаро-денежной, прежде всего капиталистической, экономи¬ки, существует и иная экономика — натуральная и что последняя может стать объек¬том теоретического изучения. Однако при этом он подчеркивал, что натуральная эко¬номика столь резко отлична от капиталистической, что теория этой экономики, если она будет создана, не может быть названа теоретической экономией, не будет представ¬лять собой политическую экономию. Политическая экономия есть теория только ка¬питалистического хозяйства. 157

По внешности совсем иного взгляда придерживаются сторонники неоклассичес¬кого направления в экономической науке, оформившегося в последней трети XIX в. в трудах Уильяма Стэнли Джевонса (1835 — 1882), Карла Менгера (1840—1921), Аль¬фреда Маршалла (1841 — 1924), Джона Бейнса Кларка (1847 — 1938) и др. В основу его легла теория предельной полезности. Это течение именуют также субъективной школой в экономике, маржинализмом (от франц. marginal — предельный), формаль¬ной экономической теорией, или просто формальной экономикой.

Признавая факт создания маржинализма на основе обобщения данных, относя¬щихся к капитализму, сторонники этой концепции в то же время утверждают, что она является не специальной теорией капиталистической экономики, а теорией экономики вообще, универсальной экономической теорией, в одинаковой степени применимой к любой экономической системе.

И внешне маржинализм действительно выступает как универсальная теория, не несущая в себе ничего специфически капиталистического. Исходный пункт его — не понятия товара, товарообмена и рынка, как в теориях классической политиэкономии, а положение об ограниченности числа благ (вещей, услуг) и необходимости их эконом¬ного использования. Но это только внешне. В действительности же маржинализм представляет собой своеобразное, крайне абстрактное выражение капиталистических и никаких иных экономических отношений. ^

Маржиналисты прямо не отрицают существование и иных, кроме капиталистиче¬ской, экономических систем. Но когда формальные экономисты настаивают на том, что их теория универсальна, то тем самым они отрицают качественное различие между экономическими системами, сводят его к различиям в степени, к количественному раз¬личию. А так так их теория выражает реалии лишь капиталистической экономики, то тем самым они практически сводят все экономики в конечном счете к капиталистиче¬ской.

В период перестройки и после него взгляды западных экономистов по рассматри¬ваемому вопросу были подхвачены и стали упорно пропагандироваться и навязывать¬ся нашему обществу не только журналистами, всевозможного рода публицистами, но и специалистами в области экономики. Причем пропагандироваться ими стали не утон¬ченные взгляды маржиналистов, а самые примитивные. Одни утверждали, что никакой экономики, кроме рыночной, капиталистической, вообще быть не может. Другие допу¬скали существование наряду с естественной капиталистической системой систем ис¬кусственных, неестественных. Третьи умудрялись сочетать первую точку зрения со второй.

157 Бухарин Н.И. Выступление на дискуссии / / ВКА. Кн. 11. 1925. С. 297-298.

158 Подробно 06 этом см.: Семенов Ю.И. Теоретические проблемы «экономической антропологии» //

Этнологические исследования за рубежом. М., 1973. С. 31-36.

Выше (3.9.4) уже была рассмотрена концепция Л.М. Тимофеева, вызванная к жизни потребностью оправдать коррупцию и выставить коррупционеров в роли бла¬годетелей. Корруцию в России оправдывают далеко не все, но все три перечисленные выше точки зрения имеют у нас массу сторонников.

Вот, например, что писал доктор экономических наук (ныне — член-корр. РАН) Николай Петрович Шмелев еще в 1989 г.: « ...Законы природы и законы экономики — это одно и тоже... Либо сила, либо рубль — иного выбора в экономике не было и нет от века, от Адама и до наших дней. Не мы первые (и не мы последние), кто пытался -сделать ставку на силу ... Люди жили до нас и будут жить после нас. И неужели мы еще недостаточно убедились, что стимулы к добросовестному, творческому труду везде, во всем мире, одинаковы, будь то Америка, или Япония, или Европа, или Соломоновы острова? Да-да — одинаковы!».^

Исходя из такого убеждения, Н.П. Шмелев устраивает головомойку египетским фараонам, которые вместе того, чтобы следовать законам рынка, силой принуждали людей строить совершенно нерентабельные пирамиды. И Рим просуществовал всего каких-то 12 веков лишь потому, что вместо рубля сделал ставку на силу. Остается при этом совершенно непонятным, какая же сила заставила пренебречь рублем Адама и Еву, т.е. первобытных людей.

