Часть V. Намерения и дела

тем «национальная специфичность» слова чаще всего определяет­ся специфичностью присутствующих в нем неявных смыслов; она заключена в тех бесплотных и трудноуловимых смысловых эле­ментах, которые передаются подспудно как нечто самоочевидное. К таким смыслам в русском языке относится компонент '[произо­шло] как бы само собой' в рассмотренных нами глаголах, описыва­ющих целенаправленную деятельность человека. Слова, содержа­щие такого рода смысловые компоненты, труднее всего перевести: при переводе то, что должно читаться между строк, приобретает тяжесть и определенность, которые все меняют.

То, что слово не равно сумме содержащихся в нем смыслов, можно проиллюстрировать следующим отрывком из «Анны Каре­ниной» (разрядка наша. — А. 3., И. Л.):

Степан Аркадьич помолчал. Потом добрая и несколько жал­кая улыбка показалась на его красивом лице.

— А? Матвей? — сказал он, покачивая головой.

— Ничего, сударь, образуется, — сказал Матвей.

— Образуется?

— Так точно-с. [...]

Степан Аркадьич мог быть спокоен, когда он думал о жене, мог надеяться, что все образуется, по выражению Мат­вея, и мог спокойно читать газету и пить кофе.

(...]

«А может быть, и образуется! Хорошо словечко: обра­зуется, — подумал он. — Это надо рассказать».

Если бы Стиве просто кто-то сказал, что все будет хорошо и что это произойдет в результате естественного хода вещей, постепенно и незаметно (что есть своего рода экспликация слова образуется), то он вряд ли бы поверил. Силой убеждения здесь обладает само слово образуется (ср. «хорошо словечко») — благодаря тому что в нем все эти элементы смысла выражены одновременно и нерасчлененно. Это, с одной стороны, дает человеку уже готовую, апробированную опытом других людей (закрепленную в слове) и тем самым вызывающую определенное доверие концептуальную конфигурацию; с другой стороны, из-за того что элементы смысла здесь столь тесно спаяны друг с другом и столь неотчетливы сами по себе, что человеку трудно «ухватить» какой-либо один из них, чтобы подвергнуть его сомнению.

Анна А. Зализняк, И. Б. Левонтина. «Национальный характер»... 335

Авторы пользуются случаем выразить благодарность членам семинара Ю. Д. Апресяна в ИППИ РАН и Славистического се­минара Университета Экс-ан-Прованс под руководством М. Гиро-Вебер, принявшим участие в обсуждении настоящей работы, а так­же А. А. Зализняку, Л. Л. Иомдину и В. Туровскому за замечания по тексту статьи.

И. Б. Левонтша

Homo piger*

Это означает человек ленивый. Лень — важнейший элемент че­ловеческого устройства. Подобно совести, которая ограничивает человека в достижении желаемого, лень ставит пределы вообще всякой активности, заставляя постоянно взвешивать, настолько ли желанна та или иная вещь, чтобы стоило затрачивать усилия. Ср. характерное описание ленивого человека: Мысль о движении, об усилии, о трате энергии была ему не только чужда, но и враж­дебна, ему неприятно было не только самому куда-то спешить, чего-то искать, добиваться, бороться, но даже слышать о том, что это делают другие. Новый факт — политический, литера­турный, бытовой, — новая мысль, которую надо было продумать, даже просто — новое слово либо оставляли его равнодушным, либо как-то мешали ему «поживать» (Н. Берберова, Курсив мой).

В русском языке много слов на тему лени; ср. лень (существи­тельное и предикативное наречие), лентяй, лодырь, лоботряс, ле­нивый, лениво, ленивец, (по, раз)лениться, леща (с ленцой), неохо­та и др. Есть еще весьма выразительное междометие Да ну! с характерной «ленивой» интонацией, которое используется в каче­стве ответной реплики (наряду с наречиями лень и неохота). Оно также служит для выражения непрямого, некатегоричного, не мо­тивированного объективными причинами и равнодушного отказа. Ср. — Ты с нами пойдешь? — Лень (Неохота; Да ну!). Однако в этом междометии идея не-совершения действия входит непосредствен­но в значение и не может сниматься контекстом; ср. неправильное

* Опубликовано в книге: Логический анализ языка: Образ человека в куль­туре и языке. М., 1999. Работа в значительной степени основана на материале словарной статьи наречий лень и неохота, составленной мною для «Нового объ­яснительного словаря синонимов русского языка» [см. Левонтина 1997е]. Я бла­годарю Ю. Д. Апресяна, О. Ю. Богуславскую, М. Я. Гловинскую и Е. В. Урысон за ценные замечания..

И. Б. Левонтина. Homo piger

337

*Да ну, но придется пойти при нормальном Лень (Неохота], но придется пойти.

Идея лени может выражаться в русском языке и иными сред­ствами; ср. упомянутую Н. Берберовой словообразовательную мо­дель поживать, посиживать и др. — Берберова специально отме­чает, что писатель Борис Зайцев, о котором идет речь, любил такие глаголы (она также приводит сочетание попиваю винцо и т. п.).

Х-у лень (неохота) делать Р означает, что 'X не хочет прила­гать усилия, чтобы сделать Р, которое от него ожидается и которое он способен сделать, и ощущает это нежелание как состояние сво­его тела или души'. (Ср. Тебе лень даже посуду за собой помыть!; Хлеба нет, а в булочную идти неохота).

Существенно, что лень отличается от нежелания совершать действие тем, что осознается как некоторое особое состояние (ср. голод vs. желание есть). Надо сказать, что онтологическая сущ­ность лени неочевидна, и это проявляется в таксономической раз­мытости существительного лень. Лень — это, с одной стороны, состояние, которое, как и многие другие состояния, концептуали-зуется в языке как стихия, захватывающая человека извне, побе­ждающая его. Ср. Лень-матушка одолела', Лень раньше нас роди­лась; Пришел сон из семи сел, пришла лень из семи деревень. Лень нападает, одолевает и т. п. Ср. На углу одной из тихих севасто­польских улиц дремлет на солнечном припеке татарин ~ продавец апельсинов. (...) Весь мир изнывает от жары и скуки. (...) А лень обуяла такая, что не хочется даже замурлыкать любимую та­тарскую песенку (А. Аверченко, Сила красноречия).

С другой же стороны, лень — это и свойство человека; ср. Меня раздражают его лень и глупость.

Интересно, что в одном из стихотворений Губермана лень ква­лифицируется даже как страсть¹; ср. Есть страсти, коим в вос­хваление II Ничто нигде никем не сказано. II Я славлю лень — отдохновение II Для чести, совести и разума.

Такая таксономическая неопределенность очень ясно видна в сочетаниях с причинными предлогами. Действительно, встреча­ются и формы из лени, и от лени, и из-за лени, и по лени, но при этом все они не вполне естественны (см. о причинных предлогах [Левонтина 1997ж]).

' Ср. О мое «не хочется» разбивается всякий наскок. Я почти лишен стра­стей. «Хочется» мне очень редко. Но мое «не хочется» есть истинная страсть (В. В. Розанов, Опавшие листья).

338