Глава 111. Отношения «человек - природа»

59

тральной почвы, не одушевленной особым для нее духом, а сущест­

вующей только для того, чтобы служить человеку, формировалось

будущее рациональное видение мира, а также мировоззренческая

традиция, в которой человек и природа противопоставлены.

В эпоху Возрождения происходит отождествление понятий «ис­

следование природы» и «познание истины» в контексте деятельно­

сти экспериментирующих художников. Затем их пути начинают

расходиться. С возвеличиванием разума происходило принижение

природы. Уже Галилей отмечал, что цвета, звуки, запахи не сущест­

вуют вне глаз, ушей и носов. Декарт и Локк разработали теорию

вторичных качеств. А у Д. Юма живая ткань природы оказывается

проекцией разума. Неокантианец Г. Коген говорил, что звезды мы

изучаем не в небе, а по учебникам астрономии.

Если в средневековой культуре не только вещь, но даже про­

странство, занимаемое вещью, имело свой сакральный смысл, так,

например, очаг всегда располагался в центре жилища, то в Новое

время вещь лишилась не только смысла, но и цвета, запаха... - стала

«унылой штукой» (А. Уайтхед). Космос, который у греков был уют­

ным домом и Божеством, стал бездонной черной пустотой, обозна­

чаемой как однородное изотропное пространство. По сравнению с

ним, отмечал А. Лосев, даже темная баня с пауками уютнее, потому

что говорит о чем-то человеческом. «Вечное молчание этих беспре­

дельных пространств устрашает меня, - писал Паскаль в “М ыслях”,

- ...глядя на эту немую вселенную, на человека, лишенного света,

предоставленного самому себе и как бы затерявшегося в этом уголке

вселенной, не зная, кто его туда поместил, что ему делать, что ста­

нет с ним по смерти, и не способного это узнать, я прихожу в ужас,

как человек, которого спящим перенесли на пустынный и жуткий

остров и который пробудился, не зная, где он находится, и не имея

средств уйти оттуда» [36].

«Распад космоса, - настаивал А. Койре, - вот в чем состоял наи­

более революционный переворот, который совершил (или который

претерпел) человеческий разум после изобретения Космоса древни­

ми греками» [37]. Следует вдуматься, что означало такое явление,

как распад Космоса для западно-европейской культуры. Распад

Космоса означал крушение идеи иерархически упорядоченного, на­

деленного конечной структурой мира - мира, качественно диффе­

ренцированного. Она была заменена идеей открытой, безграничной

60

Раздел I. Наука и предпосылочное знание

и даже бесконечной Вселенной, объединенной и управляемой одни­

ми и теми же законами, Вселенной, в которой все вещи принадлежат

одному и тому же уровню бытия, в противовес традиционной кон­

цепции, различавшей и противопоставлявшей друг другу два мира -

земной и небесный.

Аристотелевская динамика отрицает наличие какой-либо пусто­

ты и движения в пустоте. В физике Аристотеля вещь, сдвинутая по

инерции, стремится вернуться на свое естественное место. Пустое

пространство полностью разрушает концепцию космического по­

рядка: в пустом пространстве не то что не существует естественных

мест, в нем вообще места не существует. «Обезбоженная» природа

становится чуждой человеку. Разрушение космоса предстает как из­

гнание духа из природы и потеря качественности вещей.

Для человека это обернулось потерей почвы под ногами, человек

был выброшен из природы. М ожно понять охватившее его одиноче­

ство. Раньше всех почувствовал эти эпохальные перемены гений

Леонардо. На самом пороге «обездушенного» и «обезбоженного»

мира он передал это прощание с душой в загадочной улыбке Джо­

конды. «Загадочной воистину, если и по сей день она видится «бо­

жественной» одним и «сатанинской» другим. Загадка - в ее нефик-

сируемости: она как бы уже не принадлежит лицу, но еще и не ото­

шла в пространство» [38].

Уход из «домашнего» Космоса в «бездомный» Космос рождал

чувство планетарной заброшенности, гложущее ощущение потерян­

ности и предоставленности собственной воле или свободе. Этот пери­

од, переходный к Новому времени, историки описывают как эпоху

географических открытий, изобретений (пороха, книгопечатания...),

экономических и социальных преобразований, одним словом, как

эпоху великих достижений. Однако все они характеризовали уже не

прежнюю, а новую Вселенную. И, как совершенно справедливо заме­

тил К.А. Свасьян, «...приобретения как бы инстинктивно силятся воз­

местить утраты и невольно пародируют утраченное. Утрачен внут­

ренний смысл рая - ищется внешний “физический” рай (Колумб спе­

циально берет с собой в плавание “переводчика” - обращенного ев­

рея, владеющего древнееврейским и арамейским языками); утрачена

внутренняя ориентация - изобретается “компас”; утрачено ясновиде­

ние - мастерится, “телескоп” и “микроскоп”; утрачена живая связь с

истоками - культивируется “филология”» [39].