Глава VI

Проблемы правового развития российского общества

237

практическом плане влияние основных идей, сформулированных в упомянутой работе, привело к тому, что прокуратура задумывалась и учреждалась как жестко централизованный институт, ее высшие эшелоны должны были фактически проводить волю политической элиты, или, как писал В. И. Ленин, осуществлять центральную прокурорскую власть, работая под наблюдением и в самом непосредственном контакте с тремя партийными учреждениями — Оргбюро ЦК, Политбюро ЦК и ЦКК.

Организованной таким образом прокуратуре вменялись «чужие» функции — обеспечение законности в стране. Естественно, что для этого был необходим принцип единства законности на всей территории страны. И он был сформулирован в рассматриваемой работе В. И. Лениным: законность не может быть казанской или калужской, она должна быть единой на всей территории государства. Казалось бы, все правильно. Однако в практическом осуществлении этого принципа как бы не замечали особенностей, связанных с юридической силой актов федерального значения и актов субъектов Федерации. Единообразного понимания и применения требовали не только (и, быть может, даже не столько) в отношении федеральных нормативных правовых актов, а вообще в отношении всех нормативных правовых актов, не исключая актов местного уровня. В итоге инициатива субъектов Федерации значительно ограничивалась, имело место не единообразное понимание всех нормативных правовых актов (оно просто недостижимо в принципе), а жесткое «вживление» воли центра на всех уровнях федеральной структуры российского государства.

Рассматриваемое время характерно тем, что были подготовлены и приняты несколько союзных и множество конституций субъектов Федерации (последние были подобием, если не копиями союзной конституции).

Все эти конституции (1924, 1936, 1977 гг.) были формальными в самом худшем значении данного термина. Действительно, вспомним основные требования, которым должен отвечать Основной Закон страны. Во-первых, это должен быть свод пожеланий, требований, исходящих от населения, в первую очередь относительно формы правления, политического режима, основных прав и свобод, способов их гарантий и защиты (в этом смысле конституция должна исходить снизу). Во-вторых, именно в конституции должен признаваться и последовательно проводиться принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. В-третьих, в Основном Законе страны должны быть признаны неотъемлемые, неотчуждаемые от человека фундаментальные субъективные права и свободы именно в качестве таковых. В-четвертых, нормам конституции, в которых признаются неотъемлемые права и свободы человека, должно быть обеспечено прямое действие. Наконец, только конституция должна очертить компетенцию государственных органов

по отношению к частным лицам, только она должна устанавливать пределы посягательствам (интервенции) государства на свободу и самостоятельность личности, определять границы свободы человека и надежность ее гарантий.

Ни один из названных принципов не был не только последовательно проведен в названных конституциях, но и более или менее заметных попыток их утверждения обнаружить нельзя.

В Конституции 1924 г. не закреплялся принцип разделения власти, она замалчивала фундаментальные (неотъемлемые) права и свободы человека. В Конституции не уточнялось, как граждане СССР будут участвовать в формировании определенных структур власти, в ней толком не говорилось об избирательных правах и свободах граждан, хотя на практике существовало разделение граждан на имеющих и не имеющих таковые. Уже шло становление многоукладной экономики, возникали различные формы собственности, однако в Конституции об этом — ни слова. Она не предусматривала никаких гарантий прав граждан и в отношении соблюдения ее собственных норм, в ней не прописаны механизмы, обеспечивающие жизнь той или иной нормы и пр.

По сравнению с предшествующей, в Конституции 1936 г. изменяется избирательная система, структура центральных представительных органов, административно-территориальное деление страны. Вместо неполного избирательного права, непрямого голосования вводилось всеобщее избирательное право и прямое тайное голосование. Ограничения и неравенство в правах ликвидировались. Однако повсеместная практика выдвижения единственного кандидата в депутаты, подобранного партийными органами, сводила все нововведения на нет. Кроме того, в ней, так же, как и в Конституции 1924 г., ни один из важнейших принципов конституционного развития, о которых речь шла выше, не проводился.

В 1962 г. была создана конституционная комиссия, однако прошло 15 лет, прежде чем была выработана новая конституция, хотя ее основное содержание было заимствовано из Конституции 1936 г.

Основной Закон откровенно и решительно (по сравнению с прежними) утверждал ведущую роль КПСС, попирая тем самым принцип разделения властей. В части гражданских прав и свобод человека она мало чем отличалась от прежних. Правда, в ней, хотя и своеобразно, впервые было закреплено субъективное публичное право граждан оспаривать в суде неправомерные действия должностных лиц государства, которыми им был нанесен ущерб (ст. 58). Процесс закрепления данного права шел без малого двадцать лет: в надлежащем виде, включая механизм его реализации, это публичное субъективное право было зафиксировано в Законе РФ 1993 г.

Обращаясь к юридическим органам, в первую очередь правосудию, заметим, что весь рассматриваемый период правовое развитие в этой части

238