18 Подробнее о первобытной престижной экономике см.: Семенов ю.И. Экономическая этнология: Первобытное и раннее предклассовое общество. Вып. 2-3. М., 1993.

стейна Бунда Веблена (1857 — 1929) «Теория праздного класса. Экономическое ис¬следование института» (1899; русск. перевод: М., 1984). Роскошь и потребность в ней существовала и в предклассовом обществе, и на всех стадиях эволюции классового общества. Но все это затрагивало лишь незначительное меньшинство населения обще¬ства, в основном — господствующий класс и некоторые связанные с ним прослойки. Ортокапитализм во второй половине ХХ в. сделал необходимым и породил массовое престижное потребление.

«На мой взгляд, — пишет известный русский мыслитель, долгое время живший в Германии, — Александр Александрович Зиновьев в книге «Запад. Феномен запад-низма» (М., 1995), — главным суммарным (или всеобъемлющим) мотивом западного общества в его современном состоянии является принудительно высокий жизненный уровень большинства населения, для которого этот стандарт зависит от личный уси¬лий. Чтобы удержаться на этом уровне, люди вынуждены проявлять беспрецедентную в истории человечества личную активность, изобретательность и деловитость ... При¬чем они вынуждаются на это в таких массовых масштабах, каких история ранее не знала ... И они лишь в ничтожной мере суть добровольцы. У них просто нет другого выбора. Они может быть согласились бы на более низкий жизненный уровень, если бы это сделало их жизнь несколько спокойнее, беспечнее и увереннее, но это уже невоз¬можно без крушения всего западнистского образа жизни».19

Все это потребовало привлечение гигантского количества природных ресурсов, причем в значительной части импортируемых из стран периферии. Развитые страны, составляющие менее 20% всех государств Земли располагают 84,7% мирового ВНП, на их граждан приходится 84,2% мировой торговли, 84,5% сбережений на внутренних счетах. Эти страны потребляют 70 — 75% всей производимой на планете энергии, 79% добываемого ископаемого топлива, 85% мировой древесины, 75% обработанных метал¬лов, в них производится 72% стали.20 Одни лишь США с населением в 260 млн. человек (4—5% жителей Земли) использует от ЗО до 40% добываемых на планете ресурсов. Каждый американец потребляет столько же, сколько 8 среднестатистичес¬ких жителей Земли или 20 жителей стран периферии, включая Россию.21 США по¬требляют около l/З мирового производства минерального сырья, из которого более половины импортируется.

Если в периферийных странах нарастает нищета и обездоленность, то в странах центра — безудержное паразитическое потребление продуктов и ресурсов. « ...Наше бурное и беспокойное общество, — писал первый президент Римского клуба Аурелио Печчеи (1908 — 1984), — движимое, по-видимому, исключительно целями материаль¬ного характера и готовое заплатить любую цену за намеченные достижения, развило в себе прямо-таки поразительную склонность к расточительству, и этот порок мешает ему воспользоваться плодами даже достигнутого ныне роста. И главными рассадни¬ками этого зла явились сверхразвитые, перезрелые страны и регионы, породившие уродливое дитя, консьюмеризм — живое свидетельство их вырождения»^

19 Зиновьев А.А. Запад. Феномен западнизма. М., 1995. С. 312.

20 Мартин Г.-П., Шуманн Х. Указ. раб. С. 52-53; Ивашов Л. Россия, мир, война / / Завтра. 2001.

№ 20. С. 4.

21 См.: Ивашов Л. Вот уже два месяца Югославия отражает военные удары 14 стран Запада / /

НВО. 21-27.05.1999.

22 Печчеи А. Человеческие качества. М., 1985. С. 161.

5.3.3. Аморалцзация и дегуманизация

А. Печчеи увидел в престижном потреблении свидетельство вырождения ортока-питалистического общества. Но признаки вырождения проявляются во всех сферах этого общества и особенно в области духовной культуры, где они появились значи¬тельно раньше. Ведь о гниении, деградации духовной культуры западного общества начали говорить еще в первой половине XIX в. ( 2.5.3). С началом же ХХ в. положе¬ние о кризисе этой культуры стало общим местом. Об этом кризисе писали мыслители самых различных направлений, от крайне левых до крайне правых, от марксистов до правоверных католиков. Некоторые из их высказывания были уже приведены (2.8.4;

3.14.8).

Об этом пишут сейчас и политики, причем отнюдь не принадлежащие к числу левых радикалов. Бывший вице-президент США Альберт Гор в своей книге «Земля на чаше весов. Экология и человеческий дух» (1992; русск. перевод: М. 1993) срав¬нивает современное западное общество с коллективным наркоманом. Наркоман на¬крепко привязан к своей страсти даже тогда, когда его вены истекают жизненными силами.

