362 Зеньковский в.В. История русской философии. Т. 2. Ч. 2. Л., 1991. С. 225-226.

прежде всего такие его труды, как «Философские начала цельного знания» (1877; послед. изд.: Соч. в 2-х т. Т. 2. М., 1990), «Чтения о богочеловечестве» (1878—1879; послед. изд.: Соч. в 2-х т. Т. 2. М., 1989), «Три разговора о войне, прогрессе и всемир¬ной истории1?(1899; послед. изд.: Соч. в 2-х т. Т. 2. М., 1990).

Бесспорно, что В.С. Соловьев неплохо знал всемирную историю. Это помогло ему четко поставить вопрос о субъекте истории, о чем было уже сказано (1.1). Таким субъектом он считал человечество в целом. Он был сторонником унитаристского под¬хода к истории. Но это, пожалуй, и все, что заслуживает у него внимания.

Собственная его концепция истории мало интересна. Он прежде всего исходит из того, что развитие человечества идет к определенной всеобщей цели. Но если суще¬ствует цель истории, то кто-то ее поставил. Тем самым В.С. Соловьев приходит к провиденциализму. Но его провиденциализм имеет своеобразный характер. Он нигде прямо не говорит о божественном плане, реализуемым человечеством.

Он выделяет два момента, или два фазиса, истории, первый из которых представ¬лен восточным миром, а второй — западной цивилизацией. Существует сила, управ¬ляющая развитием восточного мира, и еще одна, управляющая развитием западной цивилизации. Характеризовать природу этих двух сил, или двух общих принципов развития, он отказывается. Обе эти силы совершили круг своего проявления и приве¬ли народы, им подвластные, к духовной смерти и разложению.

(' Возникает необходимость в новой, третьей силе, которая вывела бы человечество из тупика. « ...Третья сила, — пишет В.С. Соловьев, — долженствующая дать челове¬ческому развитию его безусловное содержание, может быть только откровением того-высшего божественного мира, и те люди, тот народ, через который эта сила имеет проявиться, должен быть только посредником между человечеством и сверхчеловече¬ской действительностью, свободным сознательным орудием этой последней».363 Не¬трудно догадаться, что под этим народом понимается русский. Его деятельность при¬ведет к возникновению совершенного общества, свободной теократии со свободной теософией и свободной теургией. Тем самым произойдет реальное соединение божест¬ва с человечеством.

К концу жизни В.С. Соловьев разуверился и в мессианском предназначении России, и в идее вселенской теократии в целом. Он пришел к выводу, что нет никакой мировой силы, способной соединить в историческом развитии божественное начало с человечеством. Воцарится Антихрист, а затем наступит конец истории. Эти идеи на¬шли свое выражение в «Трех разговорах» и приложенной к ним «Краткой повести об Антихристе» . Повесть была прочитана им в виде публичной лекции, которая встрети¬ла мало сочувствия, но зато вызвала массу насмешек.

Другой русский религиозный философ — Н.А. Бердяев, как известно, неоднократ¬но писал, что в центре его внимания всегда была философия истории^ И что же он сделал в этой области? Откроем его книгу «Смысл истории» (Берлин,1923; М., 1990; 2002). «История, — читаем мы на одной странице, — есть свершение, имеющие внутрен¬ний смысл, некая мистерия, имеющая свое начало и конец, свой центр, свое связанное одно с другим действие, история идет к факту — явлению Христа и идет от факта — явления Христа. Этим определяется глубокий динамизм истории, движение истории к сердцевине мирового процесса и движение от сердцевины этого процесса».3^

ЭБЗ Соловьев В С. Философские начала цельного знания / / Соч. в 2-х Т. Т. 2. М., 1990. С. 172. '**

364 Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990 С. 3. и др.

365 Там же. С. 27.

«История потому только И есть, — читаем мы на другой странице, — что в серд¬цевине ее есть Христос. Христос и есть глубочайшая мистическая и метафизическая основа и источник истории, драматической, трагической судьбы ее. К Нему идет и от Него идет Божественное, страстное движение и мировое человеческое страстное дви¬жение. Без Христа его не было бы и оно было бы непонятно».366 И это повторяется без конца.

Доказательства правильности этих положений не приводятся и понятно почему: доказать это невозможно. Ясно только одно, автор является истово верующим хрис¬тианином. Если бы он был буддистом, то с точно такой же убежденностью писал бы, что история идет к Будде и от Будды. Был бы мусульманином, центральной фигурой истории он сделал бы Мухаммеда. К науке все это не имеет ни малейшего отношения.

И, конечно, в историософских построениях Н.А. Бердяева нет ни грана ориги¬нального. Все основные его идеи содержались еще в труде Августина Аврелия «О граде божьем!?(413—427). Но если эта работа заслуживает внимания как первая, в которой была изложена определенная концепция мировой истории, то уже труд епис¬копа Ж.Б. Боссюэ «Рассуждение о всемирной истории» (1681), в котором излагалась в основном та же концепция, был явным анахронизмом.

Когда же подобного рода взгляды пропагандируются в начале ХХ в., то их совер¬шенно невозможно принять всерьез. Возникает впечатление какой-то мистификации. А когда единомышленник Н.А. Бердяева С.Н. Булгаков в своем труде «Свет невечер¬ний» (1917; послед. изд.: М., 1994) выводит экономику из первородного греха, то нормальному человеку становится как-то не по себе.367

Совершенно бессодержательна и ничего не дает для понимания истории книга Льва Платоновича Карсавина (1882 — 1952) «Философия истории» (Берлин, 1923; послед. изд.: СПб., 1993), несмотря на то, что автор ее был не только философом, но и историком-медиевистом. Сейчас любая попытка создать религиозную философию истории с неизбежностью обречена на полный провал.