Сходных мнений придерживается и другое светило нашей экономической нау¬ки — академик Николай Яковлевич Петраков. На первых страницахе книги «Рус¬ская рулетка. Экономический эксперимент ценой 150 миллиоов жизней» (М., 1998) он категорически утверждает, что рынок органически присущ экономике, что экономи¬ка без рынка невозможна.160 Снова возвращаясь к этому вопросу, он пишет: «Выше мы уже имели основания поверить в неизбежность рынка как формы существования эко¬номики. Рынок невозможно отменить, закрыть, уничтожить, как невозможно отменить заход и восход Солнца, пока существуют Земля и Солнце».1 61

Но одновременно мы узнаем, что рынок возник не сразу, что «он представляет собой одно из важнейших достижений цивилизации».^2 Далее сообщается, что «тот или иной строй экономических отношений отличается от другого (например, перво¬бытно-общинный от рабовладельческого, феодальный от буржуазного) мотивацией поведения участников хозяйственного процесса. Это — основополагающий момент».'63 Но ведь если экономика может быть только рыночной, то никаких других мотивов хозяйственной деятельности, кроме рыночных, быть не должно. Именно из этого исхо¬дил Н.П. Шмелев, когда утверждал, что симулы к труду везде одинаковы. Он, по крайней мере, в этом был последователен, чего не скажешь о Н.Я. Петракове, который, кстати, в другой своей работе писал о наличии у человека «естественного, органически соответствующего природе человека импульса» к продолжению производственной деятельности. '64

Таким образом, у Н.Я. Петракова в «Русской рулетке» получается, что, с одной стороны, экономика может быть только рыночной и ни какой иной, а с другой — могут

■59 Шмелев Н.П. Либо сила, либо рубль / / Знамя. 1989. N«1. С. 129-130. ■60 Петраков Н.Я. Русская рулетка. М., 1998. С. 7-9.

161 Там же. С. 36.

162 Там же. С. 43. См. также С. 7.

■63 Там же. С. 50.

,ы Петраков Н. От экономических фетишей к логике свободной экономики / / Хайек Ф.А. Дорога к рабству. М., 1992. С. 6.

существовать и существуют качественно различные экономики: первобытно-общин¬ная, рабовладельческая, феодальная, буржуазная, в которых действуют разные мотивы хозяйственной деятельности.

Буржуазная экономика — бесспорно рыночная, в ней действуют рыночные сти¬мулы. В других экономиках действуют иные, выходит, нерыночные мотивы. Значит, они являются нерыночными экономиками. И, наконец, Н.Я. Петраков прямо признает, что в СССР не было рынка, что советская экономика был нерыночной, безрыночной. 165 Выходит, что восход и заход солнца можно все же отменить.

Стремясь обосновать взгляд на рыночную экономику как единственно могущую существовать, Н.Я. Петраков заявляет, что в противном случае пришлось бы допус¬тить, ЧТО рынок есть «историческая случайность или промежуточная форма экономи¬ческих отношений».186 Но рынок — явно не случайность и не промежуточная форма экономических отношений. Отсюда вывод, что рынок — всеобщ и вечен.

Но ведь возможен и еще один ответ. рыночная экономика —закономерно воз¬никшая историческая стадия в развитии человеческой экономики. И только такой ответ согласуется с фактическим материалом. Как уже отмечалось, нельзя смешивать экономику с рынком и рыночную экономику. Рынок возник довольно давно, а рыноч¬ная экономика, а таковой является только капиталистическая, появилась всего лишь пять , самое большое шесть веков тому назад, причем долгое время она существовала лишь в одной ограниченной области земного шара. А капиталистической экономики предшествовало несколько качественно отличных от нее экономических систем. И некоторые из них к настоящему времени довольно детально изучены. В частности, это относится к первобытной экономике.