12 Тема 14. Развитие личности

Р ебенок к концу данного возраста становится совершенно иным суще­ством, чем тот, которым он был в начале возраста. Но это не может не означать и того, что необходимо должна измениться и социальная ситуа­ция развития, сложившаяся в основных чертах к началу какого-то воз­раста. Ибо социальная ситуация развития не является ничем другим, кро­ме системы отношений между ребенком данного возраста и социальной действительностью. И если ребенок изменился коренным образом, неиз­бежно должны перестроиться и эти отношения. Прежняя ситуация раз­вития распадается по мере развития ребенка, и столь же соразмерно с его развитием складывается в основных чертах новая ситуация развития, которая должна стать исходным моментом для следующего возраста. Ис­следование показывает, что такая перестройка социальной ситуации раз­вития и составляет главное содержание критических возрастов.

Таким образом, мы приходим к уяснению основного закона динами­ки возрастов. Согласно закону, силы, движущие развитие ребенка в том или ином возрасте, с неизбежностью приводят к отрицанию и разрушению самой основы развития всего возраста, с внутренней необходимостью опре­деляя аннулирование социальной ситуации развития, окончание данной эпохи развития и переход к следующей, или высшей, возрастной ступени.

Такова в общих чертах схема динамического развития возраста.

Г. Глейтман,

А. Фридлунд,

Д. Райсберг

СОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ¹

<...> В первые недели жизни наш социальный мир ограничен од-ним-единственным человеком — как правило, матерью². Со временем этот мир расширяется и включает в себя уже обоих родителей, а затем и все семейство. Чуть позже в него входят ровесники-соседи, сверстники из детского сада, школы. С наступлением отрочества круг друзей меняется, расцветает сексуальность. Вскоре многие из нас становятся родителями, и репродуктивный цикл начинается заново. Конечно, социальное разви­тие на этом не заканчивается, оно продолжается и тогда, когда мы дости­гаем среднего возраста, а затем и старости, на каждой стадии продолжая изменяться и расти.

Наряду с очевидными изменениями такого рода существует и ме­нее заметный процесс адаптации, который столь же важен для нашего развития. С возрастом мы постепенно вступаем в контакт с системой социальных правил, которые связывают нас не только с семейным окру­жением, но и со всем социальным универсумом. Когда мы писали эту главу, нашей главной целью было показать, как расширяется в течение жизни социальный мир человека и как он из младенца на руках матери превращается в гражданина мира.

¹ Глейтман Г., Фридлунд А., Райсберг Д. Основы психологии. СПб.: Речь, 2001. С. 655- 662, 666-697.

² Поскольку обычно первым человеком, который заботится о ребенке, является мать (в прежние времена это почти всегда было так), мы и будем условно называть его в дальнейшем матерью. Естественно, материнские функции может выполнять и другой человек, например, отец или няня; более того, для многих детей это несколько людей одновременно, как, к примеру, в том случае, когда отец и мать в равной степени занима­ ются воспитанием ребенка.

14 Тема 14, Развитие личности

Привязанность

<...> Социальное развитие начинается с самой первой человеческой связи — со связи между ребенком и первым человеком, который о нем заботится. Как правило, это — мать. Многие ученые считают, что эта связь закладывает основание и, возможно, становится моделью для любых отно­шений человека с другими людьми. Какова природа этой связи?

Младенцы стремятся быть рядом со своей матерью, и когда они от чего-то страдают, их успокаивает вид матери, ее голос или ее прикоснове­ние. В этом отношении у детей есть много общего с детенышами других видов. Детеныши макаки-резуса держатся за шерсть матери, цыплята сле­дуют за курицей, ягнята — за овцой. Когда юное поколение подрастает, оно осмеливается отходить от матери все дальше и дальше. Но еще в течение долгого времени мать остается для них надежным домом, безопасным убе­жищем в неуправляемой ситуации.

