10. Предмет этого труда: важность исследований о человеке

Задача этого труда — изучить естественные и пертурбационные (внезап­ные, неожиданные. — Сост.) причины в их влиянии на развитие человека, попытаться измерить силу влияния этих причин и их взаимодействие.

Я вовсе не имею в виду создать теорию о человеке; мне только хочется констатировать те факты и явления, которые касаются его, и попытаться под­метить, путем наблюдения, те законы, которые связывают их между собою.

Человек, которого я здесь рассматриваю, служит в обществе тем же, чем центр тяжести в телах; он — та средняя, вокруг которой колеблются социальные элементы: если хотите, это фиктивное существо, для которого все происходит сообразно средним выводам, полученным для общества. Если хотят установить, так сказать, основы социальной физики, то должно иметь в виду именно среднего человека, не останавливаясь на частностях и ано­малиях и не исследуя, может ли такой индивидуум более или менее значи­тельно развить какую-либо из своих способностей.

Предположим, например, что хотят узнать, каково пертурбационное влияние человека на его физическую силу. При помощи динамометра мож­но определить сперва силу рук и поясницы большого количества индивиду­умов разного возраста, начиная с детства до старости; полученные таким образом для какой-нибудь страны выводы дадут две шкалы сил, которые будут заслуживать тем большего доверия, чем многочисленнее и тщатель­нее сделаны наблюдения. Сравнивая затем шкалы, полученные теми же сред­ствами и при тех же условиях, но в различные эпохи, узнают, уменьшилась или возросла количественно сила человека под влиянием его пертурбацион-

Источник: Кетле А. Социальная физика, или опыт исследования о развитии чело­веческих способностей / Пер. с фр. Е. Налмановской, Л. Печерского, А. Хараша, А- Шендеровича; Под ред. А. Русова. Киев: Типография И.И. Чоколова, 1911. Т. 1. Приводится в современной орфографии.

159

Хрестоматия

ного действия. Вот эту перемену, которую испытывает вся система, и важно указать в социальной физике. Можно было бы также установить при помо­щи того же способа перемены, которым подвергались разные классы обще­ства, не спускаясь, однако, к отдельным индивидуумам. Человек колос­сального роста или геркулесовской силы остановит на себе внимание нату­ралиста или физиолога; но в социальной физике значение его стушуется перед силой и ростом другого человека, который, нашедши эксперимен­тальным путем средства выгодного развития роста и силы, сможет их при­ложить на практике и приведет к результатам, которые будут ощущаться во всей системе или одной какой-нибудь ее части.

Изучив человека в разные эпохи и у разных народов, установив после­довательно разные элементы его физического и нравственного состояния и узнав в то же время те изменения, которые претерпело количество произво­димых и потребляемых им продуктов, увеличение и уменьшение его бо­гатств и его сношения с другими нациями, можно установить законы, ко­торым подчиняется человек у разных народов с момента своего рождения; другими словами — можно проследить движение центра тяжести каждой части системы так же, как мы устанавливали законы, относящееся к чело­веку разных народов, на основании совокупности наблюдений, сделанных над индивидуумами. С этой точки зрения народы играют в отношении соци­альной системы ту же роль, что индивидуумы — по отношению к народам: и те, и другие имеют свои законы возрастания и упадка и принимают боль­шее или меньшее участие в пертурбациях всей системы <...>

Нас, быть может, спросят: как это мы можем бесспорно определить пер­турбационную силу человека, т.е. те более или менее сильные уклонения, которые испытывает система по отношению к состоянию, в котором она очу­тилась бы, если бы была предоставлена одним силам природы? Подобная проблема если бы и могла быть решена, была бы, без сомнения, любопытна, но и бесполезна, так как этого состояния не было бы даже в природе, так как человек, каким бы он ни был, никогда не был всецело лишен своей интел­лектуальной силы и низведен до животного состояния. Больше всего заслужи­вает внимания вопрос о том, изменяется ли действие пертурбационной силы человека в более или менее выгодную для него сторону?

