Образные сравнения. Bildvergleichen

Образные сравнения характеризуются тем, что они являются поясняющими, яркими дополнениями. Мы уже видели, насколько частотны устойчивые сравне­ния "wie Espenlaub zittern" - дрожать как осиновый лист"; "wie eine Schnecke kriechen - ползти как черепа­ха. Er ist glatt wie ein Aal, вряд ли перед нашим взором возникает скользкая рыба, которая, извиваясь усколь­зает из наших рук; wie ein Aal - сравнение-штамп, за которое мы хватаемся без раздумий, когда нам не хва­тает слов, чтобы обрисовать низменную изворотли­вость человека, о котором только что говорили.

173

Устойчивые сравнения популярны оттого, что не­редко выводят нас из затруднений в языковых ситуа­циях, расширяют рамки наших выразительных воз­можностей. Но именно потому мы и должны отно­сится к ним с настороженностью: сравнение негласно помогает нам преодолеть затруднения, если мы хотим сделать нашу речь самобытной.

Поэтическое поприще.

Образы наших великих по­этов в сущности не отличаются от тех, которые ис­пользуем и мы. Образные сравнения будят фантазию наших слушателей или читателей, и как раз в таком месте, где обычное слово было бы слишком невыра­зительно, бледно, чтобы вызвать яркую картину. По­этому они не просто средства украшения, а особо ценные выразительные средства: они не украшают наши предложения, а направляют внимание собесед­ника на детали, которые полностью раскрываются только после нашего указания. Чем необычнее и са­мобытнее образное сравнение, тем сильнее оно захва­тывает воображение слушателя или читателя, и тем большая возникает необходимость следовать указую­щему "wie".

"Du bist wie eine Blume", - писал Гейне в одном стихотворении, раскрывая далее, что в возлюбленной напоминает ему цветок: "So schon, so rein, so hold." Ни одно из перечисленных качеств не характерно для цветов, если не все вообще; у поэта, по-видимому, вполне определенное представление, и на него долж­на ориентироваться фантазия того, кто читает стихо­творение: он должен думать о цветке, который просто красив, само совершенство, это образ, от которого исходит сияние, который олицетворяет женствен­ность, законченность, этакий бутон, скромная марга­ритка, нежная незабудка. Такой образ напрашивается

174

сам собой; остальные более далеки, а потому более драгоценны.

В одном из любовных стихотворений Гёльдерлина звучит: "Trennen wollten wir uns, wähnten es gut und klug. Da wirs taten, warum schreckt uns wie Mord die Tat?" Сравнительный образ производит эффект гро­мового раската в полной тишине, это строки, полные трагизма. Расставание для влюбленных оказывается, как поначалу хотела бы сказать первая строка, не просто "безрассудством" и "бедой", а преступлением, самым ужасным из всех, известных им. Оно кощунст­венно лишает жизни влюбленных; то, что кажется ра­зумным, на поверку становится чудовищным злодея­нием. "Смерти" подлежит намерение, замыслы, тайна; все это подобно страшной вспышке возникает перед влюбленными и ужасает читателя.

Одно знаменитое образное сравнение принадлежит герцогу Ларошфуко: "Разлука для любви подобна вет­ру для огня. Слабый она задувает, большой - раздува­ет". Этот образ вбирает суть проблемы. "Огонь" - из­любленное сравнение в любви; герцог пересекает его с новым образом - "ветром" для "расставания". Это пересечение образов является тем очарованием, тем чудом, которое пленяет читателя, захватывает его и уже больше не отпускает от себя. Правда, подобная фраза - изысканное искусство, игра образов тонкого мастера языка.