Часть IV. Чувства и отношения

очень тесно связано с телесными ощущениями. Часто .-жалость физически переживают, испытывая дискомфорт, томительное бес­покойство, спазматическое сжатие внутри. Это ощущение может быть болезненным и вызывать слезливость. Ср.: Боль эта была усилена еще тем странным чувством физической жалости к ней, которую произвели на него ее слезы (Л. Н. Толстой, Анна Каре­нина); А Мавра Кузьминишна еще долго с мокрыми глазами сто­яла перед затворенною калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жало­сти к неизвестному ей офицерику (Л. Н. Толстой, Война и мир); Но что это? Видение несчастной Маруси на больничной койке и доктора в белом халате уже не появляется перед глазами и не вызывает, как раньше, жалостливой слезливости (Г. Вишневская, Галина. История жизни).

Этим жалость напоминает такие чувства, как нежность, с од­ной стороны, и отвращение — с другой, и часто с ними сочетается: бывает нежная жалость, а бывает брезгливая жалость. Если объ­ект чувства симпатичен в своей слабости, жалость к нему сочета­ется с нежностью, умилением; отталкивающая слабость вызывает вместе с жалостью отвращение, презрение, гадливость. Ср. Не могу я тебя пожалеть! — еще грознее заорал Захар, почувствовав вдруг жалость и нежность к старухе. — Вставай, говорят те­бе! (И. Бунин, Захар Воробьев); «Несчастный человек!» — сказала Лиза с жалостью и с презрением (Н. С. Лесков, Некуда); Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика (Л. Н. Толстой, Война и мир); И жа­лость в ее женской душе произвела совсем не то чувство ужаса и гадливости, которое она произвела в ее муже (Л. Н. Толстой, Анна Каренина); Ходасевич (...) с какой-то жалостью, смешан­ной с отвращением, вспоминал, как эти девочки в лохмотьях и во вшах облепили его, собираясь раздеть его тут же на лестни­це, и сами поднимали свои рваные юбки выше головы, крича ему непристойности (Н. Берберова, Курсив мой).

Последние примеры заставляют поставить под сомнение неко­торые компоненты толкования А. Вежбицкой.

жалость

X thinks something like this:

something bad is happening to Y

because of this, Y feels something bad

I would want it didn't happen [I wish it hadn't happened]

И. Б. Левонтина. Помилосердуйте, братцы!

273

because of this, X feels something good toward Y if X could, X would want to do something good for Y [Wierzbicka 1992a: 168]

Эмоция жалости предполагает не столько то, что человек не хотел бы, чтобы с другим происходило плохое, сколько то, что он испытывает неприятное ощущение (feels something bad) от того, что другому плохо. Кроме того, в состав этой эмоции не обяза­тельно входит доброе чувство по отношению к объекту жалости. Последнее характерно скорее для сочувствия, сострадания, уча­стия, а для жалости как раз факультативно. Наконец, испытывая мучительную жалость, человек зачастую хочет прежде всего не облегчения участи объекта чувства (I would want it didn't happen [I wish it hadn't happened]), а просто собственного избавления от неприятной эмоции, хотя бы и путем удаления от объекта жало­сти. Ср. Слова его долго производили на меня потом, при воспоми­нании, тяжелое впечатление какой-то странной, презрительной к нему жалости, которой бы я вовсе не хотел ощущать (Ф. М. До­стоевский, Идиот).

Природа жалости отличается от природы близких эмоций. Как это ни парадоксально, жалость может быть достаточно эгоцентри­ческим чувством. В основе сочувствия, сострадания и участия лежит частичное отождествление себя с другим человеком, же­лание разделить его боль. Это видно и по внутренней структуре данных слов: сочувствие и сострадание включают приставку со-, а слово участие производно от слова часть. В отличие от них, жалость указывает на самостоятельное чувство, независимое от чувств другого человека. Последние могут быть только причиной жалости, но не прообразом собственного чувства. Это свойство хорошо согласуется и с этимологией слова жалость: исторически в нем тот же корень, что и в словах жалить, жало [Фасмер 1996, Черных 1994].

Поэтому только жалость можно испытывать, например, к мертвым, к младенцам и животным, а также к себе самому, в то время как сочувствие и сострадание в этих случаях невозможны. Ср. Вот тут он лежал. Удивительное дело, навидался я за вой­ну всяких ужасов, пора бы привыкнуть. А тут такая жалость взяла! Главное бессмыслица. За что? (Б. Пастернак, Доктор Жива­го); [Так] говорили теперь те же люди, с болезненно-жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью.и пылью лицом и с разрубленною длинною тонкою шеей

274