Часть VI. Этические концепты

относился к смерти примирение, спокойно, с возвышением мысли;

гармоничная цельность, в которой уравновешены все сторо­ны бытия: через изведанные им, живо ощущаемые толщи миро­вого трагизма — всплытие в слой покоя, примирённости и света;

Вера его высится в необходимом, и объясняющем, единстве с общим примирённым мирочувствием;

Горе и горечь осветляются высшим пониманием, печаль смяг­чена примирением.

Показательно также и осмысление смирения — важнейшей хри­стианской добродетели — по аналогии с созвучным словом прими­рение, в результате чего слово смирение получило семантические обертоны, отличающие его от словарных эквивалентов в запад­ных языках (см. об этом, в частности, [Wierzbicka 1992a: 188—195; Шмелев 20006]).

Но установка на такое смирение, предполагающее, в числе про­чего, примирение со своим положением, может вести к бездеятель­ности и нежеланию что-либо предпринимать. Поэтому она вызы­вает отталкивание у людей активных и деятельных. Так, Вадим Зацырко из «Ракового корпуса»

...раздражался от этих разжижающих басенок о смирении. Такая водянистая блеклая правденка противоречила всему моло­дому напору, всему сжигающему нетерпению, которое был Ва­дим, всей его потребности разжаться, как выстрел, разжаться и отдать.

Впрочем, здесь существенно, что на формирование взглядов Вадима решающую роль оказало советское воспитание. Дело в том, что идеал «примирения с действительностью» был чужд со­ветской идеологии, и, как следствие, советский идеологический язык имел определенные особенности в отношении использова­ния соответствующих слов. А. Вежбицка как-то заметила, что со­четание смиренный коммунист воспринимается как аномальное [Wierzbicka 1992a: 194]. Слово смирение если и могло появиться в советском идеологическом дискурсе, то, скорее всего, в качестве цитации и с отрицательной оценочной окраской (напр., поповские сказочки о смирении).

Но и примирение не входило в число коммунистических цен­ностей, а его аналогом в советском идеологическом языке было слово примиренчество, носящее яркую отрицательную окраску. Легко приобретало отрицательную окраску и слово компромисс.

А. Д. Шмелев. Терпимость...

413

Напротив того, положительно окрашенным было слово неприми­римость. С точки зрения советской идеологии, человек должен быть бескомпромиссным и не должен мириться ни с врагами, ни с недостатками.

Впрочем, подозрительное отношение к компромиссам харак­терно для русского дискурса вообще и не ограничивается язы­ком коммунистической идеологии. Такие сочетания, как искусство компромисса, хотя и постепенно входят в обиход, но все же иногда ощущаются как перевод с некоторого западного языка (ср. англий­ское the art of compromise).

Различие между русскими и англосаксонскими ценностными установками в отношении компромиссов отмечается многими на­блюдателями. Характерен следующий комментарий Вячеслава Гла-зычева («Русский журнал», 14 сентября 1998 г.), обратившего вни­мание на отсутствие в русском языке глагола *компромировать, который мог бы переводить английский глагол to compromise, и указавшего в связи с этим, что у русских компромисс «отнюдь не входит в стандартный свод национальных доблестей»:

Поздняя конструкция «идти на компромисс» самой своей природой выражает некий трагизм — на компромисс идут как на плаху. Большевистская специфическая эпоха, как известно, отнесла компромисс к числу смертных грехов, и уже советская эпоха отпечатала и гнев и презрение к всякого рода соглашению

jj в сугубо позитивной трактовке прилагательного бескомпромисс-

| ный.

Конечно, не следует полагать, что между англосаксонским и русским отношением к компромиссу лежит пропасть. С одной сто­роны, в английском языке прилагательное uncompromising может употребляться с положительной окраской, a compromise, напротив, нести отрицательные коннотации. Так, известная реклама стираль­ной машины «Miele» завершается фразой Anything else is a compro­mise. Очевидно, что уместность такого рекламного слогана прямо связана с представлением о нежелательности компромиссов. С дру­гой стороны, когда речь идет о переговорном процессе, русское компромисс вполне может употребляться как положительно окра­шенное слово (ср. фразу не удалось достичь компромисса). Речь скорее может идти о том, что в русской языковой картине мира в целом компромисс находится под подозрением и не входит в число культурно значимых ценностей.

414