530 Глава 20. Основные культурологические течения XX в.

имостью и т.д. В связи с этим возрастает значение языка для культуры:

он становится вместилищем традиций и склада мышления,

обычаев и привычек, духа народов.

В работе ≪Археология знания≫ (1969) и последующих работах

Фуко формулирует новую методологию для исследования культуры:

место ≪эпистемы≫ занимает ≪дискурс≫, или ≪дискурсивная практика

≫, ≪дискурсивное событие≫. ≪Дискурс≫ —понятие, выдвинутое

структуралистами для анализа социальной обусловленности речевых

высказываний, нередко используется Просто как синоним речи.

В работах Фуко дискурс —это социально обусловленная организация

системы речи и действия.

Любая речь не только что-то высказывает, но и объясняет то, что

высказывает, т.е. проясняя собственные основания или причины.

Такая субстантивация производится не только и не столько лингвистическими

или логическими средствами, сколько социальными средствами

внутри более широкого социокультурного пространства. С

точки зрения дискурсивного анализа речевое высказывание можно

исследовать не только лингвистически, прояснением содержащихся

в них значений, но и социально, прояснением норм и правил,

артикулирующих в разных стратегиях дискурсивные элементы.

Именно дискурс позволяет Фуко исследовать такие явления, как

безумие, сексуальность, смерть и т.д. Эти формы систематически

репрессировались западной культурой, поэтому рациональным способом,

т.е. с применением научного категориального аппарата, их

исследовать не представляется возможным. Дискурсивный анализ

позволяет Фуко решить неразрешимую задачу: дать безумию говорить

от своего имени, собственным языком. Проблема в том, что

собственного языка безумия не существует. Язык всегда разумный.

Как можно написать историю безумия изнутри разума, использующего

свой категориальный аппарат для репрессии разума? Поэтому

тот или иной объект, в частности репрессированное западной

культурой безумие, исследуется на материале дискурсивных (речевых)

практик, сформировавших этот объект. Последний до, вне и

независимо от этих практик не существует.

Исходным материалом науки, искусства, литературы и всякого

иного явления культуры является популяция (представление, повествование

и пр.) событий в пространстве дискурса. Суть ≪дискурсивных

событий≫ составляют связи и отношения между высказываниями,

означающими совокупность неких объективных правил, закономерностей,

которые образуют ≪архив≫. Понятие ≪архив≫ означает

лежащие в основе разного рода документов и текстов структуры

и законы, ≪управляющие появлением высказываний как единичных

20.2. Постмодернизм 531

событий≫. Дискурсивные практики не совпадают с конкретными

науками и дисциплинами, они, скорее, ≪проходят≫ через них, придавая

им единство.

≪Дискурсивные практики≫, ≪архив≫ и ≪дискурсивное событие≫

выполняют примерно ту же роль, что и эпистема. Раньше знание

было детерминировано эпистемой, теперь оно возникает в поле дискурсивной

практики, по-прежнему составляя предмет археологии.

Новым является понятие ≪недискурсивная практика≫. Фуко выражает

сомнение в рациональной ценности науки, отдавая предпочтение

полиморфным или неопределенным дискурсивным практикам,

склоняясь даже к тому, чтобы ≪разрушить все то, что до недавнего

времени воспринималось под именем науки≫. Критическое отношение

не только к науке, но и к знанию вообще все более усиливается,

и в работе ≪Порядок дискурса≫ (1971) Фуко рассматривает

дискурс как насилие, которое мы совершаем над вещами.

В 1970-е гг. тема ≪знания-насилия≫, ≪знания-власти≫ выходит у

Фуко на первый план. В работе ≪Надзор и наказание≫ (1975) она

становится центральной. Знание само по себе есть власть. Оно

насквозь пропитано отношением господства, построено с самого

начала так, чтобы была возможна его политическая утилизация.

Никакое знание не формируется без системы коммуникации, регистрации,

накопления, трансляции, которая уже сама по себе есть

форма власти. Не существует отдельно познания или науки и общества

или государства, но существуют лишь фундаментальные формы

≪власти-знания≫. ≪Слияние≫ власти и знания представляется

Фуко оправданным и значимым на уровне глубинных социальных

механизмов функционирования систем получения, распределения

и использования знаний.

Изменившаяся культурная ситуация стала объектом осмысления

французских мыслителей Ж. Делёза (1925—995) и Ф. Гватарри

(1930—992). В совместно написанной книге ≪Ризома≫ (1976) авторы

различают два типа культур, сосуществующих в наши дни: ≪древесную

≫ культуру и ≪культуру корневища≫ (фр. rhizome —ризомы).

В противоположность любым видам корневой организации ризома

интерпретируется не в качестве линейного ≪стержня≫ или ≪корня≫,

но в качестве радикально отличного от корней ≪клубня≫ —как

потенциальной бесконечности. Принципиальное отличие заключается

в том, что этот стебель может развиваться куда угодно и принимать

любые конфигурации, ибо ризома абсолютно нелинейна.

Фундаментальным свойством ризомы является ее гетерономность

при сохранении целостности. Ризома отличается от любой структуры

полиморфностью, у нее отсутствует не только единство семан-