4.3.3. Эпоха Древнего Востока (111—11 тысячелетня до н. Э.)

Первые классовые общества возникли как небольшие острова в море первобыт¬ного общества. Это произошло в конце IV тысячелетия до н.э. почти одновременно в двух местах земного шара: в с северной части долины Нила и на юге междуречья Тигра и Евфрата. Классовые общества столь резко отличались от первобытных, что по отношению к ним все последние, вместе взятые, выступили теперь как один истори¬ческий мир, разделенный на три исторических субмира: первобытно-коммунистичес¬кий, первобытно-престижный и предклассовый. Из всех этих субмиров в последую¬щий истории человечества заметную роль играл лишь один — предклассовый (вар¬варский). Таким образом, основным стало деление человечества на два исторических мира: первобытный, прежде всего варварский, который весь стал инфериорным, и клас¬совый, а именно древнеполитарный, который был супериорным.

В долине Нила классовое общество возникло в форме крупного социоисториче¬ского организма, в междуречье Тигра и Евфрата — в качестве региональной системы, состоявшей из нескольких десятков небольших социоисторических организмов (горо¬дов-государств) с общим языком и культурой. Общим термином для обозначения этих двух видов бытия классового общества могло бы быть словосочетание «истори¬ческое гнездо». Таким образом, можно говорить о египетском гнездовом социоистори-ческом организме и шумерской гнездовой социорной системе. И египетское, и шумер-

13 Подробнее СМ.: Семенов Ю.И. Проблема перехода от первобытного общества к классовому: Пути и варианты развития / / ЭО. 1993. № 2, № 3, Он жс. Война и мир в земледельческих предклассовых и ранних классовых обществах / / А.И. Першиц, Ю.И. Семенов, В.И. Шнирельман. Война и мир в ранней истории человечества. Т. 2. М., 1994. С. 7-41; Он же. Введение во всемирную историю. Вып. 2. История первобытного общества. М., 1999. С. 143-176.

ское классовые гнезда были первичными классовыми обществами. Египетское обще¬ство было «деревенским», древнеполитарным, или орбополитарным (от лат. орбо — область, страна) шумерское — «городским», древнеполитомагнарным, или урбополи-тарным (от лат. урбо — город). Оба эти типа были вариантами одной общественно-экономической формации — древнеполитарной.

Процесс дальнейшего перехода человечества от первобытного общества к клас¬совому шел в различных регионах по разному. Можно выделить два основных пути развития.

Первый путь — возникновение новых одиночных исторических гнезд, новых ос¬тровов в море первобытного общества. Во второй половине III тысячелетия до н.э. новое историческое гнездо возникло в долине Инда — цивилизация Хараппы, или Индская. Около середины 11 тысячелетия до н.э. появилось историческое гнездо в долине Хуанхэ — Иньская, или Шанская, цивилизация. И хотя и Индское, и Иньское классовые общества возникли тогда, когда на земле уже несколько веков существова¬ли другие цивилизации, они возникли не под влиянием и без влияния последних. И в этом смысле они, не в меньшей степени, чем Шумер и Египет, могут быть названы первичными цивилизациями.

Второй путь развития — появление новых исторических гнезд по соседству со старыми историческими гнездами и в значительной степени под влиянием последних. Эти классовые общества уже были вторичными. Этот процесс первоначально имел место лишь на Ближнем Востоке. Следствием было появление огромной системы ис¬торических гнезд, охватывавшей весь этот регион. Она простиралась от западных границ Египта до восточных пределов Элама. К началу 11 тысячелетия до н.э. в нее был втянут Крит, где утвердилась Минойская цивилизация, а около его середины и часть материковой Европы, где возникла Микенская, или Ахейская, цивилизация.

Такое пространство, включавшее в себя множество тесно связанных историчес¬ких гнезд, в последующем изложении будет именоваться исторической ареной. Ближ¬невосточная историческая арена уже не может быть названа островом в море перво¬бытного общества. Это был целый континент, причем первый такого рода континент.

Занимая лишь ограниченную часть земного шара, ближневосточная система со¬циоисторических организмов тем не менее являлась системой мировой. Ее мировое значение проявилось в том, что ее существование и эволюция подготовила и сделала в дальнейшим возможным подъем человечества на следующую ступень исторического развития. Об Индии и Китае этого сказать нельзя. Они могли быть, могли не быть, но вплоть до нового времени это не могло сколько-нибудь существенно сказаться на мировой истории. В течение 111 и 11 тысячелетий до н.э. ближневосточная арена, кото¬рая была не только первой, но единственной существующей в то время исторической ареной, являлась центром мирового историческою развития (центроареной).

С этих пор можно говорить о разделении мира на исторический центр (ядро), или просто центр, и историческую периферию, или просто периферию. Центр был классовым, древнеполитарным, периферия делилась на первобытную, прежде всего варварскую, и классовую. Ни первобытная, ни классовая периферия не представляли собой единого целого. Классовая периферия состояла из нескольких, первоначально во многом изолированных исторических гнезд.

Характерным для древневосточных обществ был циклический характер их раз¬вития. Они возникали, расцветали, а затем приходили в упадок. В большинстве слу¬чаев последний проявлялся в распаде крупного социоисторического организма на несколько более мелких, в превращении его в гнездовую систему социоров, каждый из которых продолжал оставаться классовым обществом. При этом исчезали крупные социоисторические организмы, но цивилизация сохранялась. В последующем гнездо¬вая система социоров могла снова превратиться в один социоисторический организм, и общество вступало в новый период расцвета, который завершался очередным упад¬ком.

Циклический характер развития древневосточных обществ особенно наглядно виден на примере Древнего Египта. Об этому уже шла речь в первой части работы (1.2.3). Чтобы не повторяться, кратко напомню общую схему истории этой страны в 111 и 11 тысячелетиях до н.э.: Раннее и Древнее царства — Первый переходный пе¬риод — Среднее царство — Второй переходный период — Новое царство — новый распад страны.

Как уже отмечалось, в отличие от Египта классовое общество в Двуречье возник¬ло как система мелких социоисторических организмов. Правитель Аккада Саргон (2316—2261 п. до н. э.) объединил их под своей власть и создал могущественную державу, простиравшуюся от Персидского залива до Сирии. Но в XXII в. до н.э. Аккадское царство вступило в эпоху упадка и рухнуло под ударами кутиев. Вся последующая история Двуречья, как и история Египта, непрерывное чередование пе¬риодов подъема и упадка: Царство Шумере и Аккада при 111 династии Ура — втор¬жение амореев — Старовавилонское царство — вторжение касситов — расцвет при Навуходоносоре 1 — ассирийское владычество — Нововавилонское царство — пер¬сидское завоевание.

В Китае классовое общество возникло где-то около середины 1 тысячелетия до н.э. В конце XI в. до. н.э. общество Инь пришло в упадок и рухнуло под ударами чжоусцев. Возникла новая держава — Западное Чжоу.

Как видно из сказанного, пришедшее в упадок классовое общество нередко либо подпадало под власть процветавших соседних цивилизованных обществ, либо стано¬вилось добычей соседей-варваров. В случае вторжения последних нередко говорят о гибели этого общества и видят ее причины в варварском завоевании. В действительно¬сти вовсе не действия варваров, сами по себе взятые, привели к деградации классового общества, а, наоборот, его упадок создал условия для варварского вторжения.

Варварское завоевание может привести к тому, что классовое общество погибнет не в смысле исчезновения тех или иных конкретных социоров, а в том, что оно пере¬станет быть классовым, рассыплется на массу предклассовых социоисторических ор¬ганизмов. В таком случае можно говорить о гибели цивилизации в точном смысле слова. Таким образом наряду с супериоризацией социоисторических организмов была возможно и имела место их инфериоризация.

Цивилизация Хараппы, возникнув в XXIII в. до н.э., рухнула в XVIII в. до н.э. С ее гибелью произошел возврат на стадию предклассового общества. Исчезли мону¬ментальное зодчество и письменность. Вновь классовое обществ на территории Ин¬дии возродилось лишь В начале 1 тысячелетия до н.э. На территории материковой Греции классовое общество — Микенская, или Ахейская, цивилизация — сложилось первоначально к XVI вв. до н.э. В XII в. до н.э. оно погибло. Прекратилось мону¬ментальное строительство, исчезла письменность. Снова классовое общество в Греции возникло лишь около 800 г. до н.э.

Когда общество приходит в упадок и особенно, когда гибнет цивилизация, то нередко ищут причины в чем угодно, но не в его социальных порядках: во вторжении варваров, в истощение почвы, в природных катаклизмах и т.п. Но если циклическим было развитие всех без исключения древневосточных обществах, то причины его нуж¬но искать в их социальном, прежде всего, социально-экономическом строе.

Все возникшие в IV —11 тысячелетиях до н.э. социально-исторические организмы относились к одному И тому же типу. Господствующим в них был азиатский, или древнеполитарный способ производства. Соответственно общества Древнего Востока относилось к древнеполитарной общественно-экономической формации. Палеополи-таризм возник из предшествовавшего ему протополитаризма.

Древнеполитарный способ производства существовал в трех вариантах. Один из них был основным, самым распространенным, и когда говорят об азиатском способе производства, то только его и имеют в виду. В этом смысле его можно считать класси¬ческим.

При классическом варианте древнеполитарного способа производства эксплуа¬тируемым классом являются крестьяне, живущие общинами. Крестьяне или платят налоги, которые одновременно представляют собой земельную ренту, или, что реже, наряду с ведением собственного хозяйства, обрабатывают землю, урожай с которой поступает государству. Этих крестьян также нередко в порядке трудовой повинности используют на работах различного рода (строительство и ремонт каналов, храмов, дворцов и т.п.). Как явствует из сказанного, древнеполитаризм в данном варианте — двухэтажный способ производства. Политарный общественно-экономический уклад включает в себя в качестве своего фундамента крестьянско-общинный уклад.

Существовавшие в недрах крупных политарных социоисторических организмов крестьянские общины не были их простыми подразделениями. В их основе лежали иные социально-экономические отношения, чем те, что образовывали базис классового социоисторического организма, в который они входили. Поэтому крестьянские общи¬ны обладали некоторыми особенностями социоисторических организмов, выступали в ряде отношений как подлинные социоры. В частности они имели свою особую культу¬ру, отличную от культуры классового социоисторического организма, в состав которо¬го входили. Они были субсоциорами.

Крестьянские общины были глубинной подосновой древнеполитарных обществ. Древнеполитарные социоисторические организмы возникали, исчезали, сливались и раскалывались. Но общины при этом сохранялись. А когда погибала цивилизация и происходил возврат на стадию предклассового общества, крестьянские общины пре¬вращались в пракрестьянские, которые в дальнейшем с новым переходом к классово¬му обществу снова трансформировались в крестьянские.

Происшедший впервые на Древнем Востоке переход от предклассового, протопо-литарного общества к древнеполитарному, классовому был гигантским шагом вперед в истории человечества. Однако техника, которую использовали крестьяне-общинни¬ки, мало чем отличалась от той, которая существовала на предшествующих этапах развития — в позднем первобытном и предклассовом обществах. На этом основании нередко делается вывод, что с переходом к классовому древнеполитарному обществу сколько-нибудь существенных сдвигов в развитии производительных сил не произо¬шло. В основе данного вывода лежит сведение производительных сил к технике и соответственно прогресса производительных сил к росту производительности труда. И основание, на котором зиждился этот вывод, и сам вывод ошибочны.

Увеличение продуктивности общественного производства может быть достигну¬то не только за счет прогресса техники и роста производительности труда. Кроме технического (технологического) способа повышения продуктивности общественного производства, а тем самым и уровня развития производительных сил, возможно, суще¬ствуют и иные.

Детальное исследование сохранившихся вплоть до наших дней позднепервобыт-ных и предклассовых земледельческих обществ, живших в природных условиях, сход¬ных с теми, что были характерны для древневосточных социоров, показало, что, вопре¬ки привычным представлениям, время, которое члены этих обществ уделяли земле¬дельческому труду, было сравнительно небольшим: 100 — 150 дней в году. В классо¬вых же обществах Азии, которые еще в XIX в. были политарными, земледельцы рабо¬тали в поле не менее 250 дней.

Развитие производительных сил в позднепервобытном обществе сделало воз¬можным появление протополитарных отношений. Стремление протополитаристов получить возможно больше прибавочного продукта привело к возникновению мощно¬го государственного аппарата и превращению протополитаризма в настоящий полита-ризм.

Утверждение политарных отношений привело, во-первых, к возрастанию продол¬жительности рабочего дня, во-вторых, к увеличению числа рабочих дней в году. В результате при той же самой производительности труда резко выросла продуктив¬ность общественного производства. Отношения эксплуатации, утвердившись, сделали создателей материальных благ совершенно иной производительной силой, чем они были раньше. Последние теперь оказались способными трудиться не только по много часов в день без сколько-нибудь длительных перерывов, но и работать систематически, постоянно, изо дня в день по много дней подряд, работать не только в меру сил, но и через силу.

Такой способ повышения продуктивности общественного производства, а тем са¬мым и уровня развития производительных сил можно назвать темпоральным (от лат. tempus — время). На приведенном выше примере можно наглядно видеть, что новые производственные отношения не просто влияют на производительные силы, не просто способствуют их развитию, а создают, вызывают к жизни новые производи¬тельные силы.

Подобного рода развитие производительных сил общества возможно было толь¬ко до какого-то более или менее определенного уровня. Этот уровень зависел, в част¬ности, и от природных условий. В странах, в которых в силу климатических особенно¬стей земледельческие работы в течение определенного сезона, например, зимой, невоз¬можны, увеличить число рабочих дней земледельца за счет этого периода времени было нельзя. Для стран, где земледельческие работы возможны в течение всего года, а такими были многие восточные, такое ограничение отпадает. В качестве ограничиваю¬щего момента там выступают прежде всего особенности природы самого человека.

Производители материальных благ физически не могли работать сверх более или менее определенного числа часов в сутки и сверх более или менее определенного числа дней в году. Начиная с определенного предела возрастание прибавочного про¬дукта могли происходить только за счет изымание части жизнеобеспечивающего про¬дукта. Движение пресса эксплуатации на каком-то уровне должно было остановить¬ся. Происходило это, разумеется, не автоматически. Останавливало его движение со¬противления самих производителей.

Там, где это происходило слишком поздно, производительные силы разрушались, деградировали, и классовое общество не только приходили в упадок, но и гибло. В других случаях происходил распад крупного социоисторического организма на мел¬кие, что вело к ослаблению мощи государственного аппарата и соответственно его способности высасывать прибавочный продукт. Все это давало возможность непо¬средственным производителя оправиться, а затем все начиналось сначала.

Но это не единственный механизм, лежавший в основе циклических изменение. Возникновение политарного общества означало конец политарного классообразова-НИЯ, но не класообразования вообще. Практически во всех политарных общества шел процесс плутарного расслоения, возникновения персональной полной частной собст¬венности, становления доминарных, магнарных и доминомагнарных отношений, про¬цесс вторичного класообразования. Возникая и развиваясь, магнарный, или домино-магнарный, уклад разъедал политарный социоисторический организм.

Каждая сколько-нибудь крупная политархия состояла из нескольких облас¬тей — субполитархий. Правители этих областей были заинтересованы в том, чтобы получить в свое распоряжение возможно большую долю дохода с подчиненного им населения, а то и весь доход. НО последнее было возможно лишь в случае превраще¬ния субполитархии в политархию. Развитие магнарных отношений способствовало росту самостоятельности субполитархов. Когда внутри сколько-нибудь крупного по¬литарного социоисторического организма получали развитие магнарные отношения, он был обречен на развал.

Процессы разрушения человеческих производительных сил, вызревания магнар-ных отношений и роста самостоятельности субполитархов сочетались и переплета¬лись по-разному, что определяло особенности упадка тех или иных древнеполитарных обществ.

Ближневосточная мировая система состояла из множества исторических гнезд, подверженных циклическим изменениям. Вполне понятно, что эти изменения проис¬ходили не синхронно. В то время как одни общества расцветали, другие приходили в упадок. Общества, которые находились в зените расцвета, в результате завоевательной политики подчиняли себе множество других, ослабевших или вообще менее сильных. Возникали грандиозные военные державы, включавшие в свой состав большое число исторических гнезд.

Когда историческое гнездо, ставшее центром такого обширного образования, при¬ходило в упадок, империя распадалась, исчезала, уступая место новым державам, кото¬рых постигала та же участь. Xарактерным для ближневосточной мировой арены был постоянный переход гегемонии от одних исторических гнезд к другим и, соответствен¬но, постоянное изменение политической карты.

Возникновение политарного общества было огромным прогрессом в развитии человечества. Огромные изменения произошли в культуре. Она, как уже указывалось ранее (подраздел 1.7.1) раздвоилась на культуру элитарную и культуру простона¬родную, прежде всего крестьянскую. Элитарная культура есть новообразование, каче¬ственно отличное от единой культуры первобытности. С переходом к классовому об¬ществу появились монументальные архитектурные сооружения (храмы, дворцы, пира¬миды и т.п.). Возникла письменность (первоначально идеографическая), что в огром¬ной степени способствовало развитию духовной культуры. И монументальное зодче¬ство, и письменность представляют собой яркое проявление культуры верхов, или эли¬тарной культуры. Их появление, как известно, всеми историками и археологами рас¬сматривается как неопровержимые признаки перехода к цивилизации.

На Древнем Востоке зародилась преднаука: математика, астрономия. Прояви¬лись школы, в которых учили письму, счету, знакомили с определенным запасом зна¬ний, готовили профессионалов-писцов. Возникшая первоначально для хозяйственных нужд письменность в последующем стала использоваться для записи произведений словесности, в частности эпических («Эпос о Гильгамеше» и др.). Начали фиксиро¬ваться правовые нормы («Кодекс царя Хаммурапи» и др.).