106 Бегущий за ветром

Меня ткнули пальцем в бок. Фазиля/Карима,кто же еще.

— Что? — спросил я.

— Я как раз рассказываю всем про тур-нир воздушных змеев, — прогудел Баба из-забаранки.

Со среднего ряда сидений мне улыбался КэкаХамаюн с женами.

— В небе в тот день, наверное, было не мень-ше ста змеев, — продолжал Баба. — Правда,Амир?

— Наверное, — промычал я.

• Сто змеев, Хамаюн-джан. Кроме шуток.И под конец дня в небе остался только один,змей Амира. Сбитого синего змея он принес до-мой. Хасан и Амир вместе определили, где онупал, и успели первыми.

• Поздравляю, — расплылся Кэка Хамаюн.Его первая жена сдвинула вместе бородавчатыеладони.

• Вах, вах, Амир-джан, мы так гордимсятобой.

Вторая жена пошла по стопам первой. Не-которое время все хлопали, выкрикивали по-здравления, восхищались мной. Молчал толькоРахим-хан, сидевший на переднем сиденье ря-дом с Бабой, он как-то странно посматривална меня.

• Остановись, — промычал я отцу.

• Что случилось?

— Мне плохо. — Меня отбросило от окна,и я навис прямо над хамаюновскими дочками.

107 Халед Хоссейни

— Сверни на обочину, Кэка, — заверещалидевчонки. — Он такой желтый, как бы он намплатья не испортил!

Баба затормозил, но было уже поздно.

Пока машину проветривали, я сидел на при-дорожном камне. Баба и Кэка Хамаюн курили.Между затяжками дядюшка убеждал Фазилю/Ка-риму перестать плакать, в Джелалабаде он купитей другое платье, еще лучше прежнего. Я зажму-рился и подставил лицо солнечным лучам. За зак-рытыми веками возник целый театр теней, обра-зы плясали и растекались, пока не слились в один:вельветовые штаны Хасана на куче кирпичей.

Веранда белого двухэтажного дома Кэки Ха-маюна выходила в сад, обнесенный высоким за-бором; в саду росли яблони, хурма и декора-тивный кустарник. Летом садовник подстригалкусты и придавал им формы разных зверей.Имелся и бассейн, отделанный изумрудно-зеле-ным кафелем. Свесив ноги, я сидел на краюбассейна, дно его покрывал слежавшийся снег.В дальнем конце сада дети Кэки Хамаюна игра-ли в прятки, женщины на кухне готовили еду.Аромат жареного лука щекотал мне ноздри,слышалось шипение скороварки, музыка и смех.Баба, Рахим-хан, Кэка Хамаюн и Кэка Надеркурили, сидя на веранде. Кэка Хамаюн говорил,что привез с собой проектор и покажет всемслайды, которые снял во Франции. Он уж десятьлет как вернулся из Парижа, но все носился сосвоими дурацкими слайдами.

108 Бегущий за ветром

В общем, все шло хуже некуда. А ведь у насс Бабой все складывалось хорошо. Пару днейназад мы с ним ходили в зоопарк, смотрели нальва Марджана, и я бросил камешек в медведя,когда никто не видел. После зоопарка мы на-ведались в кебабную Дадходы напротив «Кино-парк» и ели кебабы из ягнятины и горячий, изтандыра, хлеб. Баба рассказывал мне о своихпоездках в Индию и Советский Союз и о людях,с которыми его сталкивала жизнь, говорил обезногих супругах из Бомбея — они прожиливместе сорок семь лет и произвели на свет один-надцать детей. Это был замечательный день —именно о таком я мечтал все эти годы. Если быеще не эта пустота внутри — вот словно в спу-щенном бассейне передо мной.

Незадолго перед закатом жены и дочери на-крыли к ужину — рис, кофта и курма из цыплят.Все, как велит традиция: на полу была расстеленаскатерть, мы сидели вокруг на подушках и елируками из общей посуды — по блюду на четыре-пять человек. Хоть я и не был голоден, пришлосьучаствовать в общей трапезе вместе с Бабой, Кэ-кой Фаруком и двумя сыновьями Кэки Хамаюна.Баба, приложившийся перед ужином к бутылочке,гнул свое про состязание воздушных змеев, как явсех разгромил и принес домой сбитого змея. Го-лос его заполнял всю комнату. Все опять приноси-ли мне свои поздравления, дядюшка Фарук хлопалменя по спине чистой рукой. Я сидел как на иголках.

Уже за полночь, наигравшись в покер, мужчи-ны легли спать на тюфяках, постеленных в ряд