290 Глава 12. Типологические характеристики культур

век≫1. По мнению испанского мыслителя, три великих достижения

XIX в. одновременно с положительными последствиями породили

и отрицательные —либеральную демократию, экспериментальную

науку и промышленность. Именно они определили психологические

штрихи сегодняшнего массового человека: ≪безудержная экспансия

собственной натуры... врожденная неблагодарность ко всему,

что сумело облегчить ему жизнь≫2, нежелание трудиться, эгоистичность.

Масса —это ≪состояние духа≫: ее ≪больше всего заботит

собственное благополучие и меньше всего —истоки этого благополучия...

средний человек и для себя не видит иной обязанности,

как убежденно,домогаться, единственно по праву рождения≫3. Ор-

тега-и-Гассет уверен, что единственно привычная (и желанная!) для

подобного антропологического типа поза • . это поза развалившегося

в кресле пресыщенного хама, перед которым заискивающе лебезит

услужливый халдей со словами: ≪Чего изволите?≫. Когда же

наступают на ≪суверенные права≫ массового человека, не предоставляют

благ, на которые он притязает ≪единственно по праву рождения

≫, то он становится агрессивен, прибегает к на'силию.

Таким образом, человек массы —это особый социально-психологический

тип. Воплощающий его ≪всегда довольный сам собой,

своим обедом и женой≫ обыватель —продукт предыдущего

социально-исторического развития". Появление человека массы было

запрограммировано. Он столь же присущ современной цивилизации,

как и прогрессивные завоевания. Примитивность, убогость мысли,

посредственность, узость интеллектуального горизонта, духовная ограниченность,

воинственная нетерпимость к иному, самовлюбленность

и прочие неблаговидные черты совмещаются в нем с уверенностью

в том, что ≪он имеет право≫ на обладание всеми благами,

добытыми человечеством в прошлом и в настоящем, что ему

должны их предоставлять по первому требованию. Именно такой

≪антропологический тип≫ культивируется последние полтора века.

Поразительнее же всего, акцентирует внимание Ортега-и-Гассет, что

подобный психологический тип желателен. Позиция ≪избалованного

ребенка≫ делает его хорошо управляемым: он внушаем, его легко

шантажировать и, используя попеременно то ≪пряник≫, то ≪кнут≫,

подталкивать в нужном направлении. При всех очевидных издержках

и немалых хлопотах, которые доставили европейским странам

людские массы, не раз ниспровергавшие правительства, когда последние

были не в состоянии предоставить им ≪хлеба и зрелищ≫, огра-

1 Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991. С. 316.

2 Там же. С. 319.

3 Там же. С. 320.

12.6. Массовая и Иемассовая культуры 291

ничейный и посредственный человек массы для всякой власти более

удобен, чем выдающийся человек, которым намного труднее

управлять.

Массовая Вернемся к массовой культуре и попытаемся ее

культура определить исходя из вышеизложенного анализа

категорий ≪масса≫ и ≪массовое сознание≫. Прежде

всего, массовая культура —это не количественный показатель. Зачислять

тот или иной феномен прошлого или настоящего в разряд

массовой культуры, исходя из массовости его распространения, неверно.

Сам по себе культурный факт (событие, форма, ситуация), рассматриваемый

изолированно от окружающего социального контекста,

ничего нам о себе не скажет. Столь же неправомерно подходить

к анализу массовой культуры с позиции ≪предустановленной иерархии

≫, т.е. рассматривать масскультовые феномены как нечто ≪низовое

≫, подчиненное, второстепенное, ≪недоразвитое≫, предкультурное, тем

более —простое и незамысловатое. Масскульт —это не культура

социальных ≪низов≫, и не культура тех ситуаций, что в данный момент

трактуются в качестве ≪низа≫ жизни. Не меньшим заблуждением

является и чрезвычайно распространенная привычка связывать

массовую культуру с определенными формами.

Таким образом, массовая культура — это состояние, а еще

точнее, культурная ситуация, соответствующая определенной

форме социального устроения, иначе говоря, культура ≪в присутствии

Масс≫. Она является эволюционным этапом, к которому новоевропейская

культура подошла на рубеже XIX—X вв. и который

стал преобладающим во второй половине XX в., так или иначе устранив

всех конкурентов. Для того чтобы можно было говорить о

наличии массовой культуры, необходимо, чтобы на историческую

арену явился ее презентант • . историческая общность, именуемая

массой, а также чтобы доминирующее значение обрел соответствующий

тип сознания —массовое сознание. Масса и массовое сознание

связаны и не существуют изолированно друг от друга. Они

выступают одновременно и ≪объектом≫, и ≪субъектом≫ масскуль-

та. Именно вокруг массы и массового сознания закручивается его

≪интрига≫. • Соответственно, лишь там, где мы обнаружим зачатки данных

социальных и ментальных установок, мы вправе говорить о присутствии

массовой культуры. Поэтому как история, так и предыстория

масскульта не выходят за рамки новоевропейского прошлого. Народ,

толпа, крестьяне, этнос, пролетарии, широкие городские ≪низы≫,

любая другая доновоевропейская историческая общность и соответ-