«Подобным же образом, — пишет А. Гор, — наша цивилизация все сильнее привы¬кает к тому, чтобы потреблять с каждым годом все больше природных богатств, превра¬щаемых не только в необходимое нам пропитание и кров, но во многое совершенно нам ненужное — горы загрязняющих отходов, продуктов (на рекламу которых истрачены миллиарды исключительно с целью убедить себя в их необходимости), огромные излиш¬ки товаров, сбивающих цену, а затем отправляющихся на свалку, и т.д. Мы, похоже, все более стремимся раствориться в изобилие форм культуры, общества, технологии, средств массовой информации, а также способов производства и потребления, но платим за все это потерей своей духовной жизни. Свидетельств этой духовной потери не сосчитать. Умственные расстройства во всем своем многообразии дошли до уровня эпидемий, в особенности среди детей. Несчастные случаи на почве алкоголизма и наркомании, само¬убийства и преднамеренный убийства—вот три основные причины смерти среди моло¬дежи. Поход по магазинам ныне признан видом активного отдыха. Накопление мате¬риальных ценностей достигло наивысшей за все времена точки, однако то же самое произошло и с числом людей, чувствующих пустоту своей жизни».23

Одно из самых заметных проявлений деградации капиталистического общест¬ва — нарастание аморализма и дегуманизация. И это не случайно, оно вытекает из самой сущности капитализма.

Мораль — самая важная форма общественной воли. Чувства долга, чести и сове¬сти образуют костяк морального облика человека и тем самым ядро человека как общественного существа. С формированием этих чувств общественные отношения, продолжая свое бытие вне человека, начинают одновременно существовать и в нем самом, входят в его плоть и кровь. Формирование этих чувств есть процесс интерна-лизации, или «вовнутривления», общественных отношений. И эта интериоризация, которая начинается с формирования чувств вины и стыда и завершается становлением чувств долга, чести и совести, является процессом социализации, очеловечивания чело¬века. В результате этого процесса появившийся на свет индивид вида Ното sapiens становится человеком, т.е. общественным существом.

Гор Эл. Земля на чаше весов. М., 1993. С. 243.

В конечном счете, то, каким становится человек, определяет социально-экономи¬ческая структура общества. Однако формирует человека во всех докапиталистичес¬ких обществах не экономика непосредственно, а детерминируемая экономикой обще¬ственная воля, прежде всего мораль. Но, разумеется, в формировании человека участ¬вует не только мораль, но и вся духовная культура общества в целом.24

Совесть - стержень человека. Она не только не в меньшей, но, напротив, в еще большей степени родовой признак человека, чем наличие у него разума, мышления. Человек, лишенный разума, не человек. Это - человекоподобное животное. Человек, не имеющий совести, тоже не человек, даже если он сохранил разум. Он в таком случае - пусть рационально мыслящее, но животное. Он тогда - рационально мыс¬лящий и поэтому особенно опасный зверь.

Во всех докапиталистических обществах система социально-экономических от¬ношений определяла волю, а тем самым действия людей не прямо, а через посредство общественной воли: в первобытном обществе - в основном через посредство морали, в классовых - через посредство морали и права. Мораль и право определяли дейст¬вия людей и в экономической области - прежде всего в сфере распределения общест¬венного продукта. Член раннепервобытной общины делился своей добычей с осталь¬ными его членами потому, что этого требовали нормы морали. Крепостной крестьянин отдавал часть продукта своего труда владельцу поместья потому, что этого требовал закон, прикрепивший его к земле, и потому, что согласно закону помещик мог его физически наказать.

На поверхности в этих обществах выступали моральные и правовые отношения. Социально-экономические были скрыты под ними. Люди даже не догадывались об их существовании. Отсюда и выводы многих исследователей, что в докапиталистических обществах социально-экономических отношений либо вообще не существовало, либо они были производными от морали, права, родства, религии и Т.П. неэкономических факторов (3.3.7).

Социально-экономические связи выступили на первый план и стали прямо опре¬делять волю и действия людей тогда, когда они стали отношениями капиталистическо¬го рынка. Действия людей в сфере экономики всецело стали определяться стремле¬ниями к материальной выгоде и рациональным расчетом. Именно эти и только эти факторы имеются в виду, когда говорят об экономических мотивах человеческих дей¬ствий. На этом основании многие исследователи утверждали, что, если материалисти¬ческое понимание истории и справедливо, то лишь по отношению к капиталистичес¬ком обществу, - к докапиталистическим обществам оно совершенно не применимо

(3.13.7).

Выгодой и расчетом при капитализме стали определяться действия людей не толь¬ко в экономической, но и в других сферах жизни. «Буржуазия, - писали К. Маркс и Ф. Энгельс, - повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патри¬архальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, привязывавшие человека к его «естественным повелителям», и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного «чистогана». В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экс¬таза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожало-