24 Подробнее см Семенов ю.И. Личность, общество, культура / / ФиО. 2001. № 3.

ванных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли. Словом,. эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствоЙ».25

Буквально то же самое пишет в наше время британский социолог К. Кумар: «Рыночные механизмы и ментальности проникают в каждую сферу жизни — не толь¬ко в труд и политику, но и в отдых, дружбу, семью и брак. Все подчинено капиталис¬тической рациональности «наименьшей стоимости» и «максимальной выгодности»». 26

Капитализм — общество, в котором, как и в животном мире, господствует индиви¬дуализм, но не зоологический, а имеющий качественно иные корни — не биологичес¬кие, а социальные. Общая тенденция капитализма — уничтожение морали и совести как регуляторов человеческого поведения, превращение человека в рационально каль¬кулирующего зверя, обесчеловечивание, дегуманизация человека. Эту тенденцию чут¬ко уловил Фридрих Ницше (1844 — 1900), выступивший с пропагандой аморализма в своих работах, среди которых особо выделяется «ПО ту сторону добра и зла» (1886; русск. перевод: Соч. в 2-х т. Т. 2., М., 1990).

На то, что капитализм в сущности своей несовместим с моралью, указывал анг¬лийский историк Р.Г. Тоуни (1880 — 1962) в труде «Стяжательское общество» (1921; 1961; 1982; русский перевод отдельных глав: Личность. Культура. Общество. 2001. № 4; 2002. № 1—2), социологи Фред Хирш в работе «Социальные пределы роста» (1976), Ирвинг Кристол в сочинении «Два ура в честь капитализма» (1979), К. Ку¬мар в книге «Возникновение современного общества. Аспекты социального и полити¬ческого развития Запада» (1988). Но, как пишут эти авторы, общество не может суще¬ствовать без морали. И капитализм долгое время жил старой, унаследованной от прош¬лого традиционной моралью. Одновременно он разрушал ее и тем подрывал сущест¬вование буржуазного общества.

«ВОТ уже полтораста лет, — писал И. Кристол, — социальные критики преду¬преждали нас, что буржуазное общество живет накопленным моральным капиталом традиционной религии и традиционной моральной философии и что, как только этот капитал будет истрачен, буржуазное общество обнаружит еще большую сомнитель¬ность своей легитимности... В то время как многие критики предсказывали разложе¬ние этого общества под определенными напряжениями и давлениями, никто не пред¬сказал — никто не мог предсказать — веселое и бездумное саморазрушение буржуаз¬ного общества, свидетелями которого мы являемся сегодня»?7 Бездна нравственного падения в США глубоко показана в книге журналиста Фреда Кука «Коррумпирован¬ная страна. Социальная мораль современной Америки» (1967).

Некоторые авторы даже утверждали, что капитализм в сущности не только амора¬лен, но и вообще предполагает аномию (от греч. а — не, номос — закон), т.е. враждебен любым нормам, любым законам. Полностью с этим согласиться нельзя. Без норм, регу¬лирующих отношения между людьми, не может существовать ни одно общество. При капитализме развертывается процесс замещения моральных норм, соблюдать которые заставляют чувства долга, чести и совести, правовыми нормами, базирующимися на внеш¬нем принуждении со стороны государства. Как отмечает Ф. Хирш, в либеральном ры¬ночном обществе существовавшая ранее интернализация социальных обязательств за-

25 Маркс К. и Энгельс Ф. Маиифест Коммунистической партии // Соч. Изд. 2-е. Т. 4. С. 426.

26 Kumar К. The Rise of Modern Society. Oxford, 1988. Р. 119.

27 Kristo! 1. Two Cheers for Capitalism. New York, 1978. Р. 65-66.

меняется обеспечением соблюдения социальных норм поведения путем сочетания угроз с санкциями и обещаниями выгод, т.е. политикой кнута и пряника.28

В конце 1998 г. вышла в свет книга известного финансиста Джорджа Сороса, носящая крайне характерное название - «Кризис мирового капитализма» (русск. перевод: М., 1999). Как указывает автор, в наши дни идет ускоренное «распростране¬ние рыночных ценностей». Они проникли и В области, в которых им не должно быть места: политику, медицину, право, личные отношения. Все продается, все покупается. Человеческие отношения заменяются сделкой, а для успеха в жизни совсем не обяза-телыю соблюдать моральные требования. Скорее наоборот, они могут мешать. В ус¬ловиях капиталистической конкуренции люди, которые не считаются с нравственны¬ми предписаниями, имеют больше шансов добиться успеха.29

Ранее уже шла речь о концепции Т. Гоббса, изложенной в «Левиафане», в кото¬рой в качестве первоначального состояния человечества фигурирует такое, при кото¬ром вдет война всех против всех (3.3.3.). Практически этот мыслитель рисует обще¬ство, в котором полностью и до конца реализовалась основная тенденция развития капитализма — движение к абсолютному индивидуализму и эгоизму. Но такое обще¬ство не могло бы существовать. И Т. Гоббс вводит общественный договор, который люди заключают между собой и соблюдение которого обеспечивается силой государ¬ства. Это общество, в котором действует только право, но нет морали.

Развитие капитализма само по себе неизбежно ведет к крайнему индивидуализ¬му. Оно же порождает воспевание и обоснование индивидуализма. Апологеты капита¬лизма на все лады говорили и говорят о примате личности над обществом, а иногда даже и о необходимости полной свободы личности, ее абсолютной независимости от общества. Лишь в самое последние время некоторые из них перепугались и стали писать об опасности и нежелательности полного индивидуализма. з°

Развития капиталистического общества с неизбежностью ведет к разрыву между людьми почти всех связей, кроме экономических, рыночных, и к коммерциализации тех неэкономических связей, которые в принципе не могут исчезнуть, например, отношений между полами. В результате общество атомизируется. И распыленные, отчужденные друг от друга люди, становятся легкими объектами всевозможных манипуляций.

В качестве орудий, при помощи которых господствующий класс манипулирует людьми, навязывает их свою волю и свое видение мира, выступает вся совокупность средств массовой информации (СМИ, масс-медия). Если в XIX в. ив начале ХХ единственным средством массовой информации была ежедневная печать, то в после¬дующим появилось радио, а затем телевидение, которому в настоящее время принадле¬жит ведущая роль.

Как уже отмечалось, мораль при капитализме постепенно исчезает, в значитель¬ной степени замещаясь правом. Но ни одно общество не могло обойтись только внеш¬ним принуждением. Людей необходимо не только принуждать, но и убеждать. Если функцию принуждения берет на себя государство, то функцию убеждения — СМИ. Наряду с такими привычными для цивилизованного общества формами обществен¬ной воли, как мораль, право и этикет, при капитализме постепенно возникает еще одна - информационная. Коротко ее можно было бы назвать инфорномией (от лат. inform - сообщать, греч. номос - закон).

28 См.: Hirsch F. Social Limits to Growth. Cambridge, Mass. and London, 1976. Р. 139-140.

29 Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. М., 1999. С. ХХ, XXII, ХХШ, 83, 85, 91, 94 и др.

30 См. например: Бергер П. Капиталистическая революция... С. 145-145.

В первобытном обществе в морали выражались интересы общества в целом, в классовом - интересы того или иного класса и обязательно в какой-то степени инте¬ресы общества. В праве находили выражение прежде всего интересы господствующего класса в целом и в определенной степени интересы того или иного социоисторического организма.

Средства массовой информации в буржуазном обществе в большинстве своем находятся в собственности или отдельных представителей господствующего класса, или групп его членов. В инфорномии в какой-то степени проявляются интересы гос¬подствующего класса в целом. Но в большинстве случаев она навязывает людям волю отдельных членов или групп членов господствующего класса, содержание которой в значительной мере диктуется стремлением к персональной или групповой выгоде. С превращением СМИ в особый вид предпринимательства, содержание инфорномии во многом стало определяться интересами тех или иных информбизнесменов или их корпораций.

Видный американский философ Пол Куртц В своих работах ввел термин «меди-ократия» (mediocracy) для обозначения, прежде всего власти глобальных финансово-информационных конгломератов, владельцев масс-медиа над сознанием людей, а так¬же порождаемой этими силами власти усредненных стандартов культуры, унифици¬рованных вкусов, чувств и мыслей, власти пошлости.31

Инфорномия в капиталистическом обществе стала важнейшим средством фор¬мирования того, принято именовать общественным мнением. С тем, чтобы не создавать новый термин, я буду пользоваться этим словосочетанием. Однако при этом нужно давать себе отчет в том, что это общественное мнение качественно отлично от того, которое во всех докапиталистических обществах было выражением морали и одно¬временно силой, обеспечивавшей соблюдение норм нравственности.

Сейчас все в большей степени именно инфорномия, а не мораль формирует облик человека, его вкусы, образ поведения, стиль жизни. Выше уже упоминалась реклама товаров. Эта реклама есть один из видов инфорномии, а вся инфорномия в целом представляет собой рекламу желательного для информбизнесменов и вообще тех или иных представителей господствующего класса образа жизни в целом.

Инфорномия не просто отлична от морали. Она противостоит морали и способ¬ствует ее уничтожению. Более того, инфорномия в определенной степени противо¬стоит и праву. Это выражается, в частности в пропаганде насилия и беспредела. Биз¬нес все больше приходит в противоречии с существующими в обществе даже право¬выми нормами, не говоря уже о моральных.

Он, - пишет когда-то известный советский журналист, а ныне обитатель США Мэлор Георгиевич Стуруа, - уже не может процветать, а иногда и существовать, не выходя за эти рамки, не нарушая и разрушая ИХ».З2 М. Стуруа далее приводит слова знаменитого американского журналиста Джона Лео, который предупреждает: «Бара¬банный бой рекламы, призывающий нарушать правила, носит разрушающий характер. Наша коммерческая реклама и рекламная индустрия находятся в состоянии войны с традиционными ценностями... Настало время призвать за это к ответу корпорации и

31 См.: Кувакин В.А. Мужество вопрошать (предисловие редактора) / / Куртц П. Искушение

потусторониим. М., 1999. С. 5.

32 Стуруа М. Беспредел по-американски / / Известия. 15.09.1995.

рекламные агентства. Они заняты тем, что финансируют наше социальное таяние».33 Но все подобного рода увещевания остаются гласом вопиющего в пустыне.

«Средства информации, — пишет крупнейший американский специалист по миро¬вой экономике и глобальным проблемам Лестер Карл Туроу в книге «Будущее капита¬лизма. Как сегодняшние экономические силы формируют завтрашний день» (1996; русск. перевод: Новосибирск, 1999), — наживают деньги, продавая возбуждение. Нарушение существующих общественных норм вызывает возбуждение. Можно даже сказать, что средства информации должны нарушать все больше фундаментальных норм, чтобы вы¬зывать возбуждение, потому что нарушение любого кодекса поведения становится скуч¬ным, если повторяется слишком часто. Первый раз, может быть, вызывает возбуждение, когда видят на экране, как крадут автомобиль и как его затем преследует полиция. Может быть, это вызывает возбуждение и в сотый раз, но в конце концов это перестает быть интересным, и для возбуждения надо увидеть какое-нибудь более серьезное нару¬шение общественным норм. Возбуждение продается. А подчинение существующим или новым общественным нормам не возбуждает и не продается».34

Идущая в капиталистическом обществе аморализация в первую очередь затрону¬ла представителей господствующего класса. Этот процесс был прекрасно показан в произведениях таких, например, великих писателей, как Оноре де Бальзак, Ги де Мо¬пассан, Эмиль Золя. Достаточно вспомнить, что говорила в «Отце Горио» виконтесса Босеан Эжену Растиньяку: «Я лично читала книгу света, но оказалось, что некоторых страниц я не заметила. Теперь я знаю все: чем хладнокровнее вы будете рассчитывать, тем дальше вы пойдете. Наносите удары беспощадно, и перед вами будут трепетать. Смотрите на мужчин и женщин как на почтовых лошадей, гоните не жалея, пусть мрут на каждой станции, и вы достигнете предела в осуществлении своих мечтаний».35

В среде рабочего класса ценность морали долгое еще время продолжала сохра¬няться. Чтобы защитить свои интересы, рабочие должны были объединяться. Рабочая солидарность была немыслима без формирования чувств долга, чести, совести. Но с тех пор, как значительная часть рабочих получила возможность повысить свой жиз¬ненный уровень и стать потребителями в том значении этого слова, которое оно по¬лучило во второй половине XX в., т.е. членами общества массового потребления, кон-сьюмерами, процесс атомизации и аморализации получил развитие и в их среде.

Именно превращение ортокапиталистического общества в консьюмерное общест¬во, сделало необходимым господство СМИ. Пока преуспевающими людьми были в основном лишь члены господствующего класса инфорномия и медиократия были не нужны. С превращением большей части населения общества в консьюмеров без ин-форномии и медиократии обойтись стало невозможным.

Возникновение и развитие инфорномии с неизбежностью ведет к унификации людей. Людей начинают штамповать по готовым образцам. Они все в большей и большей степени теряют способность к самостоятельному мышлению. Парадокс со¬стоит в том, что в обществе, превозносящем индивидуализм, люди теряют индивиду¬альность. Происходит их обезличивание.

Все эти процессы были подмечены крупным испанским мыслителем X. Ортега-и-Гассетом еще тогда, когда они еще только начали намечаться. В работе «Восстание масс» (1930; русск. перевод: Избранные труды. М., 1997) он говорил о появлении в

33 Цит Стуруа М. Указ. раб.

34 Туроу Л К Будущее капитализма. Новосибирск, 1999. С. 328

35 Бальзак О. де. Отец Горио / / Собр соч. в 28-ми Т Т. 3. М., 1993 С. 71.

Западной Европе «массового человека». «Массовыми человеками» стали прежде все¬го представители растущего среднего слоя населения. Связано это с появлением того, что X. Ортега-и-Гассет называет «избыточными благами». Массовый человек» лишен морали.

«Суть, — писал автор, — такова: Европа утратила нравственность. Прежнюю массовый человек отверг не ради новой, а ради того, чтобы, согласно своему жизненно¬му складу не придерживаться никакой... Так что наивно укорять современного чело¬века в безнравственности. Это не только не заденет, но даже польстит. Безнравствен¬ность ныне стала ширпотребом, и кто только не щеголяет ею... Массовый человек попросту лишен морали, поскольку суть ее — всегда в подчинении чему-то, в сознании служения и долга».36 На смену нравственности пришла даже не безнравственность, а «противонравственность», «антимораль, негатив». Результат — впадение Западной Европы в варварство, нарастающий процесс одичания?7

Это одичание проявляется во всем, в частности и в отношении между полами. Неизбежным и прогрессивным при капитализме стало изменение формы брака и се¬мьи, превращение семьи из патриархической в неоэгалитарную.з8 Столь же неизбеж¬ным была и трансформация моральных норм, регулирующих отношения между пола¬ми. Но в условиях господства рынка и СМИ все это с неизбежностью привело к т.н. «сексуальной революции», которая означала снятие всех вообще норм, регулирующих отношений между полами, к сексуализации быта, к оскотиниванию человека.

Поборники «сексуальной революции» ссылаются на происходящее освобожде¬ние человека от многовековых запретов. Но как хорошо сказал болгарский писатель Богумил Райнов: «Когда тягостные ограничения заменяются произволом, когда на место излишней стыдливости лриходит наглое бесстьщство, когда тайна интимной жизни превращается в нахально разложенный и предлагаемый на каждом углу товар, когда естественная необходимость перерастает в разврат, в противоестественные бесчинства, уместно спросить: какова в конечном счете ценность такого освобождения и не явля¬ется ли это освобождение освобождением от всего человеческого».39

Выше уже говорилось о непрерывно нарастающем при капитализме оскотинива-нии человека. Но нигде оно не проявляется так наглядно, как в отношениях между полами. Суть процесса превращения животного в человека заключалась в становле¬нии принципиально новых, неизвестных в животном мире отношений, — социальных, которые не могли утвердиться иначе, как обуздывая зоологический индивидуализм. Становление общества было процессом ограничения, введения в жесткие социальные рамки проявления животных инстинктов, прежде всего пищевого и полового. Начав с обуздания пищевого инстинкта, становящееся общество окончательно утвердилось, стало готовым обществом только с ограничением, с введением в социальные рамки полового инстинкта. Без половых запретов подлинное человеческое общество не может сущест¬вовать.40

Поэтому происходящее при капитализме снятие всех ограничений и запретов в

36 Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Избранные труды. М., 1997. С. 161-163.

37 Там же. С. 8-110, 161-162.

38 См. Семенов Ю.И. Происхождение брака и семьи. М., 1974.

39 Райнов Б. Массовая культура. М., 1979. С. 455.

40 См. ПО этому вопросу: Семенов Ю.И. Как возникло человечество. М., 1966; 2-е изд. с новым

предисловием и приложениями. М., 2002; Его же. Происхождение брака и семьи. М., 1974; Его же. На

заре человеческой истории. М., 1989 и др.

сфере отношения полов есть огромный шаг вспять, есть движение по пути, ведущему от общества к зоологическому миру и тем самым от человека к животному. Не могу в этой связи не напомнить о появлении на Западе большого количества работ, в которых на все лады доказывается, что человек суть не что иное, как животное, причем крайне мерзкое. Яркий пример — нашумевшая в свое время книга Десмонда Морриса «Го¬лая обезьяна» (1967; русск. перевод: СПб., 2001). И дело не отдельных книгах. Как уже указывал ось (3.14.9), в западной мысли появились выдающиеся себя за науки направления, суть которых заключается в подходе к человеку как к одному из видов животных. Это — социобиология и этология человека.

При капитализме получила колоссальное распространение даже не просто пор¬нография, а, как писал тот же Б. Райнов: « ...Порнография в ее наиболее уродливой форме — в форме извращений, фетишистских, гомосексулистских и садо-мазохист¬ских навязчивых идей, которыми одержимы душевно больные люди. Именно наибо¬лее отталкивающий вид порнографии и является самым характерным в современной эротической продукции Запада».41

Но порнография губительна не только в самой уродливой, но в любой форме. «Секс, — пишет И. Кристол, — также как и смерть — проявление одновременно человеческое и животное. Человеческие чувства и человеческие идеалы составляют часть этого животного проявления. Но когда половой акт совершается на глазах у публики, человек не видит (не может видеть) чувства и идеалы. Он может видеть только животную случку ... Когда секс становится публичным зрелищем, человеческие отношения низводятся до животных».42 « ...Порнография, — делает вывод автор, — однозначно и сознательно подрывает цивилизацию и ее институты...».43 Добавим, под¬рывает не только и не просто цивилизацию и ее институты, она подрывает человечес¬кое общество вообще и все человеческие институты. В какой-то степени это допускает иИ. Кристол. Он, как сам пишет, с глубоким уважением относится к работам Норма¬на О. Брауна, в которых говорится о нисхождении человека вспять, к животной перво-зданности.44

Но покончить С порнографией при капитализме невозможно. Здесь действуют не только рассмотренные выше общие причины, но и присущая капитализму погоня за прибылью. Поставленный на промышленную основу порнобизнес только в США при¬носит несколько миллиардов долларов в год/5

Все это с неизбежностыо ведет и во многом уже привело к исчезновению вели¬чайшей ценности, приобретенной человечеством в ходе своего исторического разви= тия, — любви между мужчиной и женщиной. «Издревле, — писал великий русский писатель Алексей Максимович Горький (наст. фам. — Пешков, 1868 — 1936) — вели¬кие поэты всех народов, всех эпох вдохновенно тратили творческие силы свои на то, чтобы облагородить этот акт (половой. — Ю. С.), украсить его достойно человека, чтоб не сравнялся в этом человек с козлом, быком, боровом. Созданы сотни и тысячи пре¬красных поэм, воспевающих любовь. Это чувство играло роль возбудителя творчес¬ких сил мужчины и женщины. Силой любви человек стал существом неизмеримо боле социальным, чем самые умные из животных. Поэзия земного, здорового, активного

41 Там же. С. 455.

42 Кристол И. В конце II тысячелетия. Разиышлсния о западной цивилизации. М., 1996-67

43 Там жс. С. 71.

