365 Халед Хоссейни

— Смотри! — сказал я Сохрабу, включил те-левизор (пульт, правда, отсутствовал) и сразу женаткнулся на детский канал: кудлатые овечки-куклы распевали что-то на урду.

Сохраб сел на кровать, поджал колени к под-бородку и принялся раскачиваться взад-вперед.Лицо у него было застывшее, зеленые глаза гля-дели на экран.

А ведь я обещал купить Хасану телевизор,когда вырасту.

— Я поехал, Амир-ага, — сказал Фарид.

• Останься на ночь. Путь-то неблизкий. По-едешь завтра.

• Ташакор. Только лучше уж я вернусь се-годня. А то буду волноваться, как там дети. —В дверях номера Фарид остановился. — Счастли-во, Сохраб-джан.

Ответа он так и не дождался. Пожалуй, маль-чик его даже не слышал. Серебристые отблескиосвещали качающуюся фигурку.

В коридоре я вручил Фариду конверт. Тотразорвал его и разинул рот.

• Не знаю, как тебя благодарить, — ска-зал я. — Ты столько сделал для меня.

• Сколько здесь? — Лицо у моего водителябыло обалделое.

— Чуть больше двух тысяч долларов.

— Двух ты... — Нижняя губа у Фарида задро-жала.

Мы вместе вышли на улицу. Машина тронулась сместа. На прощанье Фарид дважды нажал на клак-сон и помахал мне рукой. Я махнул ему в ответ.

366

Бегущий за ветром

Больше мы с ним не виделись.

Я дотащился до номера. Сохраб лежал на кро-вати, свернувшись в калачик. Глаза у него были за-крыты. Спит или нет? Телевизор он выключил сам.

Я сел, кривясь от боли. Лоб был в ледяномпоту. Долго еще мне мучиться? Ни лечь толком,ни встать, ни поесть. А с мальчиком что делать?

Хотя в глубине души я уже знал ответ.

Налив в стакан воды из графина, я запил двеобезболивающие таблетки, полученные от Ар-манда (вода была теплая и горьковатая), подошелк окну, задернул шторы и лег. Грудь моя разрыва-лась от боли. Когда стало чуть полегче и ужеможно было дышать, я натянул на себя одеяло ипринялся ждать, когда пилюли подействуют.

Когда я проснулся, уже темнело. В щели меж-ду занавесками алел закат. Простыни были мок-рые от пота, в голове гудело.

Опять мне что-то снилось, только что?

Постель Сохраба была пуста. Сердце у меня ек-нуло. Я позвал его. Голос мой был слаб и дик. Нере-альность происходящего ужаснула меня. За тысячимиль от дома, в темном гостиничном номере, напол-ненном болью, с уст моих срывается имя мальчика,с которым я и знаком-то всего несколько дней.

Я опять позвал Сохраба. Тишина.

С трудом стащил себя с кровати, заглянул вванную, распахнул дверь номера, окинул взглядомкрошечный коридор. Мальчика нигде не было.

Заперев дверь, вцепился в перила лестницы ипоковылял вниз, к стойке портье. Холл был оклеен

367 Халед Хоссейни

розовыми обоями с фламинго, из кадки торчалапыльная искусственная пальма. Портье читал газету.

Я описал ему Сохраба.

Портье отложил газету и снял очки. Прямо-угольной формы усики были тронуты сединой,легкий изысканный аромат каких-то тропическихфруктов щекотал ноздри.

— Мальчишки такие непоседы, — вздохнулон. — У меня своих трое. Носятся весь деньнапролет, а мамаша волнуется.

Ну, что ты так на меня уставился?

— Этот мальчик вряд ли где-то носится, —промычал я. — Да и сами мы нездешние. Как быон не потерялся.

Портье покачал головой:

• Присматривать надо за детишками, госпо-дин хороший.

• Я знаю. Только стоило мне уснуть, как егоуже нет.

— Мальчишки — они такие.

— Ну да. — Пульс у меня участился.Вот ведь чурбан бесчувственный!Господин за стойкой принялся обмахиваться

газетой.

• Велосипеды им подавай.

• Что?

— Я про своих. Требуют купить им велосипе-ды. «Мы больше никогда ничего у тебя не по-просим, папочка». Как же. — Он хрюкнул. —Мамаша меня убьет на месте.

А Сохраб без сознания сейчас валяется где-нибудь в канаве. Или, связанный, в кузове грузо-

368

Бегущий за ветром

вика. Кровь его падет на мои руки. Нет, нетолько. Вина ляжет и на этого типа тоже.

— Прошу вас... — скосив глаза, я прочитал егоимя на приколотом к голубой рубашке тэге, —господин Фаяз, скажите, вы его не видели?

— Мальчика-то?Я рассвирепел:

— Ну да, мальчика! Который приехал сомной. Ради бога, скажите мне наконец, попадалсяон вам на глаза или нет?

Портье перестал обмахиваться и сузил глаза:

— Друг мой, вы бы потише. Я не виноват, чтоон у вас потерялся.

Лицо мое, наверное, приобрело малиновый от-тенок.

— Да, конечно. Извините. Это моя вина. Таквы его видели?

Портье опять надел очки и развернул газету.

— Нет, к сожалению, не видел.

Я еще минутку постоял у стойки, стараясьвзять себя в руки, затем направился к выходу.

— Вы хоть представляете себе, где его ис-кать?

— Нет. — Меня колотила нервная дрожь.

— Он чем-нибудь интересуется? Мои, напри-мер, без ума от американских боевиков, особен-но с Арнольдом Шварценеггером.

— Мечеть! — воскликнул я. — Огромная мечеть!Когда мы проезжали мимо, Сохраб как-то

ожил. Смотрел на нее во все глаза.

• Шах Фейсал?

• Да. Можете меня туда отвезти?