Часть VI. Этические концепты

и «мерцает» первое: ранний брак, по представлениям той эпохи, разделяемым, по всей видимости, упомянутой девицей, — это раз­врат и в том смысле, что он означает пренебрежение своим дол­гом — получать образование, овладевать профессией и т. д. — ради удовольствий «личной жизни»). Отметим также, что если произ­водные развратиться, развращать, развращенный могут мотиви­роваться «этическим» значением, то прилагательное развратный, как и существительное развратник, может быть соотнесено только со значением сексуального разврата (ср. монолог генерала Гин­дина из повести И. Грековой «На испытаниях»: Развратником рад бы быть, да годы не позволяют, а после двух инфарктов особенно. Здесь на меня стали всех собак вешать за то, что я будто с Адой живу. Это почти клевета, я с ней очень мало живу, и нужна она мне совсем для другого).

Приведем в данной связи известный эпизод из рассказа Зощен­ко «Аристократка»:

И сама в буфет. Я за ней. Ходит она по буфету и на стойку смотрит. А на стойке блюдо. На блюде пирожные.

А я этаким гусем, этаким буржуем нерезаным вьюсь вокруг ее и предлагаю:

— Ежели, говорю, вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я заплачу.

— Мерси, — говорит.

И вдруг подходит развратной походкой к блюду и цоп с кре­мом и жрет.

А денег у меня — кот наплакал. Самое большое, что на три пирожных. Она кушает, а я с беспокойством по карманам шарю, смотрю рукой, сколько у меня денег. А денег — с гулькин нос.

Съела она с кремом, цоп другое. Я аж крякнул. И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер, а не при деньгах.

Сочетание развратная походка содержит, очевидным образом, игру слов, так как, помимо стандартного осмысления, в данном контексте неуместного ('походка, характерная для развратной жен­щины'), возникает отнесенность к разврату в другом смысле: есть в антракте пирожные — это слишком дорогое удовольствие, т. е. разврат.

По-русски это разврат можно сказать, например, про следу­ющие действия: спать до полудня, пить кофе в постели, курить в постели, кормить собаку с общего стола, съедать каждый день по

Анна А. Зализняк, А. Д. Шмелев. Компактность vs. рассеяние..

427

коробке конфет, покупать себе каждый год новую шубу, есть лож­ками черную икру, два часа пить чай, сорок минут разговаривать по телефону, брать с собою жену на международную конференцию и т. д.¹ (При этом если телефон междугородний, то разврат состо­ит в первую очередь в том, что это дорого; но развратом можно назвать и двухчасовую беседу по местному — т.е. бесплатному или почти бесплатному — телефону, если говорящий считает, что субъект, вместо того чтобы разговаривать, должен был бы заняться каким-либо более полезным делом.) Характеризуя такие действия как разврат, говорящий выражает свое морально осуждение. Од­нако, очевидно, далеко не всякое морально осуждаемое действие можно назвать развратом. Нечестность, недобросовестности, ду­шевная черствость, жадность и т. д., несомненно, морально предо­судительны, однако к концепту разврата они не имеют отношения. Как же определить множество действий, которые подходят под категорию разврата (даже если отвлечься от того, что у разных людей могут быть разные представления о «норме» потребления конфет или денежных затрат на ту или иную вещь)? Прежде всего, разврат — это действие или занятие, целью которого является по­лучение удовольствия. Надо сказать, что категория удовольствия в русской языковой картине мира в целом является аксиологически сомнительной и легко приобретает отрицательную коннотацию, см. [Зализняк 2002]. При этом в данном случае принципиально то, что речь идет не о любом удовольствии, а о незаслуженном удо­вольствии, выходящем за пределы того, что человеку, по мнению говорящего, «положено». Иногда речь может даже идти не столько об удовольствии в собственном смысле слова, сколько о незаслу­женной роскоши. Показателен в этом плане следующий диалог, приведенный Е. Н. Ширяевым в иной связи (для иллюстрации одного из типов коммуникативных неудач) в его докладе на меж­дународной конференции «Русский язык: исторические судьбы и современность» [Ширяев 2001]:

' Интересно сравнить слово разврат в данном значении с фразеологизмом больно жирно. Разница здесь, во-первых, в том, что больно жирно не содержит собственно морального осуждения; в нем есть намерение воспрепятствовать по­лучению чрезмерного удовольствия (и в этом смысле больно жирно направлено ^в будущее); во-вторых, выражение больно жирно относится к конкретному на­мерению конкретного лица, тогда как высказывание это разврат, даже будучи сделанным по конкретному поводу, носит общий характер.

428