352 Глава 15. Исторические особенности русской культуры

культуре, придавая ей склонность к экстремизму, гиперболизму. Эта

склонность проявлялась в том, что всякий замысел, всякое дело на

фоне громадных по сравнению с соседними странами российских

масштабов становились заметными и накладывали свой отпечаток

на культуру только тогда, когда приобретали достаточно большой

размах, зачастую лишь если доводились до крайности. Людские ресурсы,

прирбдные богатства, разнообразие географических условий,

величина расстояний позволяли осуществлять в* России то, что было

невозможно в других государствах. Соответственно и проекты привлекали

внимание, когда отличались грандиозностью.

Гиперболичны были вера и преданность крестьян царю-батюшке;

национальные амбиции и неприязнь ко всему иностранному у;

московского боярства и духовенства; деяния Петра I, задумавшего

построить за несколько лет большой столичный город на пустынном

болотистом берегу моря и превратить огромную отсталую страну

в передовую и могучую державу; увлечения российской знати

XVIII—IX вв. строительством дворцов и усадьб, французским;

языком и зарубежными модами; достигшая глубочайшего психологизма

у Толстого и Достоевского русская литература; особенности

русской интеллигенции (социального слоя, подобного которому не.

было больше нигде) с ее мучительным ощущением ≪горя от ума≫,

возвышенными духовными устремлениями и житейской непрактичностью;

безудержно фанатичное принятие идей марксизма, вылившееся

в уникальный социальный эксперимент, который.дорого обошелся

русскому народу; неподдельный народный энтузиазм и неправдоподобно

наивная шпиономания времен сталинизма; ≪громадье≫

планов, ≪поворотов рек≫, ≪великих строек коммунизма≫ и т.п. Та же

страсть к гиперболизму и экстремизму проявляется и ныне —I

доходящем до нелепостей выпячивании своего богатства ≪новьши

русскими≫; в беспредельном разгуле бандитизма и коррупции; в

наглости финансовых ≪пирамидосозидателей≫ и невероятно большом

количестве их доверчивых жертв; в удивительных для страны,

прошедшей войну с фашизмом, буйных вспышках фашистско-наци-

оналистических настроений, и т.д.

Экстремизм воспринимается русским человеком как культурная,

норма. Даже люди робкого характера, в жизни не рискующие

впадать в крайности, обычно с восторгом говорят о ≪русском размахе

≫, воспетом в общеизвестном стихотворении А.К. Толстого:

Коль любить, так без рассудку,

Коль грозить, так не на шутку,

Коль ругнуть, так сгоряча,

Коль рубнуть, так уж сплеча.

15.6. Традиции и современность 353

Коли спорить, так уж смело,

Коль карать, так уж за дело,

Коль простить, так всей душой,

Коли пир, так пир горой!

Такой ≪размах≫ проявляется в склонности занимать крайние

позиции при решении различных (а в особенности сложных и неясных)

вопросов и в нелюбви к компромиссным решениям. Чехов

в этой связи отмечает: ≪Между "есть бог" и "нет бога" лежит

целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный

мудрец. Русский же человек знает какую-нибудь одну из этих

крайностей, середина же между ними ему неинтересна, и она обыкновенно

не значит ничего или очень мало≫'.

Одно из самых ощутимых по своим последствиям проявлений

-жстремизма —неоднократно повторяющийся в русской истории

быстрый переход от одной крайности к другой; прямо, противоположной.

Удивительно скорая (не в пример западноевропейским

варварам раннего Средневековья!) христианизация Руси —и еще

более скорое, всего лишь за пару десятилетий после 1917 г., превращение

почти всех в атеистов, а затем —в течение одного десятилетия

—увеличение роста числа верующих. Не столь давнее всенародное

признание коммунистических идеалов —и нынешнее их

осмеяние. Быстрое строительство социализма —и молниеносный

рывок назад к ≪рыночной экономике≫. Такое инверсивное бросание

из крайности в крайность то и дело ставит страну на грань раскола,

и опасностью его нельзя пренебрегать и сегодня.

Поскольку самодержавная государственная власть на протяжении

всей истории России была главным фактором, обеспечивавшим

сохранение единства и целостности огромной страны, постольку

неудивительно, что в русской культуре эта власть фетишизировалась,

наделялась особой, чудодейственной силой. Сложился культ

государства, оно стало одной из главных святынь народа. Государственная

власть представлялась единственной надежной защитой

от врагов, оплотом порядка и безопасности в обществе. Отношения

власти и населения по традиции понимались как патриархально-

семейные: ≪царь-батюшка≫ —глава ≪русского рода≫, облеченный

неограниченной властью казнить и миловать своих ≪людишек≫,

а они —≪дети государевы≫ —обязаны исполнять его повеления,

потому что иначе род придет в упадок. Вера в то, что царь хоть и

грозен, но справедлив, прочно укрепилась в народном сознании. А

все, что противоречило этой вере, толковалось как результат зло-

' Из архива А.П. Чехова. Публикации. М.1960. С. 36.

I 2 Культурология