Согласно тому, что только что сказано, наука должна исследовать:

1. каковы законы, согласно которым воспроизводится род человечес­кий, по которым в человеке развивается его рост, интеллектуальная сила, большая или меньшая наклонность к добру и злу; законы, по которым развиваются его страсти и вкусы, законы, по которым изменяются предметы его производства и потребления; законы, по которым он вымирает, и т.д.;

2. каково влияние природы на человека; каков размер этого влияния; каковы пертурбационные силы и каково было их действие в тот или иной период; каковы были те социальные элементы, которые тогда оказывали особенное влияние;

160

/. Французская эмпирическая социология

3) наконец, могут ли [пертурбационные] силы человека нарушить устойчивость остальной системы? Я не знаю, смогут ли [люди] когда-ни­будь ответить на все эти вопросы, но мне кажется, что их решение даст самые прекрасные и самые интересные выводы, какие только могут иметь в виду человеческие исследования <...>

Книга II Развитие физических способностей человека

Прежде всего мы должны в своих исследованиях определить среднего человека для разных народов. Для физических способностей, допускающих непосредственное измерение, согласятся, быть может, с тем, что подобная оценка возможна; но как поступить относительно нравственных и интел­лектуальных способностей? Можно ли защищать, например, такое нелепое утверждение, что храбрость одного человека относится к храбрости другого, как пять к шести, как это можно сказать об их росте!?

Не будет ли смешна претенциозность геометра, который утверждал бы серьезно, будто он вычислил, что гений Гомера относится к гению Верги­лия как три к двум? Несомненно, подобные претензии были бы только абсурдны и смешны. Значит, нужно условиться о значении слов и рассмот­реть, возможно ли то, что мы имеем в виду, я не говорю при настоящем состоянии науки, а при том, до которого она разовьется в будущем?

И в самом деле, можно ли требовать от изучающих социальную физику больше, чем от тех, которые предвидели возможность создания небесной механики в то время, когда под руками было очень мало наблюдений и господствовали ложные теории, наряду с неудовлетворительными средства­ми счисления? Важно было, следовательно, обеспечить себя средствами ис­полнения; затем собирать с усердием и настойчивостью точные наблюде­ния, выработать и усовершенствовать методы их обработки и подготовить таким образом все элементы, необходимые для построения, о котором шла речь. Вот тот путь, которому должно, по-моему, следовать для создания социальной физики; ведь, речь идет о том, чтобы узнать, есть ли возмож­ность выработать средства исполнения и, прежде всего, возможно ли опре­делить среднего человека? <...>

Из предыдущего видно, впрочем, что число браков, заключенных в течение года, представляет один из статистических элементов, дающих оче­видно самые резкие неправильности в своем развитии. Нам могут также возразить, что это — один из статистических элементов, в котором больше всего участвует человеческая воля. Мы охотно допускаем это объяснение; но как учесть другой факт, служащий некоторым образом дополнением к это­му: из всех причин, на которые человеческое вмешательство оказывает самое сильное влияние, — это возраст.

161

Хрестоматия

В данном случае действительно наблюдается удивительное подтвержде­ние выставленного нами в начале этой работы положения, согласно которо­му при увеличении числа подвергающихся наблюдению индивидуумов исчезают физические и нравственные индивидуальные особенности и на первый план выдвигаются те главные факты, в силу которых общество существует и со­храняется. Мы, конечно, далеки от утверждения, будто научные открытия, правительственные распоряжения и практическое применение великих со­циальных принципов не смогут оказать заметного влияния; но эти актив­ные силы, хотя и исходят от людей, не зависят, однако, от свободной воли человека. Мы привели замечательные факты в подтверждение наших утвер­ждений, но эти факты, хотя и многочисленные, не опирались на достаточ­но продолжительные наблюдения, для того чтобы можно было высказать с полной уверенностью наши положения <...>