3. Немецкая эмпирическая социология

жизни. С социологической точки зрения, особенно применительно к социо­логии партийного дела и политического менталитета, было бы чрезвычайно желательно еще раз разделить внутри обеих частей среднего слоя нижнее и верхнее среднее положение. Шмоллер это сделал, но положенная им в осно­ву шкала размеров дохода дает различения, непригодные для социологии. Тобис считает, что дифференциация двух средних положений не имеет цен­ности потому, что высокие и нижние элементы среднего слоя не могут проводить собственную политику внутри среднего слоя. Против этого мож­но много чего сказать: социологов интересует в классах не только то, на­сколько они могут быть носителями собственной политики; к примеру, в пределах среднего слоя весьма значительны различия в стиле жизни, оценке жизни и социальном мышлении. Их однако не охватишь шмоллеровской шкалой размеров дохода — в этом Тобис прав. Им соответствует скорее раз­личение "старого" и "нового" среднего слоя или различение собственников и работающих по найму. Я пытался провести сверх того еще более тонкое разделение, но не выполнил это, поскольку шкалы оказались слишком не­надежны — там, где мы зависим от оценок, неизбежны округления, а воз­никающие отсюда источники ошибок тем более опасны, чем тоньше разли­чия, которые должны быть установлены <...>

Раздел III. Основные направления интерпретации: картина расслоения

2. Пять основных масс: социальные позиции и облики менталитета

Наши совокупные слои слагаются из целых рядов отдельных позиций, пограничные линии главной классификации проведены от поперечной диф­ференциации к профессиональному положению и отрасли экономики. Мы проходим пять блоков таким образом, что сначала в связи с анализом, дан­ным в докладе о количественном распределении, выделяется внутренняя множественность отдельных слоев; кроме того, делается видимым изобилие пограничных фигур. Если статистик очень аккуратно разделил свою бумагу на колонки и разместил числа справа и слева от черты, то социограф должен держать запястье свободнее: жизнь не проводит ясных границ, но разыгрыва­ется в тысяче промежуточных форм. Конечная задача: получить из пестрого многообразия единую картину — только подходить к ней с осторожностью.

1

Относительно количественно слабого капиталистического слоя при слу­чае утверждалось, что высококапиталистическое сознание поражено потря-

343

Хрестоматия

сениями', исходящими от среднего предпринимательства и шатается. Ярко выраженная высококапиталистическая позиция должна быть сравнительно исправно сохранена у руководителей обезличенных крупных предприятий, т.е. подлинных представителей анонимного капитала. На эти 15000 лиц (мы считаем здесь всегда только работающих), к которым может быть добавлена еще верхушка рантье, приходится центр тяжести слоя.

Насколько ударная волна кризиса доверия к капитализму распростра­нилась на персонифицированное промышленное предпринимательство, ска­зать трудно. Субвенционирование НСДАП не может служить тому мерой, даже если бы было возможно точно установить источники финансирования. Оно осуществляется определенно не без того, чтобы поддержать недвижи­мый сословный капитализм гитлеровского движения, но в ожидании, что тем самым может быть нанесен ущерб экономической боевой силе профсо­юзов. Все же среди персонифицированного крупного промышленного пред­принимательства, несомненно, наличествует антипатия к политике объе­динения в концерны и растущее недовольство банковским капиталом.

В торговом предпринимательстве граница менталитетов обозначена, оче­видно, гораздо отчетливее. Малое и среднее предпринимательство заняло здесь самые резко очерченные фронтовые позиции против крупной хозяй­ственной организации и финансового капитала. Крупные персонифициро­ванные торговые предприятия, напротив, самым жестким образом придер­живаются экономического либерализма.

В противоположность тому вера в современный капитализм сократи­лась, пожалуй, во всем крупном афарном предпринимательстве — насколько она там когда-то наличествовала. Там всегда были очень сильны феодальные и патримониальные представления, и расхождения в сознании между аг­рарным и промышленно-коммерческим капиталом постепенно росли по мере того, как развертывался промышленный капитализм. Имманентная капита­лизму идея мирового хозяйства не может быть по вкусу афарному предпри­нимательству промышленной страны. Здесь мы имеем иллюстрацию к тези­су, развитому на s. 12 ff.: элементы населения, которые по их социально-экономическому положению должны быть объединены в единый блок, еще не составляют отдельный слой. Согласно их менталитету, они должны, воз­можно, фуппироваться иначе. В пределах сгруппированного по объектив­ным признакам слоя капиталистов весь подблок крупных афариев относит­ся, по интерпретации его сознания, вероятно, много более, к соседнему слою, поскольку собственники не являются одновременно промышленни­ками (сахар, спирт, кирпичные заводы и т.д.) и не ориентируются по этой составляющей основы своего существования более, чем по афарной.

Если здесь промышленный капиталист оказывается более родственен круп­ному афарию, чем крупному торговцу и банкиру, то это полностью соответ-

¹ Eschmann. Krise des Biirgertums... // Die Arbeit. 1931. S. 363 ff.

344