44 Там ж. С. 70.

45 См. Семенов Ю.И. Указ. раб. С.257-265.

романтизма в отношении полов имела огромное социально-воспитательное значение... Пришел толстый хищник, паразит, живущий чужим трудом, получеловек с лозунгом: «После меня — хоть потоп», — пришел и жирными ногами топчет все, что было создано из самой тонкой нервной ткани великих художников, просветителей трудового народа. Ему, толстому, женщина не нужна как друг и человек, она для него — только забава... В мире толстых эпидемически разрастается «однополая» любовь. «ЭВОЛЮ¬ЦИЯ» , которую переживают толстые, есть вырождение»/6

Если раньше исчезновение любви было характерно для высших слоев буржуазного общества, то теперь этот процесс охватывает все общество. И огромную роль в этом играют СМИ, прежде всего телевидение. Недавно ушедший из жизни поэт Владимир Николаевич Корнилов (1928 — 2002) писал после возвращения из поездки в Италию:

Десятка два программ,

Все дарования

От спорта и реклам

До раздевания.

В отеле «Шерантон», Вблизи Палермо, Гляжу ошеломлен, Что дело скверно.

...Всю ночь телестрептиз Идет в охотку: У каждой свой каприз, Своя походка,

Свой шарм, изгиб, азарт, И бесподобны Любой фасад и зад, Любые бедра!

Ни тайны, ни греха — Лишь горы теста... И только для стиха Нет больше места.

Какой блестящий ад!.. И кнопки тыча, Шепчу: — прощайте, Дант И Беатриче,

И Лермонтов, и Блок, И вы, Есенин... Пришел последний срок, И нет спасенья. 47

Правда, стихи еще не перестали появляться. Но уже другие. Раньше писали: «Я помню чудное мгновенье: / Передо мной явилась ты, / Как мимолетное видение, / Как гений чистой красоты»; «Средь шумного бала, случайно, / В тревоге мирской суеты, /

46 Горький А.М. О музыке жирных / / Собр. соч. в 30-ти т. Т. 24. М., 1953. С. 355.

47 Корнилов В. Итальянские наброски. 1. Телестриптиз / / Избранное. М., 1990. С. 245.

Тебя я увидел, но тайна / Твои покрывала черты»; «Среди миров, в мерцании све¬тил / Одной Звезды я повторяю имя .../ Не потому, что я Ее любил, А потому, что я томлюсь с другими. / А если мне сомненье тяжело, / Я у Нее одной молю ответа, / Не потому, что от нее светло, / А потому, что с Ней не надо света». Теперь пишут: «Женщину сию ты ведь видел, голой? / Ты ее трахал?»48 И последние «СТИХИ» обна¬родованы не на стенах мужского туалета, а на страницах когда-то весьма уважаемого журнала «НОВЫЙ мир».

С половых отношений срывается все человеческое. Все сводится к физиологии. Человек превращается в животное, но особого рода — животное похотливое. У живот¬ных совокупление происходит для продолжения рода. У человека половой акт стано¬виться сейчас одним из видов развлечения.

Деградация ортокапиталистического общества находит свое выражение в разгуле преступности, в росте насилия. Вслед за США, которые давно уже побили все рекорды в этой сфере, потянулась Западная Европа. Только за последние пять лет по данным официальной статистики, которую социологи рассматривают как сильно заниженные, число преступлений в одних странах этого региона возросло на 40%, а в других — даже на 70%. Если в 1993 г. во Франции произошло 4 тысячи нападений злоумышленников на людей, то в 1997 г. — уже более 16 тысяч. Прирост на 400%! По мнению 82% западноевропейцев криминогенная обстановка достигла небывалых за всю историю этого региона масштабов?9 По данным ООН за последние 30 лет число преступлений в США выросло в 8 раз, в Великобритании и Швеции — в 7, во Франции — в 6.50

