3. Немецкая эмпирическая социология

Тем самым здесь допускается ошибка, уже подвергнутая критике выше (s. 13): распределение по слоям, предпринятое согласно объективным при­знакам, перечеркивается и искажается из-за учета субъективных особеннос­тей. Гарантией против этого служит именно возвращение к мелким элемен­там: не все служащие причисляются к среднему слою, потому что, согласно опыту, большая их часть думает как средний слой, но определенные части служащих, определяемые статистически как элементарные группы, отно­сятся к тому или иному главному слою по аутогенетическому принципу группировки (метод ступенчатого продвижения).

Конечно, несмотря на все усилия, не избежать затруднений с класси­фикацией полностью, особенно применительно к лицам хозяйственного подразделения G. Но если они не накапливаются, они не должны вызывать особой озабоченности, поскольку, как еще будет показано, средний слой — это не "координаты типичного общественного менталитета", но "типичные координаты путаницы общественных менталитетов".

Так что же означают две наши системы классификации? Ни одна из них не содержит каких-либо социально-ценностных характеристик. Грубая клас­сификация вообще говорит лишь об объективном экономическом положении блоков населения. Глубокая классификация содержит настолько же мало со­циально-ценностных характеристик, насколько она может неожиданно вый­ти на таковые. Сопротивление отнесению определенных групп населения к так называемому "пролетариату" слишком часто происходит из престижных претензий. Но если я характеризую элементы населения как "пролетарские", то я далек от того, чтобы тем самым низко их оценить. Не получается ли наоборот — другие непременно хотят видеть их в среднем слое, поскольку они снабжают так называемый "пролетариат" совершенно незаслуженной им низкой оценкой со своей стороны. Но речь идет все же не о том, чтобы осуще­ствить оценочное ранжирование, а об определении различий менталитета в ходе констатирующего анализа социального положения.

К сожалению, для типа, подразумеваемого под "пролетариатом", нет иного краткого и имеющего широкое хождение выражения, далекого от положительных и отрицательных эмоций, которыми отягощено само это слово. Чтобы избежать балласта ранжирующих оценок, я использую здесь это слово с большой сдержанностью. В схеме грубой классификации оно стоит потому, что там оно на месте в своем экономико-техническом значе­нии и, несомненно, свободно от оценок. В схеме глубокой классификации оно заменено, как и полинявшее от разноцветия выражение "средний" слой, другими обозначениями'. К сожалению, они слишком длинны и описатель­ны, чтобы пользоваться исключительно ими также и в тексте. Здесь я дол­жен опять прибегнуть к словам "средний слой" и "пролетариат", однако особо подчеркиваю: это привычные аббревиатуры и не более того.

¹ Ср.: Обоснование этих обозначений на s. 30ff.

341

Хрестоматия

Наконец, я не придаю никакого значения тому, чтобы граница между "средним слоем" и "пролетариатом" проходила именно там, где, как я счи­таю, она должна пролегать. Еще обнаруживается то, что я вовсе не считаю два блока в этом разделении едиными слоями общества. Мне не важно, где должны разделяться "средний слой" и "пролетариат", для меня важны гра­ницы и типические различия меньших частей этих слоев, объединенных в оба суммарных блока. Как много или мало из них объединены в средний слой, имеет здесь наименьшее значение, поскольку средний слой в любом случае охватывает элементы очень различающихся менталитетов и, по мое­му мнению, никогда не может пониматься как единый или замкнутый слой или класс в универсальном социологическо-историческом смысле. В глубокой классификации, которая должна быть логична лишь с точки зре­ния социологии, средний слой и пролетариат различаются лишь как рабочие гипотезы и в соответствии с принятым употреблением этих слов. Их противо­поставление не имеет ничего общего с положениями этого исследования.

Соотношение этих двух масс в грубой классификации представляется однако гораздо менее удивительным, если сравнить его с результатом цен­зовой статистики. Статистика подоходного налогообложения в 1926 г. пока­зывает только 10% плательщиков налога с заработной платы и 25% налого­плательщиков с годовым доходом более чем 3000 марок. Картина становится еще более впечатляющей, если выделить доходы ниже 1500 марок.

В 1926 г. были обязаны платить налог на заработную плату 23,2 млн.

Из них освобождены 0,3

Не обложены налогом 10,4

Из обложенных имели меньше 1500 немецких марок 7,1

17,8 В 1926 г. были обложены 3,8 млн. Из них имели, меньше 1500 немецких марок 1,7

Суммы 19,5 27,0 млн.

= 72,6%

Квота доходов ниже 1500 марок соответствует рассчитанной здесь доле пролетариата в самодеятельном населении (74,77%). Сравнение должно рас­цениваться, конечно, лишь как иллюстрация; есть "пролетарии" с более высоким доходом и "средний класс" с более низким доходом.

Средний слой охватывает в двух своих ветвях (собственники и работаю­щие по найму) очень много ступеней шкалы социального ранжирования, уровня жизни и пестрое множество типичных для места пребывания стилей

342