Корни привязанности

С чего начинается привязанность ребенка к матери? Еще около со­рока лет назад было широко распространено убеждение в том, что лю­бовь к матери обусловлена тем, что она удовлетворяет базовые биоло­гические потребности ребенка: дает ему пищу, тепло, защиту, облегчает боль. Наиболее известная версия этой теории принадлежит Зигмунду Фрейду, который объяснял детский страх перед отсутствием матери тем, что ребенок боится остаться без еды. Так как эта теория рассмат­ривает мать в качестве вместилища для пищи (неважно, кормит ли она дитя грудью или из бутылочки), ее назвали буфетной теорией любви к матери¹.

Теория привязанности Боулби

Существует несколько оснований для критики буфетной теории. Одно из них — тот факт, что младенцы часто проявляют большой инте­рес к тем людям, которые не ассоциируются у них с приемом пищи. На­пример, детям приятно, когда их обнимают, когда им улыбаются или с ними играют, и нет ни малейших доказательств того, что дети наслажда­ются игрой в прятки только потому, что она как-то связана с едой.

Подобные факты заставили британского психоаналитика Джона Боулби предположить, что социальное взаимодействие необходимо детям само по себе. По мнению Боулби, младенцы привязываются к матери не ради пищи или тепла. Причина в том, что они обладают врожденной со-

¹ См.: Bowlby J. Attachment and loss. N. Y.: Basic Book, 1969. Vol. 1. Attachment; Bowlby J. Separation and loss. N. Y.: Bassic Book, 1973.

Глейтман Г., Фридлунд А, РайсбергД. Социальное развитие 15

циальной потребностью, стремлением к прямому контакту со взрослым (обычно с матерью).

У контакта матери и ребенка много граней. Дети наслаждаются об­щением с ней и быстро начинают узнавать голос своей мамы и даже ее запах¹. Довольный ребенок смотрит умиротворенно, гукает от удоволь­ствия и примерно в возрасте шести недель в первый раз улыбается пол­ноценной социальной улыбкой. Когда дети подрастают и приобретают некоторый локомоторный контроль, они делают все, чтобы оказаться в компании взрослых, — просительно улыбаются маме или папе, тянутся или ползут по направлению к ним².

Однако для Боулби подобное поведение мотивировано не только удо­вольствием от контакта, но и врожденным страхом незнакомого и не­привычного, который заставляет большинство детенышей млекопитающих и птиц стремиться к знакомому объекту, чаще всего — к матери. И мать не просто знакома детенышу. Она обладает определенными стимульными свойствами, значимыми для юных особей ее вида: если это утка, то она кря­кает, если макака-резус, то она покрыта шерстью.

Боулби считает, что врожденный страх непривычного ценен с точ­ки зрения выживания. Для детенышей, у которых он отсутствует, возра­стает вероятность отбиться от матери, потеряться и погибнуть. В частно­сти, они могут стать жертвой хищников, которые обычно нападают на слабых и отбившихся от стаи особей.

Конечно, детеныши большинства животных «не знают в лицо» воз­можных хищников, поэтому их врожденный страх генерализован. По этой причине в отсутствие матери даже слабая внешняя угроза становит­ся для ребенка огромной; повышенная потребность в утешении застав­ляет его отчаянно плакать и цепляться за мать в темноте или во время грозы.

Это тенденция искать защиты у родителей настолько сильна, что проявляется даже тогда, когда угроза исходит от самих родителей. Дети, которых сурово наказывают, привязываются к своим родителям еще сильнее. Родители вызывают страх, но они же могут утешить. То же про­исходит с собакой, которая «бьющую руку лижет». Наказание для соба­ки связано с болью и страхом, но облегчить его может только хозяин. Похожий феномен известен под названием стокгольмского синдрома суть которого в следующем: заложники романтически привязываются к

¹ См.: MacFarlane A. Olfaction in the development of social preferences in the human neonate // Parent-infant Interaction. Amsterdam: США Foundation Symposium, 1975; DeCasper A.J., Fifer W.P. Of human bonding: Newborns prefer their mother's voices // Sciens. 1980. 208. P. 1174-1176.

² См.: Campos J.J., Barrett K.C., Goldsmith H.H. et al. Socioemotional development // Mussen P.E. (Ed.). Carmichael's manual of child psychology. Vol. 2. Infancy and developmental psychology. Haith M.M., Campos J.J. Vol. eds. N. Y.: Wiley, 1983. P. 783-916.