В ФРГ начиная с 1989 —1999 был зарегистрирован резкий рост преступности среди детей и юношества. И как отметил известный исследователь молодежных проблем Виль¬гельм Хайтмейер, молодые люди совершают преступления не потому, что они отвергают, а, наоборот, потому, что они претворяют в жизнь идеалы «радикального общества свобод¬ного рынка»?1 А установки эти, поясняет газета «Берлинер тагецайтунг»: « Вымогай, грабь, избивай ради сиюминутного удовольствия. Кругом полно соперников»?2

Преступниками становятся далеко не от нужды, как это обычно обстояло в про¬шлом. Преступность изменила свой характер. Вот, например, что думает об этом от¬ставной комиссар французской полиции Клод Труви: «В том то и дело, что все пере-иначилось, перепуталось напрочь. Теперь любой добропорядочный человек может за¬просто совершить преступление, тяжкое преступление, и как ни в чем не бывало про¬должать жить. В каждом затаилась агрессивность, которая как мина замедленного действия может взорваться когда угодно, непредсказуемо. Уверяю вас — это новое свойство нашего общества».53

И главные причины понятны: во-первых, исчезла или, по меньшей мере, исчезает мораль, совесть, во-вторых, СМИ в целях извлечения наибольшей прибыли ведут уси¬ленную пропаганду насилия. Под подсчетам Европейского общества защиты детей в фильмах и передачах по всем европейским каналам ежечасно показывают не менее двадцати убийств и кровавых преступлений?з

48 Полищук В. Ода к Му / / НМ. 1999. № 8. С. 114.

49 См.: Катии В. Насилие как образ жизни. Благополучная Западная Европа страдает от роста

преступиости / / НГ. 28.07.1998.

50 См.: Полунин А. 200 тысяч преступлений в час / / Труд. 03.04.2002.

51 Мартин Г.-П., Шуманн X. Указ. соч. С. 225.

52 Цит.: Там же. С. 225.

53 См. там же.

54 См. там же.

В результате насилие в американских школах стало, по признанию бывшего прези¬дента США Уильяма (Билла) Джефферсона Клинтона, национальным бедствием. По¬явился даже термин «школьные расстрелы» Яркий пример — кровавое побоище в средней школе Линтона (штат Колорадо), когда было убито 25 учеников и 20 раненое

В деле унификации и оглуплении людей, превращения их в зверей первое место

занимают США Американский журналист Мэтт Тэйби писал в 2000 г. в статье «Че-

ловек-ящик. Если в Америке отключат телевизор»: «В первую же ночь без телевиде-

ния в США президент Клинтон объявит зоной бедствия всю страну. Возможно, даже

введет чрезвычайное положение. Потому что жизнь в Штатах, насколько мы о ней

знаем, без телевидения просто прекратится. Отсутствие телевидения заставит амери-

канцев думать самостоятельно, и большинство лишиться рассудка за несколько часов.

Так долго сдерживаемые гнев и ненависть вырвутся наружу, и столь хорошо воору-

женное гражданское население превратится в агрессивную, одержимую манией убий-

ства толпу, справиться с которой смогут только самые отборные войска... Ты рабо-

таешь — и ты одинок. Тебе не с кем выпить или уколоться, если ты даже вдруг

захочешь ... Все это превращает работу и телевизор в единственное пространство для

жизни. Работа — единственный допустимый порок, людей приучают быть жадными.

«Ящик» — единственная отдушина ... Бесконечно разнообразный мир, который так

отличается от твоей изматывающей и приземленной жизни. И это так отвлекает... Но

многим телевизора уже мало. По крайней мере, раз в неделю какой-нибудь америка-

нец заходит в офис и с криками «С меня расстреливает сорок или пятьдесят

человек и стреляется сам. Этот человек дошел до точки. Телевизор не смог отвлечь

его от того, что у него нет ни семьи, ни друзей, а его жизнь, растраченная на унизитель-

ной службе бездушной корпорации, пуста».56

Идея X. Ортега-и-Гассета о «массовом человеке» в последующем была подхваче¬на Г. Маркузе в работе «Одномерный человек Исследование идеологии развитого индустриального общества» (1964, русск. перевод- М., 1994). Вместе с массовым, или одномерным человеком возникло массовое общество, как совокупность атомизирован-ных, обезличенных субъектов, получила развитие массовая культура (масскульт) и массовое искусство.