Глава 15. «Отказы рынка» и государство

425

рованный портрет советской элиты был выполнен одним из ее прежних предста­вителей, перебежчиком на Запад в 1970-е гг. М. С. Восленским в его монографии «Номенклатура: господствующий класс Советского Союза». Восленский опреде­лил высшее звено советского общества в лице партаппаратчиков, руководителей госбезопасности, вооруженных сил и дипломатов в количестве 100 тыс. человек, плюс низшее — еще 150 тыс. чел. К элитным слоям были также отнесены руково­дители крупных предприятий (около 30 тыс. чел.), плюс 150 тыс. высших пред­ставителей науки и культуры, всего 750 тыс. чел., а с учетом ближайших родствен­ников — около 3 млн человек, или менее 1,5% населения страны.¹

Не отличаясь от элиты первого и второго поколения количественно, третье поколение (в основном — дети и внуки первого и второго поколения) в качествен­ном смысле было совершенно им чуждо. Элита первого поколения (1917-1953 гг.) воспитывалась в непримиримо антибуржуазном духе эпохи «железного занаве­са», обладала сравнительно низкой социальной культурой, ненавидела Запад, чу­ралась роскоши (по крайней мере, демонстративно). Путеводной звездой для этой элиты являлась всемирная пролетарская революция. Именно она и определяла их общую стратегию поведения.

Пролетарская элита второго поколения (1953-1985 гг.) была более рафиниро­ванной, образованной; антизападные и антибуржуазные церемонии исполняла чисто ритуально. Дети элиты второго поколения эпохи «оттепели» и «соревнова­ния двух систем» получили возможность учиться в лучших университетах Евро­пы и Америки и, в отличие от других слоев советского общества, имели доступ к запрещенной «тлетворной» буржуазной культуре, не чурались роскоши, кулуар­но поругивая «совок». Образ жизни элиты второго поколения принципиально от­личался от первого, но, в силу действия социалистического табу, не афишировал­ся. Доход высших звеньев пролетарской элиты второго поколения, по подсчетам того же Восленского, превосходил средний уровень трудящихся примерно в де­сять раз,² однако не во многие сотни, как на Западе. И именно такое положение элиту начало угнетать.

Пролетарская элита третьего поколения являлась уже полной противополож­ностью, антитезой поколения первого. Произошла переоценка «пролетарских идеалов», и продолжать прежний образ жизни элите третьего поколения стало невыносимо. Оставалось либо бежать на Запад (а многие так и делали), либо пре­образовать советское общество. Третье поколение элиты еще могло смириться с тем, что по величине среднедушевого дохода советское общество в 2-4 раза усту­пало западному. Невыносимым для элиты был то, что разрыв между отечествен­ным и зарубежным элитарным уровнем жизни отличался в сотни раз. Каждый раз, выезжая за рубеж и общаясь с представителями западной элиты, советская номенклатура чувствовала себя некими юными пионерами по сравнению со свет­скими львами передовых держав.

Ситуация осложнялась тем, что отсутствовала экономическая теория, с помо­щью которой можно было бы разработать стратегию реформирования. Марксист-

¹ См.: Восленский М. С. Номенклатура: господствующий класс Советского Союза. М., 1991. С. 153.

² Восленский М. С. Цит. соч. С. 276.

426