Сами русские религиозные философы не могли в глубине души не понимать полную пустоту их построений, не могли не ощущать свою абсолютную творческую импотенцию. И с тем, чтобы скрыть это, выдать себя за великих новаторов, они с самого начала развернули шумную рекламную кампанию. Ведь именно они сами на¬чали говорить о философском ренессансе в России на грани XIX и ХХ веков, имея в виду появление на исторической арене самих себя и своих трудов. Ну а с тем, чтобы эта самореклама не слишком била в глаза, был сочинен миф о русском культурном ренессансе.

Использование термина «ренессанс» было во многом безошибочным ходом. Тот Ренессанс, который имел место в Западной Европе в XIV — ХУ1 веках, всегда рассматри¬вался как величайшее событие мировой истории, как гигантский рывок человечества вперед. И приклеивая ярлык ренессанса на свое движение, русские религиозные фило¬софы тем самым стремились создать впечатление грандиозности своих свершений.

Но если уж и приводить исторические параллели с возникновением новой рус¬ской религиозной философии, то нужно обратиться не к Западной Европе XIV-ХУ1 ВВ., а к тому, что происходило в духовной жизни в последние века существования античного мира. А они характеризовались засильем мистики и религии. Если антич-

366 Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990. С. 46.

367 Булгаков С. Н. Свет невечерний. Созерцания и умозрения. М,.1994. С. 304-305 и др.

ная философия сразу же возникла как светская философия и долгое время развива¬лась как таковая, то в эти века идет перерождение и разложение философии. Она все в большей степени становится религиозной, а затем превращается в богословие. Все это было проявлением гниения и упадка античного мира, который завершился в конце концов его крушением.

Как уже указывалось, Россия на грани прошлого и нынешнего веков была бере¬менна революцией, грозившей разрушить старые порядки. Страх перед грядущим социальным преобразованием породил русскую религиозную философию. Но в отли¬чии от последних веков античного мира, когда духовный кризис принял всеобщий характер, в России к религии и религиозной философии обратилась лишь жалкая кучка интеллектуалов, которые после этого потеряли всякое право называться мысля¬щими людьми.

Подводя итоги недолгой истории русской религиозной философии, поэт-эмигрант Арсений Несмелов (наст. фам. —Арсений Иванович Митропольский, 1889 — 1945) писал в стихотворении, посвященном журналу «Русская мысль» — одному из глав¬ных печатных органов этого идейного направления:

В сундуках старух и скупердяев

Лет пятнадцать книги эти кисли...

СОЧНО философствует Бердяев

О религиозной русской „числи.

Тон задорный, резкий. Неужели

Кто-то спорил, резко возражая?

Критик дерзко пишет о Мужейле,

Хает повесть «Сны неурожая».

О, скрижали душ интеллигентских,

Ветхий спор о выеденных яйцах <... >. 368

«Ветхий спор о выеденных яйцах» — вот чем занималась русская религиозная философия. Она была мертворожденной. Некоторое время она существовала как упырь на живом теле философской мысли России. В последние годы были предпри¬няты попытки гальванизировать этот труп. Но нельзя оживить мертвое, тем более такое, которое никогда не было живым.

В настоящее время у нас не только пропагандируются старые провиденциалист-ские концепции, но и возникают новые, которые ничем существенным от старых не отличаются. Так, например, посредственный публицист, которого определенная часть нашей прессы почему-то упорно выдает за крупнейшего философа и историка, — Григорий Соломонович Померанц — в своих «Лекциях по философии истории» (М., 1993) пишет: «Я думаю , что в решающий момент эпохи чувствуется та нечеловеческая рука, смысл действий которой мы даже не понимаем». 369 К числу поборников прови¬денциализма принадлежит уже известный нам А.Г. Дугин. Вот что сказано в его книге «Конспирология (наука о заговорах, тайных обществах и оккультной войне)» (М., 1993): «История имеет смысл и цель, ею правят комбинации архетипических принципов, выражающихся в тех или иных идеологических формах, которые, в свою очередь, имеют среди людей своих носителей, иерархически группирующихся вокруг

368 Несмелов А. «Русская мысль» / /А. Несмолов. Без Москвы, без России Стихотворения

Поэмы, Рассказы. М., 1990 С 102.

369 Миркина 3 Огонь и пепел, Померанц Г. Лекции по философии истории. М., 1993. С. 231.

идеологических принципов в соответствии со своим пониманием сущности последних. Эти смысл и цель Истории сопряжены с Божественным планом... ».З?0

В последнее время число наших провиденциалистов пополнились. В их ряды вступил уже известный нам Г.А. Зюганов. «СМЫСЛ народной жизни, — сказал он на 11 съезде Народно-патриотического союза России (НПСР), — можно сформулировать как непрерывное познание — научное, религиозное, творческое — направленное на познание тайн Мироздания, в котором России Промыслом выделена особая роль, осо¬бая миссия — защищать попранную справедливость, воплощать в несовершенную зем¬ную реальность надмирные идеалы Веры и Любви, Милосердия и людского Братст¬ва»^ Чуть позднее нашелся еще один поборник провиденциализма, но теперь уже из числа «демократов» — доктор философских наук Павел Семенович Гуревич.372

Если исходить из содержания, то нет никакого смысла упоминать в числе фило-софско-исторических сочинение книгу Даниила Леонидовича Андреева (1906 — 1959) «Роза мира» (М., 1992 и др. изд.). Но автора ее нередко характеризуют в печати как глубочайшего мыслителя, создавшего совершенно новое понимание истории, что неко¬торых может сбить с толку. В действительности же эта книга представляет собой чистейший бред, причем даже не в переносном, а в буквальном смысле слова.